- А это рай?
Девочка со вздохом ответила:
- Не совсем! С одной стороны мир красивый и теплый, с другой в нем тоже полно опасностей и злых волшебников, и ведьм!
Мальчик-Наполеон пропел:
Ведьма-Ведьма, нечистая сила,
И откуда ведьма появилась ты...
Ведьма, ведьма, должна ты быть красивой,
И я в плену у этой красоты!
Девочка кивнула и произнесла:
- Меня зовут Стэлла. Я только выгляжу ребенком, на самом деле мне, больше лет, чем вам, ваше величество!
Мальчик-Наполеон улыбнулся и ответил:
- Зови меня просто Лева. Я теперь простой пацан, а не его величество.
Стэлла удивленно произнесла:
- И ты ни о чем не жалеешь?
Мальчик-Наполеон честно ответил:
- За сорок лет правления империей, я успел от власти изрядно устать. Да, власть, это фактически почетное рабство!
Девочка кивнула:
- Тогда пошли. У нас еще есть дела.
Дети двинулись по траве. Она приятно щекотала их босые, загорелые ноги.
Наполеон наслаждался новыми ощущениями своего юного тела. Насколько он полон сил и бодрости. И когда он себя чувствовал так хорошо. В семьдесят лет, да еще в девятнадцатом веке, когда люди еще не живут так долго, как в двадцать первом - хорошо себя чувствовать не можешь. А Наполеон с молодости любил обжираться, и был полноват. Пил, правда, довольно умеренно и не курил. Но в его роду не было долгожителей, так что... В семьдесят лет у Наполеона полно болячек. И тело уже совсем не то. И на женщин уже не тянет, и отдышка, и выносливость не очень, и голова уже работает не так четко.
Вроде бы немного думаешь, а уже устаешь. Во всяком случае Наполеон хотел омолодиться. И теперь чувствовал себя новеньким и свеженьким. А как приятно когда трава тебе щекочет, босую, мальчишечью подошву.
А попробуй взрослому человеку пройдись босиком, станут пальцами показывать и крутить у виска.
И ты испытываешь буквальную радость в движении.
Лес, по которому шли мальчик-император и девочка-чародейка, был очень красивым. В нем росли фрукты, некоторые очень красивые, и не имеющие аналогов на планете Земля. И ягоды, в том числе и шестигранные, восьмигранные, и более сложных форм и яркой окраски.
И трава была разных цветов: и зеленая, и фиолетовая, и оранжевая, и желтая.
Мир вокруг казался очень дивным и красивым. В нем просто чудная была и неповторимая природа.
Стэлла, видя с каким восхищением смотрит на все это великолепие мальчик-император, заметила:
- Этот сад весьма красивый, но будь осторожен.
Действительно, мимо детей пролетала прекрасная, сверкающая крыльями, словно золото, бабочка. И вдруг она бросилась на Наполеона. В туже секунду в руках девочки возникла волшебная палочка, и она долбанула молнией по насекомому.
Бабочка поменяла золотой цвет на изумрудный и отлетела.
Стэлла заметила:
- Она могла очень больно тебя ужалить!
Наполеон кивнул:
- Спасибо! Но вот до чего бывает обманчивой внешность.
Девочка кивнула и заметила:
- Да, верно. Вот, например, эльфы - красивые и вечно юные, но нас людей держат исключительно в рабстве.
Мальчик-император с улыбкой ответил:
- Я в своей империи везде отменил и инквизицию, и рабство!
Стэлла согласно кивнула:
- Вот именно поэтому, я считала тебя достойным вернуть себе молодость. Но пока ты побудешь просто мальчиком. И я вижу, тебе это нравится.
Наполеон кивнул:
- Дети почти все время улыбаются, и реально счастливые. И веселые, почти всегда!
Девочка кивнула:
- Да, если у них ничего не болит. Или нет какого-то горя.
Мальчик-император кивнул и ответил:
- Вот у меня сейчас нет горя. Мой сын Наполеон Второй уже взрослый, и способен вести империю к свершениям. Хорошо все-таки пойти на тот свет в семьдесят лет, а не пятьдесят!
Стэлла спросила:
- А твои родители? Ты хотел бы, чтобы они воскресли?!
Наполеон ответил:
- Я уже давно живу без них...И как-то об этом не думал. Честно говоря, у меня всегда было столько дел и столько проблем, что горевать о родителях просто не было времени. А вот о Жозефине я горевал. Большая была потеря!
Стэлла кивнула и участливо спросила:
- Хочешь, вернуть Жозефину?
Мальчик-император с удивлением произнес:
