– У покупателей проблем потом не возникнет? – засомневался я.

– У них всё по закону. Некоторые шероховатости в работе Дины загладят, если понадобится, высокие покровители из ее «коллекции».

– Выходит, насчет «козы» я всё же прав?

– Есть такое… Глаз у вас наметанный. Очень прошу, не вздумайте выказать ей свое пренебрежение. Этого она не прощает.

– А как же реагировать на ее «завлекушки», если женщины меня не интересуют?

– Ой ли… – недоверчиво покачала головой моя собеседница, – я еще в Городском саду заметила, как вы провожаете некоторых взглядом.

– Отголоски прошлого… когда жил, как хотел. Сейчас живу – как надо, а надо обеспечить всем необходимым семью.

– Похвально. В этом мы полностью сходимся. А Дину не обманешь – мужчину она чует за версту.

– Скажите ей, что у меня венерическое заболевание, – расплылся я в улыбке.

– И вы об этом мне сразу доложили?.. Не пройдет. Хотя… почему бы и нет? Пусть подозревает, что мы давно знакомы. Скажу, что она вам очень понравилась, но из-за болезни, связанной с прошлым распутством, не можете позволить себе влюбиться. Поэтому, расстроившись, ушли.

– А не многовато – и «очень», и «распутство»? – смеялись мы уже вместе.

– В самый раз. Она в своей неотразимости не сомневается, а подобных болезней страшно боится и переведет рабочие контакты на меня.

– С чего начнем? – подытожил я.

– Ваша теща должна написать заявление на обмен. И большая просьба: приходится много ездить по согласованиям, не могли бы вы, изредка, выделять нам вечерами машину?

– Машина будет… – попрощался я весь в мыслях о том, как выстраивать дальнейший бизнес.

Предпосылок выйти на настоящий уровень хватало, не хватало оборотных средств. В долг, на реализацию, давалось не самое лучшее, а с серьезными наличными просматривались пути выхода на типографии, где можно было количеством заказанного ощутимо снизить цены. Это совпадало с потаенным желанием, которое я осознал, вновь и вновь мысленно возвращаясь к сказанному когда-то Фреду: «Делать деньги – это легко». Мне был не понятен дефицит хороших книг, и хотелось, чтобы то счастливое состояние, в котором иногда пребывал наедине с ними, стало доступнее для всех. Недели две назад, перекладывая в мою сумку десяток детективов новой серии, на вопрос «а подешевле?» оптовик Гриша сказал:

– Заказывай несколько сотен, тогда поговорим. Серия намечается длинная, не прогадаешь, – и записал мне свой телефон.

Понимая, что риск минимальный, запускать в оборот отложенное для размена квартир я всё же побаивался. И, подтолкнуло к принятию непростого решения произошедшее, как специально…

После ДК, отправив своего носильщика с сумками на вокзал, я поехал на Белорусский, где мне оставили на реализацию два десятка разноцветного трехтомника Балашова. Минут пятнадцать я крутился у ячейки камеры хранения, набирая код. Дверца не открывалась. По-видимому, моя суета вызвала подозрение, и пришлось объясняться с подошедшей служащей. Выяснив, что именно там лежит, она открыла ячейку. Шестьдесят новеньких книжек насторожили ее, и она вызвала милиционера. Препроводив меня в комнату милиции, сержант доложил:

– Товарищ лейтенант, задержали спекулянта, – и раскрыл перед ним мою сумку.

– На хрена он мне сдался, – разозлился тот. – Я уже в отпуске.

Полчаса он мурыжил меня вопросами, но, кроме отработанной легенды про обмены, ничего не услышал.

– Честно говоря, ваши спекулянтские обмены ни мне, ни начальству вообще не интересны, – закончил он свою канитель. – Книги-то хоть хорошие?

– Конечно, плохих не читаем, можете взять комплект.

– Я не читарь, а вот жена – любительница, – расслабился лейтенант. – Так я возьму?

– Возьмите парочку, пусть подарит подруге, – я отобрал из разноцветного развала два комплекта.

– Спасибо, – обрадовался он, – идемте, я провожу вас до метро.

