- Поттер, я не понимаю, что я здесь делаю? – шепотом.

- Ты сидишь, ешь, общаешься с нормальными людьми и ждешь торт, ради которого пришел. Так? – тот ответил, что так, но спросил о том, что от нас хотели, признаться в чувствах или друг к другу подтолкнуть. Я сказал: - Малфой, я не в курсе мыслей, блуждающих в голове Киры, а Мик давно надо мной издевается. Я привык. И ты привыкай. А если хочешь быстрее от нас с Миком отвязаться, говори где мафия сидит. Мы их накроем, оружие изымем, эмигрантов вернем домой или пристроим, и ты можешь быть свободен, - меня раздражало то, что он сам не знает, что хочет. меня услышали, обещали подумать, а пока несли чайник, блюдца, чашки и торт. А малышка выдала:

- Мафой, Потти, - мы с хорьком сидели и охуевали, по-другому не скажешь. Первое слово не «мама» или «папа», а «Малфой» и «Поттер», - хи-хи-хи! – смеется эта мелочь, а нам всем не до смеха. Особенно Кире. Она медленно ставит на стол торт, смотрит на Мика, потом на меня и хорька. Нож молниеносно убирается от нее подальше, но она и чашками кинет, я ее знаю.

- Значит, Поттер и Малфой? Да, потрепала вас жизнь. Не узнать! – смотрит на мужа, - милый, где ты этих архаровцев откопал? – показала на нас, - одного – в академии, это понятно. А второго каким ветром в мой дом принесло? А?

- Кира, ты в курсе кто мы? – спросил шепотом, чтобы не раздувать бурю. Она кричала, но шепотом, чтобы не напугать малышку:

- Конечно, я в курсе! Волшебники старых, древних родов! Лорд Малфой, лорд Поттер! – смотрит на мужа, - тебе я потом память сотру.

- Кирочка, милая, не надо память стирать, я – сквиб, о магии знаю, - касался ее плеча, успокаивая, но она скинула его руку, сказав:

- Ладно, живи пока! – смотрит на него, - теперь вы двое. Ты – Малфой. Скотина, мерзавец, подлец, - могла бы магией приложила или тарелкам кинула, но она лишь оскорблениями покрывала, - я столько из-за тебя и лорда вашего вытерпела, страху натерпелась, стольких дорогих и близких потеряла! И теперь ты сидишь тут, за моим столом.

- Кир, с какого ты факультета? - спросил я.

- С Пуффендуя. Ничего удивительного, что вы меня не помните, как и я вас не сразу узнала. Даже имя твое у меня ничего не колыхнуло. Но, что б меня! Холеный аристократ голубых кровей и Герой магической Британии на моей кухне! Только от вас прежних ничего не осталось. Да, и с чего вам знать и помнить простую магглокровку вроде меня? - на лице Малфоя ни один мускул не дрогнул, невозмутим и спокоен, как и всегда, - да и каждый из вас, львов или вас, змей, нас барсуков не замечали. Так, иногда. А теперь ты – Поттер!

- Да, слушаю!

- К тебе лишь одна претензия.

- Какая?

- Ты - трус! Сбежал из мира магии только потому, что победил лорда и получил его силу по итогам честной дуэли! Ну, темным ты стал, и что? – не понимала подруга.

- Тебе сказать что, Кира? – та кивнула, - хорошо, я скажу что. Последствия победы и прихода к власти светлых сил, сидит перед тобой, - имею в виду Малфоя, - а еще его товарищи по факультету, лежащие в сырой земле. Всех убили: Нотта, Паркинсонов, Гринграсс, обеих сестер и их родителей, никого не пощадили. Да, они служили темному лорду. Но я бы детей не тронул, выписал штраф, блокировку на пару лет, и по истечению срока вернул в мир магии. А взрослым бы по поступкам, боевым, убивающим – Азкабан пожизненно, а таким как его отец и мать штрафы на восстановление школы, общественные, безвозмездные работы. Вот мой приговор. Но не я решаю. А Кингсли. Он прировнял к темным не только меня, а так же весь род Блэк. Был бы жив крестный, и его постигла бы участь быть убитым от рук отряда «Реквием». Еще или хватит?

- Хватит. Поняла я. Но это же единственная причина?

- Нет, официальная, но не единственная.

- Поделишься?

- Скажем так, многое о себе услышал, кое-что о своей жизни узнал, - горький комок снова подкатил к горлу, захотелось разодрать его ногтями в кровь, - и это не от посторонних, а от близких, родных и любимых, - Кира поняла, о ком я, лишь спросила: «они?», а я кивнул, соглашаясь, а она поникла, - так что Кира, лучше быть трусом, а не мертвецом.

