— Я думаю, это действительно не имеет значения, — заверила она его. — Я больше не прячусь. Я страдала от препаратов, которые те ублюдки вводили в мои вены уже через несколько дней после моего рождения. Я страдала, как и Онор, Джадд и Гидеон. Я больше не буду страдать, пытаясь скрыться от своей судьбы. Никто не скроется от Гидеона, директор. Это его только разозлит, разве ты не знаешь этого? Вы смотрите ему в лицо, плюете ему в лицо и молитесь, чтобы повеселить его достаточно, чтобы он проявил милосердие, когда, наконец, обрушится на вас, чтобы убить.

— Ты не могла бы быть менее драматичной? — усмехнулся он, глядя на нее. — У тебя нет альфы. Это ставит тебя под мою защиту, а также под мое руководство. Ты незарегистрирована, без защиты и регистрации, которую предоставляет альфа или прайд. У тебя нет выбора отказаться от требований альфы.

Она медленно покачала головой.

— Я из Породы бенгальских тигров. Даже в дикой природе ни один лев не пытается запугать этих созданий. Я не подчинюсь твоим приказам. Думаю, мы назовем это ничьей.

— Хорошая идея, — подытожил Лобо, очевидно не слишком довольный попытками директора подчинить его волю. — Если метки ее альфы, которую даже я почувствовал, недостаточно для тебя, Джонас, чтобы прислушаться к ее пожеланиям, тогда я поддержу их своим собственным статусом альфы и моей стаи. Она не останется одна против своих врагов и твоих попыток подчинить ее своим своевольным решениям.

Улыбка Джонаса только усилилась, когда он бросил взгляд на волка.

— Ваше соглашение с Трибуналом и Бюро по делам Пород не распространяется на противодействие моим решениям, волк! — проинформировал он Лобо с холодным презрением. — Это не ваша битва.

— Нет повода для битвы, — вмешалась Кэт, прекратив это противостояние самцов, долбаное соревнование тестостерона. — Я сама принимаю решения. Я не хочу и не нуждаюсь в том, чтобы их кто-либо поддерживал, будь то Порода, человек или что-то среднее. — Она окинула обоих мужчин властным взглядом, чтобы убедиться, что ее точка зрения ясна. — С вашего позволения, я полностью способна принимать решения за себя, без всей вашей самцовости.

Джонас медленно повернулся к ней, его вид заставил бы съежиться от беспокойства и более сильную породу, чем она. К счастью, генетика, которая заставила бы ее подчиниться такому взгляду, была настолько глубоко погребена, что только намек на трепет портил впечатление от издевательски изогнутой в ответ брови.

— Считаешь себя равной мне, котенок? — ухмыльнулся он; запах его презрения, его предубеждения был таким явным, что почти душил ее. Предубеждение. Ничем не отличается от того, что чувствовали люди по отношению к Породам. Она не была Породой, созданной до рождения, как другие Породы. Но он забыл, похоже, что она была не единственной.

Она снова покачала головой.

— Ты всегда знал кто я и что я, директор. Я знаю это. Будь осторожен, принимая решение сегодня, потому что придет день, когда твоя дочь может сделать выводы, которые тебе не понравятся, о том, как ты обращаешься с женщиной, родившейся человеком, и лишь после превращенной в Породу. Я чувствую твою ненависть к тому, кто я есть. Надеюсь, она никогда не почувствует этого.

Повернувшись, Кэт вышла из комнаты, прежде чем его шок мог превратиться в ярость, и генетика животного, вздымающаяся под его человеческой кожей, освободилась.

Он мог уничтожить ее, и она это знала.

Его подготовка, его сила всегда были лучше, чем у нее. Она всегда знала это и из-за этого оставалась в тени. Оставалась там, надеясь защитить того, кто не нуждался в ее защите и отвергая правду о себе.

Ги — хотя сейчас Грэм — покинул ее много лет назад. Он оставил ее и Джадда бегать от Совета Генетики и их солдат. Вынудил ее прятаться таким способом, который только вредил ей и оставил Джадда совершенно одного.

