- Вы ведь друг шерифа Хартмана?
- Хартмана? - Левинтер начал терять нить разговора.
- Именно так его зовут. В конце концов, вы провели сигнализацию от своего сейфа в его кабинет.
- А, Хартман!
- Да, Хартман. Когда вы видели его в последний раз?
Левинтер нервно облизнул губы, точно так же, как это делали сотни подсудимых, прошедших через его руки за многие годы.
- Не помню.
- Надеюсь, вы хотя бы помните, как он выглядел. Потому что никогда больше не сможете его увидеть. Поверьте мне на слово. Ему оторвало полголовы. Как нехорошо с вашей стороны так поступать с друзьями!
- Да вы сошли с ума! Совсем рехнулись! - Даже новоиспеченному студенту медицинского колледжа не понравился бы странный цвет лица Левинтера, которое приобрело здоровую бледность трупа. - У вас нет никаких доказательств!
- А вы не оригинальны. "Нет доказательств" - именно так говорят все, кто виноват. Кстати, где ваша секретарша?
- Что еще за секретарша? - Последний поворот разговора совсем парализовал мыслительные способности судьи.
- Господи, помоги нам! - Паркер обратил взгляд к небесам, словно взывая о помощи. - Точнее, Господи, помоги вам. Я говорю о Беттине Айвенхоу. Где она?
- Извините, - сказал Левинтер.
Он направился к бару, налил себе бурбона и выпил одним глотком. Однако легче ему от этого не стало. Паркер сказал:
- Думаю, вам действительно нужно было выпить, но вы не поэтому пошли за выпивкой, а чтобы выиграть время на размышление. Так где она?
- Я дал ей выходной.
- Виски вам явно не помогло. Ответ неверный. Когда вы в последний раз разговаривали с ней?
- Сегодня утром.
- Опять ложь. Она со вчерашнего вечера находится под охраной. Оказывает помощь полиции, отвечает на все вопросы. Так что дать ей выходной вы не могли. - Паркер бил без всякой жалости. - Похоже, это у вас выходной. Почему вы не сидите в суде и не вершите правосудие в вашей обычной беспристрастной манере?
- Я плохо себя чувствую, - ответил Левинтер. Его вид соответствовал заявлению.
Джефф посмотрел на отца, надеясь, что он остановит безжалостный допрос, но Райдер взирал на Левинтера с глубочайшим безразличием.
- Плохо себя чувствуете? Ну, по сравнению с тем, что вы почувствуете довольно скоро, когда вам в вашем же суде придется отвечать за убийство, вы сейчас в добром здравии. А дома вы остались потому, что один из ваших преступных сообщников, один из ваших хозяев, если хотите, позвонил из Бейкерсфилда и приказал лечь на дно. А теперь скажите мне, насколько хорошо вы знаете мисс Айвенхоу? Вам, конечно, известно, что ее настоящая фамилия Иванова?
Левинтер вновь устремился к бару с напитками. Усталым голосом отчаявшегося человека он спросил:
- Сколько еще будет продолжаться этот... эта инквизиция?
- Недолго. Если вы скажете правду. Так я жду ответа на свой вопрос.
- Насколько хорошо... Она моя секретарша, вот и все.
- И не более того?
- Конечно.
Райдер шагнул вперед и показал Левинтеру фотографию, которую взял в редакции "Экземинера". Левинтер уставился на нее как загипнотизированный, затем снова облизал губы.
- Милая малютка, - обыденным тоном произнес Райдер. - Конечно, ее шантажировали. Она нам все рассказала. Шантажировали не из-за того, что изображено на фотографии, - это так, побочный продукт. Главным образом, как нам известно, ее использовали для перевода поддельных русских документов.
- Поддельных?
- А! Значит, документы подлинные. Интересно, зачем Моро понадобились от вас списки инженеров, бурильщиков и других специалистов? А еще интереснее, почему двадцать шесть из них пропали?
- Бог знает о чем вы говорите.
- Вы тоже знаете. Смотрели сегодня утром телевизор?
Левинтер озадаченно покачал головой.
- Значит, вы еще не слышали, что завтра в десять часов утра Моро собирается взорвать водородную бомбу где-то в районе залива Санта-Моника?
Левинтер не произнес ни слова, и на его лице не отразилось никаких чувств. Наверное, уже нечему было отражаться.
- У такого известного судьи - и такие странные друзья, Левинтер.
Понимание происходящего с трудом пробилось в сознание судьи. Он спросил тусклым голосом:
- Это вы были здесь вчера вечером?
- Да. - Райдер кивнул на Джеффа. - А это Перкинс. Помните Перкинса? На самом деле это патрульный Райдер, мой сын. Если вы не совсем глухи и слепы, то должны знать, что ваш дружок Моро держит в заложниках двух членов нашей семьи. Одна из них, моя дочь и сестра моего сына, ранена. Догадываетесь, каковы наши чувства к вам? Да, Левинтер, кроме того, что вы насквозь продажны, что вы похотливый старый козел, предатель и соучастник убийства, вы еще и ничтожество, кровопийца, мерзавец и мошенник. Вас загнали в угол точно так же, как вы сами загнали в угол Донахью, мисс Иванову и Хартмана. Вас использовали как подсадную утку, чтобы направить нас по несуществующему русскому следу. Меня интересуют только две вещи: кто платил вам и кому поставляли сведения вы? От кого вы получали деньги, шифровальную книгу, инструкции о найме мисс Ивановой и о составлении списка, двадцать шесть человек из которого теперь исчезли? И кому вы сами вручили этот список?
Наконец-то на лице Левинтера появилось выражение: он крепко сжал губы. Джефф не успел моргнуть, как его отец с совершенно бесстрастным лицом шагнул вперед и замахнулся пистолетом. Левинтер закрыл глаза, вскинул вверх руку, как бы защищаясь, и быстро отступил назад, но зацепился пяткой за коврик и рухнул на пол, ударившись затылком о стул. Секунд десять судья лежал неподвижно, затем медленно сел. Он ошеломленно огляделся, явно испытывая трудности в установлении взаимосвязи между собой и окружающей его обстановкой. Видно было, что он не притворяется.
- У меня больное сердце, - хрипло произнес он. Глядя на него и слыша этот голос, нельзя было ему не поверить.
- Плакать об этом я буду завтра. Кстати, как вы думаете, ваше сердце протянет достаточно долго, чтобы позволить вам встать на ноги?
Медленно, дрожа и опираясь на стул и стол, Левинтер поднялся на нетвердые ноги и остался стоять, вцепившись в стол. Райдер даже не двинулся с места.