- Прости, не знала.

- Только Мик знает, - смотрю на Малфоя, - и хорек, - тут она рассмеялась, ей всегда нравилось, как мы с хорьком поливаем друг друга словесными помоями, и ей не нравилось, когда мы на земле колотили лица друг друга в кровь, сказала, не по семейному это.

- А мы с тобой разве семья, Поттер?

- Семья, Малфой, - не смог устоять, такой момент подходящий, поэтому притянул его за галстук и впился в губы поцелуем, сминая, кусая, проталкивая в рот язык и сплетаясь с его, углубляясь, до стонов, до пробирающих мурашек. Когда оторвался от губ хорька, коснулся лбом его лба и сказал: - пошлешь – приму. Нет – буду рад.

- Куда ты, Поттер, от меня денешься? – и его очередь меня целовать, предъявлять права и метить. Искусанными губами теперь обзавелся я. Оторвались друг от друга с неохотой. Но признались, что чувства взаимные.

Мы просто разговаривали, вспоминали школьные годы, сидели за столом, плечом к плечу, переплетая пальцы рук, голова к голове. Не понял, как и когда, но Малфой заснул на моем плече. А фокусы мы так и не показали. Не до них было. Разборки и воспоминания нарушили наши планы. Но, это не последний день рождения, а только первый. Так что наверстаем.

- Гарри, - шепот Киры, - не потеряй его. Вы так долго к этому шли.

- Постараюсь, - коснулся лба легким поцелуем. Хорек открыл глаза, не полностью, но проснулся, а я сказал: - нам домой пора.

- Да, - потирая глаза, переносицу и откидывая челку в бок, - пошли. Кира, спасибо за ужин, мелкую от меня чмокни, поздравь. Рен, пошли, - но голова его по-прежнему на моем плече, моя рука в его руке. Мик хотел нас проводить, но я сказал, что сами доберемся, тенями.

Вышли из дома друга, на свежем воздухе Драко проснулся, потянулся, снова подошел ко мне, прижал к себе, носом в волосы, спускаясь к уху, потом к шее в ямочку ключицы, все это сопровождалось поцелуем и шепотом, говорил, что не верит тому, что может это делать, а не мечтать сделать. Сказал, со мной так же. Я давно хотел не только поцеловать, но и обладать. Присвоить и единолично владеть. В ухо было сказано: «Я не против, владей». Взял за руку и шагнул в ближайшую тень. И вечер, такой потрясающий, нежный, с каплей перчинки Чили от Киры, накрылся медным тазом.

- Гарри, давай мириться! - заявили эти двое, стоя у дверей моей квартиры, я доставал ключи, а Малфой не отсвечивал, прятался в тени.

========== Часть 8 “Протянутая рука перемирия” ==========

Комментарий к Часть 8 “Протянутая рука перемирия”

не бечено)

- Гарри, давай мириться! – воскликнул Рональд.

Гермиона была того же мнения, она хотела помириться. Только вот в чем вопрос: с чего? Они так радовались, что все это дерьмо закончилось, лорд мертв, Пожиратели казнены, а главное - меня не нужно больше опекать, на путь света направлять и под Аваду Воландеморта подставлять. А тут они мириться пришли. Задумался, чуть ключи не выронил. Но сумел поймать и всунуть их в замок. Провернуть и сказать:

- Мы с вами не ругались, - они было обрадовались, как я сказал, открывая дверь, перемещая тенью Драко, преграждая им путь в мой дом: - вам на меня было плевать. Пропал на десять лет и ладно! Даже больше – Слава Сестрам! А тут явились на порог, словно ничего этого не было.

- Гарри, ты жесток! – говорит Гермиона.

- Я – Рендел. Гарри Поттера нет десять лет. Он пропал для всего магического мира. Для всех стал лишь символом победы. Именно поэтому я – Рендел Харт. Поттером и символом быть не намерен. У меня иная жизнь, без вас, школы, министерства и министра, и магии.

- Гарри, - начал было Рональд, но я на него посмотрел, тот тут же поправился: - хорошо, Рендел. Мы, как и говорили, в маггловском мире для того, чтобы обезвредить мафию, - я делал вид, что верю, слушал, все еще держа их на лестничной площадке, - встретив тебя, увидев, как ты живешь, - показал на квартирку, - поняли – тебе нужна помощь и рука дружбы.