С нами провели разъяснительную беседу, наградили обнимашками и вручили каждому по шоколадке, кроме Гарри, тот отказался, и я кое-что увидел на его руке, точнее на пальцах. И у меня в голове собралась картина, которая долго и упорно не хотела собираться в течении этого времени, когда Гарри остался без родителей. У него перепады настроения, часто нет аппетита, он отказался от сладкого, насовсем, соблюдает диету и живет по расписанию. А еще отказался от физических нагрузок.

- Ты ведь понял, да Гер? – спросил над ухом Драко, хотел сделать вид, что не понимаю о чем он, - у него диабет, Гер, первой степени с уколами и полным контролем питания. Ему нельзя перенапрягаться, нервничать, спорт противопоказан, - я слушал и понимал, Драко давно или понял или узнал. Словно отвечая на мой вопрос, сказал: - тогда, на концерте в клубе Оливера, я нечаянно подслушал разговор Гарри и дяди Сириуса, его слова: «норма, 11 с небольшим» и про укол, направили меня на мысль о болезни. Наркотики точно нет, там были бы другие симптомы, а вот болезнь очень подходит. Каюсь, хотел расспросить крестного о симптомах и цифрах, но потом посчитал это не уважением к другу, к его тайне и правду нашел с помощью Интернета и Гугла. Мне выдали, что 11 – это норма сахара при диабете первого типа, а укол – это инсулин, помогающий сбить повышенный сахар к норме.

- Драко, - моя рука держит его, голова опускается на плечо, - тебе говорили, какой ты замечательный друг? – он посмеялся, нагнулся и коснулся губ поцелуем, ненавязчивым, едва касающимся и сказал, что нет, ему об этом не говорили, - а я говорю. Драко Малфой – ты потрясающий! – поцелуй стал глубже, с придыханием и танцующими в противостоянии языками, распаляя щеки и уши, даря невесомость, как в космосе. Мои руки на его шее, его на моей талии, прижимают все сильнее.

- Парни! – ругается Джинни, - хватит целоваться! Наш выход через десять минут! – прервала нас подруга, а Драко мурлыкнул в ухо:

- Мы потом продолжим на том, на чем остановились. А пока…

2 глава

Гарри

День концерта!

Мы на взводе, у нас ничего не получается, не выходило настроиться и слиться в единую мелодию, то кто-то что-то забудет, то на что-то или кого-то отвлечется, то собьется, то спутается, короче – кошмар, а не день. И я на взводе, сахар зашкаливает. Мне бы все послать, но не могу. Призывал друзей взять себя в руки, сжать булки и поднапрячься.

Мы и ругались мы как забулдыжные портовые матросы, грубо, матом, громко и эмоционально, размахивая руками. А все потому что Рон сбивался с ритма, начинал заново третий, пятый, шестой раз, от злости что у него ничего не выходит - бросался палочками. Никому не прилетело, но было близко.

Упрекая брата в тупости и глухости, Джинни ломала уже третий медиатор, а с ним и маникюр, Драко долго терпел, начинал сначала и не возмущался, но даже у такого терпеливого человека оказалось есть предел запасу нервных клеток. В итоге он пригрозил Рону и Джинни, если они не перестанут собачиться и ругаться на весь зал, то он им смычком языки отрежет и на шею повесит или в кармане зашьет за ненадобностью. Гер в этом скандале был невозмутим, не лез, не ругался и не вмешивался, а я готов был бросить в друга гитару, лишь бы у него мозг на место встал, а не растекся по черепной коробке.

Ситуацию спас Сириус, прибежавший по моему звонку. Он всегда мог нас помирить и вразумить. Он знает нас с младшей школы, мы редко ругаемся, но в хлам. У него всегда получалось с нами договориться и вернуть отношения, дружбу. Мы мирились, обнимались и все было хорошо. В этот раз так же. С нами провели воспитательную беседу, наградили обнимашками и вручили каждому по шоколадке, кроме меня, я отказался, даже от любимого диабетического батончика с вишней. Потом папа подошел, отвел меня в сторону и спросил:

- Ты как, как сахар? – шепнул он, дав в руки бутылку минералки.

- Высокий, - показал на 15 и 4, папа был взволнован, я сказал: - мне надо отыграть одну песню, потом я буду отдыхать. Не переживай, не помру. Мне еще романтический ужин и вечер предстоит организовывать, а еще подарок нарисовать, дел незаконченных оставлять не собираюсь.

