Брать с собой какие-то вещи будет подозрительно и неуместно, я же, в конце концов, в бегах. Соберу маленькую сумку с необходимыми вещами и все.

Завтра настанет день икс. Кирилл отвезет меня утром на работу, откуда я и поеду на вокзал. Главное, сесть в автобус и поскорее уехать отсюда. А потом все забыть.

Кирилл, может, и кажется психом, но врядли станет искать меня в чужом городе. На крайний случай, если меня замучает паранойя, можно пойти к отцу и попросить помощи. Или хотя бы втащу ему как следует за такой “подарок”.

В любом случае я довольно оптимистично настроилась, хоть и сильно нервничала. Все это время я старалась не подавать виду и через силу улыбалась Кириллу как ни в чем не бывало. Ублюдок тоже вел себя так, будто не он чуть не сломал мне нос.

Вечером я решила искупаться в ванне, чтобы хоть как-то расслабиться, но Кирилл возвращается рано, а в его присутствии расслабиться не получается.

– Русалка ты моя, – он опирается плечом о дверной косяк и скрещивает руки на груди. – Так вот откуда такие счета за воду.

– Можешь присоединиться, – я натянуто улыбаюсь и прижимаюсь к правому краю джакузи. Надо вести себя естественно.

– Нет, я понаблюдаю за тобой отсюда, – он садится по-турецки прямо на коврик рядом со мной. – Ты такая красивая. Могу смотреть на тебя весь вечер, – произносит он тихим соблазнительным тоном. Я смущенно улыбаюсь и почти полностью погружаюсь в воду. Кирилл тянется к моему лицу и проводит костяшками пальцев по щеке. Он выглядит спокойным, только взгляд немного уставший.

– Как дела на работе?

– Хорошо.

– Кирюша, я же вижу, что что-то не так, – я немного наклоняю голову и целую его руку, касаясь языком к грубой коже.

– Блудный сын вернулся, чтобы забрать себе долю от бизнеса, – он начинает водить пальцами по моему лицу, повторяя все его линии.

– Разве это возможно, пока ты… ээ… жив?

Кирилл смеется, а я заливаюсь краской, понимая, как глупо прозвучал мой вопрос.

– Ведь семейное дело передается по наследству. Или я что-то путаю?

– Видимо, он не хочет ждать. Решил подкопать под меня гаденыш.

А это как-то связано с тем, что он рылся в бумагах?

– А есть, что копать? – пытаюсь придать своему голосу непринужденный тон. – Я думала, у тебя все законно.

– Милая моя, такие дела нельзя провернуть, руководствуясь одним лишь законом. Иногда приходится немного переступать черту.

Насколько много это “немного”?

– Мне казалось, что вы неплохо ладите с сыном.

Вот же чушь сморозила. Черт, дураку понятно, что они друг друга терпеть не могут.

– Когда я развелся с женой, он мотался туда-сюда и в итоге остался с матерью. Мальчишка презирает меня всем сердцем. А сейчас вернулся, чтобы отыграться.

– Все так плохо?

– Нет, – он опускает голову и нервно проводит обеими руками по волосам. – Нет, я просто не могу понять, в какой момент все упустил. Вот скажи мне, Крис, – он вновь поднимает на меня глаза, – разве может один проступок отца перечеркнуть все, что он сделал для своего ребенка?

Я понимаю, к чему он клонит, и молчу, одаривая его раздраженным взглядом. Кирилл вздыхает и с печальным видом потирает переносицу.

– Неужели я не заслужил немного искренности? Я ведь тебе никогда не врал. Скажи и ты мне правду.

– Не знаю. Как-то передернуло и все.

По его лицу понятно, что такой ответ его не устраивает, и я продолжаю.

– Все изменилось после смерти мамы. Сначала он завел себе новую жену, потом новых детей. А я лишь стала напоминанием о тяжелых днях, которые нам пришлось пережить. Мы все больше отдалялись, пока совсем не перестали друг друга понимать.

Кирилл молчит, раздумывая над моими словами.

– Его можно понять. Он хотел унять боль, начать жизнь заново. А ты даже не пыталась его понять.

– Почему ты его оправдываешь? – спрашиваю я возмущенно. – Пару дней назад ты отзывался о нем не очень хорошо.

– Сейчас мы обсуждаем проблему отцов и детей.

– Тогда сделаем вывод, что он хреновый отец.

– Так ты не простила его?

