Но Дмитрий и тут сумел удивить:
-Хорошо. Но с тобой поедет охранник.
О том, что повезет нас водитель, естественно, и не упоминалось- это стало аксиомой. Ну, что же, и так неплохо. Мне бы обрадоваться внезапному послаблению " режима". Только вот радости внутри совсем не было- напротив, видя Забельского таким хмурым, хотелось подойти, обнять, поцеловать тонкую морщинку, образовавшуюся меж нахмуренных бровей, размять руками напряженные спину, плечи. Может, мы действительно нечто большее, чем просто случайные любовники? Иначе во мне эхом не отдавалась бы каждая его эмоция, не было бы желания угодить ему, лишь бы увидеть такую редкую на его лице улыбку. Открытие это и обрадовало, и испугало одновременно
Родные люди
-Поздравляю- как-то странно долго буравил меня взглядом Эмиль. Вот он, сейчас будет, выговор: е успела прийти на работу- и уже скоро уйду в декрет. Возможно, он просто лично хотел высказать всё, поэтому и сдержался, по телефону. Что же, я это заслужила, ведь он - единственный, кто проявил доброту, поверил в меня, а я...
Но Эмиль, трясущимися пальцами, взял свой частый и неизменный атрибут, сигару, пытаясь прикурить ее- непослушные пальцы дрожали, заставляя табачный свёрток ходуном ходить в его руках. Наконец, сквозь зубы выругался, отложив все в сторону. Пару минут помедлив, тихо начал:
-Скажи, пожалуйста, твою мать ведь звали Виталина Степанова?- произнёс он то, чего я никак не ожидала услышать. Опешив, даже вгляделась в него, думая, что всё могло и послышаться. Но Эмиль был серьёзен как никогда, ожидая ответа.
-Да, Виталина Степанова- все еще в недоумении согласилась. Любовь к странным женским именам, (Виталина, Элеонора) в нашей семье ввела в моду прабабушка, Софья. Назвав свою дочь, мою бабушку, Иллорией, она обрекла ее не только на простое пожизненное " Иля" , но и на страсть к вычурности при выборе имени ребенку. Мою маму назвали Виталиной, а по поводу меня- к сожалению, бабушка умерла раньше, чем я появилась на свет. Но дед строго-настрого приказал назвать меня Элеонорой, как она и хотела (а если бы родился мальчик, быть ему было бы по бабушкиному завещанию Витольдом).
Эмиль встал, пройдясь по кабинету. Ничего не говоря, подошёл к шкафу, доставая оттуда небольшую, пожелтевшую от времени папку советского образца.
Потянув за иссошиеся веревочки, положил ее передо мной- там были разные черно- белые фото молодых людей и девушек. В аудитории, на танцах, напротив здания какого-то университета.
- Я хотел сказать еще раньше, но...Твоя мама...Она была моей студенткой. Меня тогда звали Виталий Игоревич Ломов. Я преподавал МХК в этом- он постучал кончиком аккуратно подстриженного и отполированного до блеска ногтя по одной из фотографий- университете. Мой отец тогда только устроился на хорошую должность в МИД, а меня...- он вздохнул- меня все метил в дипломаты. Но я не оправдал его с матерью надежд- окончил художественный, стал обычными преподавателем...
Не понимая, зачем Эмиль или Виталий ( теперь я и в мыслях путалась, как его называть) мне всё это рассказывает, всё же сидела, не шевелясь, боясь прервать внезапное откровение.
-Я...- он вдохнул воздух, словно собираясь с духом - у меня был роман с одной из студенток. Её звали Виталина Степанова- он прервался, давая мне переварить услышанное, а я сидела, словно молнией поражённая. Моя мама и ....не может быть!- Виталий и Виталина- с грустным смешком добавил он, отвернувшись- многие тогда шутили по этому поводу, нашу пару за глаза прозвали " дубль В".
Немного помолчав, он продолжил:
-Когда мои родители узнали, что я встречаюсь с простой бедной студенткой, маму, у которой и так было больное сердце, по прогнозам оставалось жить несколько лет, хватил удар- я не раз разочаровывал их своим нежеланием бежать вверх по вертикали власти, а теперь ещё и нашел ту, что совершенно не соответствовала их представлениям о невестке.