Папа возмущался тем, что я себя не щажу - надрываюсь, а еще высказывался против наших с Реддлом отношений, что они слишком быстро развиваются. Я убедил его в обратном. Папа вздыхал, бубнил, как старый дед, но сказал, что это мой выбор, лишь просил не забывать предохраняться, от меня услышал: «фу», а потом прибежала Джинни, сказав, что через десять минут наш выход.

Я шел к выходу на сцену, как меня за руку поймали и прижали к себе, нос оказался у груди, а я в кольце рук.

- Том, - ведь только он может так нагло хватать меня за руку и прижимать к себе, обнимая.

- Как ты? – шепот в макушку, от его голоса и дыхания по спине побежали мурашки, а улыбка сама собой растянула губы. Мне нравились такие моменты единения, простые объятия, ненавязчивые поцелуи и шепот в ухо, что я его, только его и ничей больше. А я называл его собственником, не имея ничего против.

- Нормально, буду потом. У меня выступление через десять минут, - но я не договорил, мое лицо обхвачено горячили ладонями Тома, а губы накрыты поцелуем, руки сами собой потянулись к его шее, обнимая и прижимая к себе, как и он меня, прижимал к себе, все сильнее и крепче. Я таял в его объятиях, от его поцелуев и нашей близости.

- На удачу, - еще раз коснулся губ и провел рукой по колечкам в ухе, по волосам, поправил ремень гитары и попросил показать все, на что способен. Я кивнул, подошли мои ребята. Гер и Драко так же сверкали горящими щеками и распухшими губами. Мы переглянулись, объявили наш с Фениксами номер, вышли на сцену…

Том

Фениксы отыграли выносящее, а их песня Within Temptation – Murder, просто взорвала всем мозг. Они и так симфоники, а тут еще и виолончель. Как шепнули парни, еще бы скрим или гроул, вообще бы был отрыв башки. Но это на наше скромное мнение. Когда песня закончилась, а группу отпустили до оглашения результата судей, шел за Гарри. По его бледности и подкашивающимся ногам понял – дела у парня плохи. Видел это и Сириус. Он тут же забрал у него гитару, повел в медпункт, за ним пошли все друзья и я следом.

В медпункте дежурил учитель Снейп. Он тут же положил парня на кушетку и провел осмотр. Сахар почти 17, плохо. Вкололи ему инсулин и дали полежать. А друзья парня упрекали Сириуса в том, что им никто не говорил о болезни друга, что им пришлось становиться детективами, как Шерлок Холмс, с помощью дедуктивного метода узнавать о том, что у их друга, с которым они учились с младшей школы, тяжелая болезнь и куча ограничений.

- А не нужно было в детективов играть, - я зашел в медпункт, сел рядом с Гарри, взял его за руку, показал пальцы, - а просто посмотреть.

- Сам-то давно понял, Реддл? – спросил Рональд.

- Раньше вас точно, - усмехнулся, - лучше помолчите и дайте ему отдохнуть, - он спал, медленно, но верно поднималась от дыхания грудь, бледный, уставший, замученный постоянными нагрузками. Мне хотелось его прижать к себе и не отпускать. Что я и собирался сделать в ближайшем будущем.

- Том, - пришел Люк, - у нас выступление через пять минут, - я кивнул, наклонился над парнем, коснулся его прохладного лба и попросил пожелать мне удачи, конечно, мне никто не ответил, только ровное дыхание и тишина, но мне и этого хватит. Ушел, пришел к выходу на сцену, объявили нашу группу, мы вышли, нас представили, каждого по именам и месту в группе и понеслась песня Bullet For My Valentine - Waking the Demon.

3 глава

Гарри

Пришел в себя в медпункте школы. У кровати сидят друзья, папа, держит меня за рук. Стоило открыть глаза, тут же вижу обеспокоенные лица друзей, а в глазах Рона еще и упрек, мол, я тихушник и партизан. Я молчал и не говорил о болезни только потому, что не хотел, чтоб меня жалели и над моим состоянием и здоровьем носились, как курица с яйцом. Папа об этом знает, им мое мнение сказал, раз меня не упрекают и не говорят, что я должен был обо всем рассказать, а просто поддерживают.