– Нет, – отрезаю я. Неужели нельзя было уже понять, что я не хочу об этом говорить?

– Значит, не к нему ты завтра едешь?

Мое сердце пропускает удар, все тело цепенеет от страха. Откуда он знает?!

В глазах Кирилла загорается недобрый огонек. Он снова тянется ко мне рукой. На этот раз его палец гладит венку на шее. Сердце бьется с такой силой, что кажется, будто оно вот вот выскочит. И он тоже это чувствует.

– Чего замолчала? Думала, я ничего не узнаю? За кого ты меня принимаешь?

Его пальцы сжимаются на шее. Секунда и я уже в воде. Я хватаю его руку и пытаюсь убрать ее, но Кирилл слишком силен. Я бьюсь руками и ногами, до меня доходят приглушенные звуки всплесков воды, которая льется на пол, но, кажется, совсем не убывает. Я пытаюсь кричать, но все без толку. Только весь воздух выходит из легких. Вода забивается в рот и нос, а в голове промелькает мысль, что это все. Конец.

Я перестаю сопротивляться. Хватка рук слабеет, и я кое-как поднимаюсь, держась за край ванны. Пена забилась в нос, глаза и горло неприятно щиплет. Я не могу надышаться.

С ужасом смотрю на Кирилла. Он выглядит абсолютно спокойным, но его глаза горят. Его лицо вплотную приближается к моему, а руки находятся в опасной близости от моей шеи.

– Я слежу за каждым твоим движением, знаю, что ты делаешь, с кем разговариваешь и где бываешь. Я знаю, о чем ты думаешь, – его рука вновь ложится на мою шею. – Хочешь сбежать?

– Нет, – хриплю я, мотая головой.

– Не слышу.

– Нет, – громче говорю я, – не хочу.

– Ты лжешь мне, – шипит он.

– Я не сбегу, обещаю. Кирилл, пожалуйста, перестань. Ты пугаешь меня.

– Ты должна меня бояться.

– Кирилл, пожалуйста! – мой голос срывается. Мне кажется, он убьет меня. Он вполне на это способен, я вижу это по его глазам. Боже, как мы до такого докатились?!

– Поклянись, что никуда не уйдешь, – он чуть сжимает свою руку.

– Клянусь, я никуда не уйду.

– Это не пустые звуки, Кристина. Смотри, куда это тебя привело.

– Я поняла. Прости меня. Я больше не буду.

Его рука поднимается от шее к щеке и нежно гладит ее. Больной ублюдок.

– Не заставляй меня делать тебе больно, – Кирилл целует меня в другую щеку. – Давай выходи. Я хочу есть, – он встает и уходит.

Я прижимаюсь головой к стенке и начинаю плакать, давясь слезами. Закрываю рот руками, чтобы он не слышал мои рыдания. Теперь мне даже страшно дышать в его присутствии. Что же будет дальше?

========== Часть 12 ==========

Месяц спустя

Очередное празднование очередной удачной сделки. Этим людям нужен только повод, чтобы загулять. Даже не знаю, что хуже: торчать здесь в обществе людей, которые мне отвратительны, или сидеть дома, чувствуя себя птицей в золотой клетке. Но я нашла хорошее лекарство. Я начала пить и пила практически каждый вечер. Кириллу нравилось, когда я веселая и податливая, а мне нравилось, что в мою пьяную голову не приходили плохие мысли. После двух бокалов вина жизнь казалась не такой уж и ужасной, а после трех я думала, что такая жизнь очень даже по мне. Дорогие украшения, красивая одежда, вкусная еда – я получала все, что хотела. А через пару недель Кирилл собирался лететь со мной на Бали. Скоро я уговорю его купить мне машину.

Вот и сейчас я таскаюсь за Кириллом, весело хихикая и вежливо улыбаясь людям вокруг, а он по джентельменски поддерживает мою руку и так же мило улыбается гостям. Наверно, со стороны мы кажемся счастливой парой, и только платье с длинными рукавами и несколько слоев тонального крема скрывают все наши секреты: следы его рук на моих руках, бедрах и ягодицах в виде синяков, бесконечные темно-фиолетовые засосы и следы укусов на груди и шее, кровоподтеки на лице. Иногда причиной был просто бурный секс, а иногда мой неправильный взгляд или слово. Держать язык за зубами по пьяни довольно тяжело. Обычно Кирилл доводит меня своими глупыми претензиями. Порой мне кажется, что он специально меня провоцирует.