Как нам рассказал Воевода, Булгария подписала мирный договор, по которому булгары могли вести торговлю на Оке и Волге, а русские – на булгарских землях. У нас был хороший повод для нашего путешествия. Столицей у них был городок Булгар. По пути нашего следования заехали в города Бряхимов и Буртас, это небольшие купеческие городки, здесь мы и планировали собрать информацию о наших похищенных. Но, только в столице Булгар дядьке сказали, что есть такой городок Джукетау, русские называют его Жукотин, он стоит на реке Каме. Так вот, там один мастер знатные терема строит, на него огромная очередь желающих. И появился он как раз три года назад. Как только дядька такую информацию получил, сразу собрал нас всех и решили мы срочно ехать туда. В тех местах жили ары, их ещё называли удмуртами. Дорога к этому городку была неплохая, и с утра мы выехали. За три дня добрались без проблем. Наш Воевода в Сызрани нам дал грамоту, да и в столице Булгар ещё грамоту выдали, чтобы никто не чинил препятствий и всячески оказывали помощь.
Прибыли уже за полночь, остановились на постоялом дворе. Конечно, устали. Вечером не у кого было что-либо спросить. Но, как только проснулись и позавтракали, сразу в торговые ряды пошли. Задавать вопросы договорились не открыто. Спрашивали о мастерах, которые могут терем хороший срубить. Да, слышали они, что появился у них в округе мастер, терема знатные рубит. Но, не знают, откуда он взялся, и кто он такой. Сказали нам где он сейчас и у кого терем рубит, местный мальчишка даже вызвался нас проводить. Пока мы ехали, решили не подавать вида, что мы узнали его. Мой батюшка мог быть и пленником, и у него может быть хозяин, который не захочет его лишиться. Быть может, его с этой целью и похитили. А мы хоть и сильны, но, мы в чужой стране, мы здесь только чужаки.
Терем только начинал рубиться, несколько венцов выведено. Мастеров было шесть человек и старший. Мы все подходить не стали, пошёл дядька и с ним четыре охранника от воеводы. Они подошли, было видно, что идёт разговор, подошли ещё мастера. Разговор продолжался около получаса. Когда дядька подошёл, он сказал, что да, это мой батюшка, но, он ничего не помнит. Он не узнал дядьку. Дядька сказал им, что хочет построить терем, спросил, что это будет стоить, когда можно начать? Наши опасения подтвердились, всем полностью управляет какой-то человек. И все дела нужно вести только с ним. А к батюшке даже близко не подпустили. Но, они договорились на завтра встретиться в конторе на главной площади. Было ясно, что батюшку нужно похищать, теперь необходимо обсудить всю операцию подробно до мелочей.
Пока нужно дать лошадям отдых, работа им предстоит скоро очень тяжёлая. Пока лошади будут отдыхать, необходимо сделать полную разведку по ситуации. Где живёт батюшка, с кем, сколько охраны. И другой вопрос, как нам вывезти батюшку? Похитить его, и бегом, как разбойники лесами бежать? Так его похитители эти места лучше нас знают, все будут им в помощь. А мы чужие! Нам никто помогать не будет. Вот так и спорили мы до утра. Дядька политик старый, утром нам объявил, что он со мной галопом идёт до Суздаля, а все остальные остаются, делают вид, что договариваются по торговле и по постройке терема, а по-простому – тянут время. За это время нужно им получить всю информацию по нашему батюшке, где живёт, кто им руководит, сколько у них народа. Ну, всю возможную и невозможную информацию. И мы немедленно выдвинулись. Договорились скакать так, чтобы только давать лошадям отдых. Взяли по две лошади каждый.
Обернулись быстро. Суздальский воевода дал людей, дал своего помощника по переговорам, который хорошо знаком с Булгарскими правителями, и мы выдвинулись в обратный путь. Булгарский правитель, когда узнал, что случилось, совсем рассвирепел. Дал ещё своих воинов. Этот район Джукетау у него был на особом счету, самовольство, расхищение казны, недозволительное с людьми творили. Грехов много накопилось. А здесь как раз мы, ему это было на руку.
Когда мы прибыли в Джукетау, сразу поскакали к месту стройки, батюшка был там. Воеводские ратники пока занимались своими делами, мы же сразу подбежали к батюшке. Его охранники что-то пытались спорить, но мы с дядькой их быстро уложили. Батюшка нас не узнавал, ни меня, ни дядьку, только как-то криво улыбался и подёргивал головой. Мы сразу посадили его на коня и поскакали на базарную площадь. Там нас ждали все, которые остались после нашего отъезда.
