— Грэм…

— Я Гидеон, — мягко сказал он в ответ, когда Джонас заговорил. — Я возмездие.

Он услышал легкий вздох Джонаса.

— Наши силовики ищут ОринаМартинеса, — сказал Рул. — Ни он, ни другие руководители не обнаружены, но они будут найдены.

Грэм решил, что он начнет с Линкольна Мартинеса. Когда доберется до Неизвестных, он сначала отправится к Линкольну. Брат Клэр был там. Именно он взял Кэт из его рук, с сожалением уставившись на Грэма.

— Я верну ее, — прошептал Линкольн. — Когда Пробуждение закончится, я приведу ее к тебе.

— Пожалуйста… — умолял он, не в силах помешать воину забрать ее. — Нет…

Тем не менее, Линкольн забрал ее. Держа ее нежно в своих руках, он ушел, не оглядываясь.

Кровь.

Он расплатится кровью за это. Жажда ее уже строилась в чувствах чудовища, хитрое и жестокое, замышляющее лучший план действий. Как только Грэм сможет заставить себя поверить.

— Джонас, знай, я буду драться с тобой, если ты попытаешься вытащить Закон о Породе и забрать его, — заявил Лобо, стоя рядом с Грэмом. — Наше соглашение дает мне полную автономию в пределах моих земель. Не пытайся.

— Ривер, если бы я хотел забрать его, я бы сделал это, когда он и Рул решали маленькую проблему Рула несколько месяцев назад, — фыркнул Джонас. — Не оскорбляй меня. Я отвечаю такими способами, которые ты даже не захочешь испытать.

Грэм знал, что Джонас знал, кем он был, Джонас просто не смог доказать это.

— Тогда какого черта ты притворяешься, что выслеживаешь его? — огрызнулся Лобо. — Твой поиск его, который ты вел, привлек внимание всех солдат Совета генетики, Пород и ученых.

И это было именно то, что нужно.

— Таков был наш план, — рассеянно заявил Грэм. — Мы встретились после последней дозы терапии Эмбер. Я не мог просто уйти, его и Рэйчел мучили вопросы относительно ее изменений. Кэт разозлилась бы на меня, если бы узнала, что Рэйчел плачет от страха за своего ребенка. До этого мы часто общались, хотя он редко доверял моим претензиям и отказывался сотрудничать. Тем не менее, результативность поиска никогда не была такой, какой должна была быть.

Он пошел на риск, и тогда он все разузнал. Но слезы матери слишком сильно напомнили ему слезы, которые проливала мать Кэт, когда говорила о гибели своей дочери Катарины.

Его Кэт.

Хелена верила, что Кэт скончалась на ее руках в три дня от роду из-за генетической аномалии, с которой родилась. И она все еще плакала, говоря об этом.

— Сукин сын, вы двое должны были быть близнецами, — Рул выругался недоумевая. — На днях, Джонас, твои игры убьют тебя.

— Учись, — Джонас проговорил совсем тихо. — Если ты хочешь занять мое место в какой-то момент, то тебе лучше научиться делать это.

Да, Джонас обучал Рула и нескольких других. Они были естественными игроками, Породы Джонаса медленно пытались сотворить собственный мир. Слишком медленно по мнению Грэма.

Он планировал помочь директору научить своих избранных директоров манипулировать окружающим их миром и поступающей информацией. Это было бы невероятно легко, если бы они отошли от своего мнения о махинациях Джонаса. Но сейчас этого не произойдет. Просто не было желания продолжать.

Не было воли.

Вот почему он не прочесывал пустыню ради мести. Почему монстр отступил в тишину. Нет мести, потому что нет желания бороться. Его Кэт исчезла.

— Какой смысл во всем этом обмане, Джонас? — спросила тогда Лоу. — Предполагаемый поиск безумной Породы, с которой ты вступил в сговор?

Но ответил не Джонас.

— Линии связи между шпионами, — ответил Лобо за него. — Отвлекая врага поиском того, кого, как они думали, Джонас отчаянно пытался найти, пока Джонас проскальзывал под радаром, чтобы самому получить информацию. Выявлял кротов и жуликов, а также тех, кому он мог доверять, чтобы мог начать укреплять связи Пород с сообществами, политикой и инфраструктурой.

В двух словах.