Поговорив у входа в метро, расстались мы с лейтенантом Соловьевым почти друзьями, и я лишний раз убедился, что прежние порядки в Москве отмирают. Скоро дойдет и до нас…

Созвонившись с Гришей, узнал, что следующим в серии выходит «Современный югославский детектив» и уже есть экземпляры для показа.

Массивные двери типографского общежития были заперты, но на звонки из-за угла здания появился мой новый знакомый. Мы прошли к запасному выходу, и я заметил, как из автофургончика в подвал выгружаются связки книжных листов и обложек. Оттуда доносился легкий шум работающих станков.

– У вас здесь свое производство?

– У нас здесь всё свое, – ухмыльнулся Гриша. – Даже начальство из бывших лимитчиков.

– На «лимиту» ты не очень-то похож – шустришь, как заправский москвич.

– Недавно получил постоянную прописку, – похвастался он, – но уходить отсюда не собираюсь. Где еще столько заработаешь?

– А чего милиция тут пасется? – кивнул я на стоявшую невдалеке машину.

– Охраняет нас – жить всем надо.

В похожем на склад помещении из-за стола поднялся Руслан. Его я часто видел в Измайлово и на Кузнецком. Обычно, ничего не покупая и не продавая, он только общался и приценивался. Но по тому, как с ним разговаривали старожилы, понималось – человек он «свой» и довольно влиятельный. Гриша представил меня. Руслан почти не глядя поздоровался и указал на книгу, лежавшую на столе:

– Зацени, как она на выходе? – было понятно, что я для него не «залетный» с улицы.

– Двадцать, – определил я, внимательно рассмотрев детектив.

Он кивнул, соглашаясь.

– За четырнадцать возьмешь? Но не меньше трехсот.

– Не получится… через двое рук, может еще и третьи… Максимум двенадцать.

– Заметано. Будешь работать с Гришей. Условие – в Москве не продавать.

С Гришей мы договорились о связи, и буквально вслед он сообщил, что может зарезервировать для меня четырехтомник «Проклятые короли» Дрюона. Марку надо было держать… согласившись, я приступил к созданию рабочей команды: надежного помощника, водителя с машиной и толковых перекупщиков с перспективными «огородами».

Уже через месяц всё закрутилось так, что я вынужден был заниматься только поиском новых поставщиков. Распространение полностью легло на моего помощника. Заприметил я его как неконфликтного, хорошо разбирающегося в предмете и обязательного парня. Имея двухлетнюю дочку, жену-учительницу, которую ученики то и дело доводили до нервного срыва, и зарплату рядового инженера, за втрое большую Антон, освободив жену от работы, «рыл землю», не считаясь со временем.

Водитель тоже подобрался что надо… В «мясорубке» между КГБ и МВД он, старший лейтенант ГАИ, по сфабрикованному обвинению получил восемь лет строго режима. Благодаря жене, месяцами обивавшей все мыслимые пороги, через год дело пересмотрели, и он был полностью оправдан. Порядочный до жесткости, считая, что начальство «слило» его в своих шкурных интересах, Олег от предложенного повышения по службе презрительно отказался. Купил разбитую «Волгу», восстановил ее и, занимаясь извозом, жил только интересами семьи.

В Москве открывались частные книжные магазинчики, набирала силу оптовая торговля. Судя по скидкам, которые мне предоставлялись, «акулы» бизнеса сотрудничество со мной ценили. В родных пенатах книжники тоже зашевелились, стали чаще ездить в столицу, но, убедившись, что у меня дешевле, существенно пополнили наш рынок сбыта. К своей «Волге» Олег приобрел прицеп, и мы безостановочно мотались по закупкам. Тянувшаяся полгода эпопея обменных цепочек старанием Светланы Андреевны благополучно завершилась, и семья вселилась в трехкомнатную квартиру.

Добившись разрешения на оптовую торговлю, я перешел к следующему этапу – снижению цен. Большинство перекупщиков с новыми установками смирились, восполняя потери объемом продаж, но некоторые, арендуя у загибающегося «Книготорга» магазины, стали работать самостоятельно. Расстроившегося Антона я успокоил, объяснив, что, закупаясь в «Олимпийском» на общих основаниях, они, со своими дурными наценками, нам не конкуренты.