Я сидела в каком-то странном оцепенении, словно зритель, наблюдая все со стороны. Мелкая въедливая мысль уже сверлила сознание, но я отгоняла её, не смея даже думать о подобном. Нет! Не может быть! Это шутка какая-то!
-Когда маме стало плохо, мы с отцом тут же поехали к ней в больницу. Она умоляла меня позволить ей увидеть до смерти, как я женюсь на дочке её хороших знакомых- он горько усмехнулся, хаотично гоняя пальцем фотографии по столу- как оказалось потом, всё было ложью и мамин приступ, и её "знакомство" с той семьей- нет, это была дочь отцовского начальника. Такой союз был очень выгоден в плане карьеры. Но я...- он уставился невидящим взглядом в декорированную хрусталём Сваровски стену- я пообещал. Я готов был на всё, лишь бы обрадовать мать, вытащить ее с того света, как мне казалось. Я предложил.... Господи!- он закрыл лицо рукой, отвернувшись. Я терпеливо ждала, пока Эмиль успокоится- Я предожил твоей маме ...- он сжал руки, пытаясь обрести душевное равновесие и выплюнул- подождать, пока моя мать умрёт. Я бы женился на той девушке, а потом развелся.
Видя, как я опешила от подобного заявления, он горько усмехнулся:
-Да, молодость порой бывает глупа и очень жестока. Мне...ужасно стыдно. Не теперь- мне было стыдно каждый прожитый день. А потом, когда я узнал...
Покачнувшись на стуле, я встала, опираясь рукой на стол:
-Мне надо домой. Надо домой, пожалуйста!- с отчаянием почти выкрикнула. Я была не готова к тому, что услышу дальше. Никаких подробностей, никаких! Только не сегодня.
Слезы защипали глаза- хотелось броситься в объятия Дмитрия, спасительную гавань в этом странном несуразном и несправедливом мире. Вспомнилась и мама- теперь только я поняла, почему на ее лице никогда не было счастья. Да, покой, иногда, при виде меня, радость или улыбка. Но счастья... Его не было никогда. Хоть, когда мама была жива, отец не пил ни капли, делал всё для неё. Отец? Или... Меня вновь зашатало от нервов. Эмиль, испугавшись, тут же подхватил меня под руки, выводя из кабинета, где уже стоял столбом огромный охранник.
Выйдя на улицу, я с удивлением увидела вместо той машины, на которой приехала, огромный джип Дмитрия. Он сам буквальном выпал с водительского сиденья, бросившись к нам с Эмилем:
-Быстро убрал от неё свои лапы!- грубо оттолкнул он Эмиля, а я была не в силах даже протестовать- содержимое желудка вот-вот грозило оказаться на покрытом тающим снегом асфальте.
Повиснув всем телом на Забельском хоть так смогла немного усмирить его агрессию.
-Сильно плохо?- заботиво смахнул он прядь уже приобретавших свой изначальный светлый цвет волос с моего лица.
-Да, очень,- я не лукавила. В животе словно ком стоял, ноги дрожали. Я жадно глотала морозный воздух в надежде утихомирить бунтующий желудок.
Бросив последний взгляд на Эмиля, что тоскливо ежился от холода чуть поотдаль, дойдя до машины, махнула ему рукой, позволяя Дмитрию усадить меня на пассажирское сиденье и пристегнуть ремнем. Машина, взвизгнув, тронулась с места.
-Что он хотел от тебя?- испытующим взглядом буравил меня Дмитрий.
-Смотри, пожалуйста, за дорогой!- зло отрезала, вспомнив, отчего он лежал в коме долгое время. Снова хочет? Да еще тут я, беременная, два малыша! Видно, материнский инстинкт развивается задолго до появления детей на свет. То ли еще будет- беременные причуды, необъяснимые страхи и сотни вариантов накручивания себя по мелочам. Всё это я уже немного начала открывать и в себе, а не только читать в книгах по беременности.
-Хорошо - хмыкнул он, картинно выпрямившись и ухватив руль обеими - так лучше?
Я лишь кивнула в ответ, прижавшись щекой к холодной коже сиденья. Говорить не хотелось совсем - и Дмитрий это понял. Всю дорогу он молчал, лишь изредка поглядывая на меня.
-Я хочу побыть одна, если ты не против?- не решаясь поднять глаза, попросила. Большая мужская рука обняла меня за талию.
-Хорошо, если что-то нужно будет, скажи- я поработаю у себя в кабинете.