— Если мы хотим выжить, мы должны смотреть в прошлое на отвращение к манипуляциям и играм, чтобы убедиться, что мы укрепляем связи, которые есть у Пород в тех областях, которые гарантируют, что нас нельзя будет легко стереть, — согласился Джонас. — Прямо сейчас, наша позиция чертовски слаба. Мир может повернуться против нас так же легко, как они поддержали нас. Если мы не хотим, чтобы за нами охотились, у нас нет иного выбора, кроме как быть умнее, хитрее и обманчивее, чем те, кто считают, что создали нас. И выбор при этом ограничен.

Чтобы выжить, эти Породы, с ясностью видящие, не только для выживания должны сделать трудный выбор. Грэм когда-то был одной из таких Пород.

Он не мог быть им больше. Без Кэт не за что было бороться.

Нужно связать несколько свободных концов, позвонить Бенджамину Фостеру попрощаться с ним. Человек, которого он называл отцом, опечалился бы, но Грэм не мог об этом сожалеть. Информацию, которую Грэм накопил с детства, нужно было собрать и убедиться, что она досталась нужному смотрителю. Тот, кто будет использовать это с умом. Джонас был очевидным вариантом, но Грэм уже выбрал другого, чья сила и способность видеть за пределами игр послужат Породам гораздо больше, когда дело касается таких обширных знаний.

— Грэм? — Джадд вышел на балкон.

Нет, он больше не был Джаддом. Он был Калленом. Грэм не ожидал, что его брат приедет. Необходимость сохранять тайну его личности была слишком важна.

— Тебя не должно быть здесь, — Грэм вздохнул, вытирая рукой лицо, потрясенный, почувствовав там влагу.

Не было никакого способа скрыть, кем он был, стоя рядом с Грэмом. Они были близнецами, рожденные от одной и той же матери, вырезанные из одного яйца, одинаковые почти во всех вещах.

— Где бы я еще был? — спросил Каллен усталым голосом. — Мои люди прочесывают пустыню…

— Как один из Неизвестных, ты должен знать, где они, — отрезал Рул, знание, которым он обладал, больше не считалось секретом. — Где они, Каллен?

— Я не один из истинных Неизвестных, — сказал Каллен Породе, его голос звучал жестко. — Я являюсь членом их внутреннего круга, называемого Неизвестным, но не владею их секретами, Рул. Особенно этим. Если бы я знал, я бы убил каждого из них, чтобы остановить это.

— Хватит, — Грэм снова посмотрел на пустыню. — Теперь это не имеет значения.

Мало что имело значение.

Сделать звонки. Собрать информацию и убедится, что у Каллена есть все, чтобы пользоваться ей должным образом. Затем уснуть…

Что-то мягкое упало ему на колени. Посмотрев вниз, он увидел оборванного коричневого плюшевого мишку, о котором спрашивала Хи. Мишка Кэт. Он держал его в своем кабинете, сидя за столом. Так много ночей, что одноглазый кусок набивной ткани не давал безумству разорвать его разум в клочья.

— Ей нравился этот проклятый плюшевый мишка, — прошептал он, протянул руку и коснулся одного изношенного уха. — Обнимала, как будто это был ребенок, когда она была маленькой.

На нем все еще оставались самые слабые следы крови, когда он убил охранника, который пытался отнять его. Он должен был умереть за преступление, но был слишком важен, чтобы погибнуть. Бранденмор считал его ключом ко всем исследованиям, которые он проводил. Ублюдок никогда не знал, что Грэм уже все понял. Он позволил Бранденмору умереть ужасной смертью за бесчисленное количество жизней, которые ублюдок отнял

— Я не должен был забирать его у нее, — он вздохнул, глядя на Каллена. — Я должен был найти способ вывести вас обоих, когда сбежал.

Однако не было никакого способа сделать это. Он планировал это годами и не смог найти способ взять с собой даже свою Кэт. И бог знает, он пытался. Отчаянно пытался.

— Она ушла, — тихо сказал он, качая головой и устало вставая со стула. — Уходите, — приказал он им всем. — Проваливайте к чертям.

Ему нужна тишина. Ему нужно лечь на кровать, которую он с ней делил, ненадолго погрузиться в ее запах и забыть, что подвел ее. Забыть, как он подвел ее.

— Грэм, Кэт не хотела бы этого для тебя, — прошептала Хи, ее голос был сдавленный, наполнен слезами. — Она любила тебя. Она не хотела бы, чтобы ты сдался.