Грэм был ее альфой. Он должен давать ей свою поддержку, свою силу. Вместо этого он бросил ее и был полон решимости уничтожить. Он оставил ее наедине с одиноким взрослением, без его руководства, чтобы стать одинокой женщиной, которой не на кого опереться. Оставил ее наедине с жизнью, где она вынуждена притворяться кем-то, кем никогда не намеревалась быть. Тринадцать лет она сражалась в одиночку, отказываясь обращаться за помощью, и только один человек понимал, что ей иногда нужна помощь. Тихая тень, которая время от времени входила и выходила из ее комнаты, чтобы достать исцеляющую мазь, шину для сломанной кости или сладкое угощение, когда она чувствовала себя потерянной среди ненависти, с которой сталкивалась каждый день. Он редко говорил с ней, она редко узнавала, что он приходил, до тех пор как просыпалась и находила подарки.

ДейнВандерэйл, опора и поддержка Пород, наследник невероятного состояния, был загадкой даже для тех, кому он помогал. Особенно для Кэт, потому что она никогда не понимала, почему он помогал.

Он делал то, что должен был делать ее альфа, то, что должен был делать тот, кого Породы знали как Грэм. Он был там, когда она больше всего нуждалась в помощи, и он помогал, а не пытался уничтожить ее.

А именно это делал Грэм. С того момента, как нашел ее, каждое движение, каждый тщательно выверенный маневр был призван открыть кто она и что из себя представляет, чтобы уничтожить последние следы защиты, которую она строила годами. Чтобы убедиться, что она столь же потеряна и одинока, какой себя и чувствовала.

Как только он узнал, что Джонас ищет ее, что она еще жива, безумное существо, в которое он превратился, вышло на охоту. Он был доволен до тех пор, пока она оставалась одна, пока она скрывалась.

Но она не могла скрыться от всех. Совет по генетике начал искать ее, и они знали в какой примерно области она исчезла, но они не могли ее вычислить, несмотря на угрозы Рэймонда. Она знала, что те, кто возглавлял исследовательский центр Бранденмора, даже после смерти владельца, жаждали ее возвращения. ДжонасУайетт сделал больше, чем просто сосредоточился на последнем известном месте ее пребывания. Он припарковался в Виндоу-Рок и начал усиленный поиск бешеной Породы, которой, как он знал, не было там, но которую привлечет бенгальская Порода.

Изучая все, так или иначе связанное с бенгальцем, ранее известным как Гидеон, Джонас знал, что Породу будет тянуть сюда, и без сомнения понимал, что личности обоих, Кэт и Онор, будут раскрыты, если он принудит Гидеона раскрыть себя.

Однако, он не проявил себя. Он нашел способ спрятаться на виду, а затем начал уничтожать всю защиту, которая была у Кэт.

Он не только не защитил ее, он украл ее иллюзии, ее веру в принадлежность и в себя.

Ее альфа, возможно, хочет, чтоб она умерла. Но и она может отплатить ему той же монетой. Так что сейчас, вероятно, всего лишь вопрос времени, когда они уничтожат друг друга.

***

— Тебе не обязательно уходить.

ТерранМартинес в тот вечер стоял у открытой двери спальни, наблюдая за ней темными глазами с угрюмым выражением лица, пока она собирала вещи.

Он играл роль дяди, защищая ее даже от человека, который поклялся относиться к ней как к дочери. В течение тринадцати лет она позволяла себе притворяться, что у нее есть семья, место, которому она должна принадлежать, только чтобы понять, что у нее ничего такого нет.

Терран не просил ее не уходить. Он не сказал ей, что не имеет значения, что она не Клэр, он только сказал, что ей не обязательно уходить.

Когда-то она была частью обширной семьи Мартинесов. Ее двоюродные сестры, Изабель и Челси, часто посещали ее, когда она переехала к Террану несколько месяцев назад, после того как Рэймонд, отец Клэр, был обвинен в преступлениях против Закона о Породах.

Мать Клэр, Мария; ее отец, Рэймонд; и ее брат Линк, которого Кэт искренне любила, отвернулись от нее в течение нескольких дней после того, как обвинения были официально выдвинуты Породами и назначена дата слушания перед Трибуналом по делам Пород. Мария и Рэймонд оба знали, что она не была Клэр. Они были там, в ночь, когда она взяла личность их дочери, участвовали в создании прикрытия. Про Линка, однако, она никогда не была уверена, что он знает, а что нет.