Батюшка всё время куда-то порывался. Мы пошли туда, куда он нам показывал и дошли до дома, в котором он всё это время жил. Речь у него иногда пропадала совсем, иногда он чисто разговаривал, только голова подёргивалась. Нам навстречу вышла женщина с девочкой и спросила, что случилось? Я объяснил, что это мой батюшка и мы хотим его забрать и увезти домой, ему нужно лечиться, он же сильно болен.
Женщина стала рассказывать, что три года назад моего батюшку привёз местный боярин и сказал, что он будет у них жить. Изба, в которой они жили, была боярская, и они здесь с семьёй жили и выкармливали боярских уток. А потом стал с ними жить и мой батюшка. У него была сильно ранена голова, они его вылечили, и он стал строить боярину терема. Его для этого и украли.
Но, батюшка всё полностью забыл, даже своё имя. Строить мог, а имя и откуда родом, не помнил. Женщина говорит, что его чем-то опоили. Боярин со многими так поступал, и люди забывали всё, но, работать могли. Когда мы сказали, что забираем батюшку и уезжаем, женщина кинулась дядьке в ноги, плакала и просила забрать их с собой. Говорила, что их здесь семь человек и их ещё давно похитил боярин, что они из городка Муром.
Батюшка тоже встал с ними на колени, тоже плакал и обнимал их всех. Такую картину смотреть невозможно, ни я, ни дядька не могли этого выдержать. Сказали охранникам подогнать подводу и загрузили весь их скудный скарб. На эту же подводу сели и наши новые друзья с батюшкой. Дядька сказал всем не тянуть, мы уезжаем, а воеводские помощники пусть сами разбираются с тем боярином. Да мы и не нужны уже были. Было видно, как воеводские загружают боярских пока в подвалы, и, думаю, потом будут везти в столичный острог в городок Булгар.
Мы выдвинулись, неизвестно, где застанет нас ночь, но, в любом случае, нужно двигаться в сторону дома и в сторону родной границы. А здесь чужбина. Конечно, охрана у нас хорошая, все воины десятка стоят. Но, всё равно, ночевать уходили в сторону подальше от дороги. Дядька всё опасался погони. На ночь оставляли дежурных. Только такими дежурными в любом случае были я и дядька. Досыпали уже днём в телеге под скрип колёс.
Мы уже катим по нашей земле. Суздальских охранников дядька отпустил домой. Написал князю и воеводе письма, извинился, что не можем поблагодарить лично, но, по выздоровлению батюшки обещал обязательно заехать. Охранников попросил рассказать всё, что случилось. А мы продолжаем свой путь домой. Батюшка едет только на телеге с женщинами, мы с дядькой за ними. Также ночами дежурим, охраняем сон наших друзей и близких, а днём отсыпаемся. Только, когда спать уже невмоготу, бегу вперёд обоза, потом возвращаюсь, потом опять вперёд. Разминаться негде, мышцы занемели, вот и нужна разгрузка.
К батюшке память так и не пришла. Он смотрит на нас с дядькой, видимо, пытается что-то вспомнить, и не может. Когда мы с дядькой идём сзади его телеги, он смотрит на нас, морщится, щурится, но, память не приходит. И, видимо, от этого он сильно переживает. Один раз, когда мы остановились на ночёвку, нас всех накормили и мы готовили коней к нашему дежурству.
У дядьки такая система, что охрана охраняет, дежурит у коней, у костра, а мы издали наблюдаем за нашим обозом. И сидим на конях скрытно. Дядька говорит, что это лучший способ не прозевать нападение. Так вот, пока я снаряжал коня, я увидел девицу, которую мы спасли с батюшкой. Вернее, у девицы голова замотана платком, а я увидел лишь её глаза, они смотрели на меня и это было так неожиданно и удивительно. Как только глаза увидели, что я их заметил, они внезапно исчезли. Я опешил! Никогда не думал, что глаза могут обладать такой силой. Я был смущён, ошарашен. Вот тебе раз, думал я. Это же как выстрел стрелы. Глаза больше не появлялись, дядька позвал меня ехать, я оглянулся на то место, где были глаза, там были женщины, которые выхаживали моего батюшку. Ну, ладно, глаза и глаза, подумал я, эка невидаль. Дядька на меня как-то странно посматривал, я даже немного вспыхнул внутри себя, надо же так. И потом всю ночь, пока охраняли покой нашего обоза, я думал об эти глазах и злился на себя, что есть что-то, что может меня так встревожить.
