- Миледи не оставит планов мести, против Дартаньяна и Атоса, а также палача. Так что... Мы ее поймаем в этот момент!
Дартаньян заметил с досадой махнув шпагой:
- Да ее упустил как раз палач. Может, у него совесть не совсем чиста!
Атос растеряно спросил:
- Отчеты ты так думаешь?
Дартаньян логично заметил:
- Миледи тогда была еще ребенком и не известно кто кого соблазнил. Может, у брата самого рыльце в пушку!
Атос развел руками, и тяжело вздохнул:
- Меня тоже порой мучила совесть. Может, если бы леди Кларик рассказала бы всю правду сразу, я бы ее понял бы и простил. А так...
Портос отметил, накручивая усы:
- А она женщина редкой красоты! Такой и нет нужды кого-либо соблазнять. Если разобраться, то можно понять девочку в монастыре!
Дартаньян строго произнес:
- Все равно я ей не прощу Констанцию. И в следующий раз, мы ее просто повесим!
Атос возразил:
- Нет! Она благородного происхождения. Каждый ее жест выдает это. Отрубим голову мечом. Этого она заслужила!
Мушкетеры замолчали... Дартаньян нервно доставал и снова совал в ножны шпагу. Он был самый злой и нервный. Если бы не Констанция, то еще можно было бы как-то простить и забыть, а так. Хотелось не просто отрубить голову, но и помучить перед смертью мидели. Снять с нее сапоги и поджарить пятки. Раздеть и выпороть кнутом. Обмазать дегтем и навозом и вывалять в перьях. Погнать ее голой по улицам через толпу.
Повесить за волосы и раскачивать. И вообще мучить, мучить, и еще раз мучить!
Ох миледи - жестокая звезда его сердца!
Дартаньян не отличался большой религиозностью. И не очень то верил, что с возлюбленной сможет встретиться на небесах. Так что злость в нем буквально кипела.
Миледи... Чертовка! Раскалить бы полосу железа в огне, до бела. И проложить к твоей босой подошве, чтобы ты заорала, словно белуга. И потом к другой. И соска клубничные поджарить. Они у тебя такие сладкие.
Как она стонала под ним. Как миледи любила кататься на жеребцах. Настоящая тигрица, которой трудно без мужчины.
Дартаньян подумал, а что если... Взять раскалить ломик и сунуть ей в самое чувствительное место.
Будет знать как развратничать.
Атос видя как хмурится Дартаньян с нарочитой веселостью, заметил:
- Ну и страху она натерпелась. Может, в какой-то мере мы за себя отомстили!
Дартаньян сердито заметил:
- У нее хорошие, дорогие сапожки. А женщин обычно на казнь ведут босиком. Надо было разуть. Недолго бы она побегала босая в лесу, с шишечками, кочками, веточками!
Атос согласился:
- Да это было бы для нее мучение. Но как знать, может быть Бог ее в этом случае простил бы!
Дартаньян со злостью произнес:
- А я нет! В следующий раз мы ее перед казнью так выпорем, что она и не поднимется. И сил не будет бежать!
Портос показал бицепс правой руки:
- Ох выпорю я ее! Ох выпорю!
Арамис хихикнул и заметил:
- Можно отдать ее иезуитам, и они ее подвергнут жестоким пыткам. Да и в колонии на плантации отправить. Там она будет работать за миску баланды и получать плетью. И это похуже, чем топор палача.
Портос хихикнул и рыкнул:
- В каменоломни преступницу!
Арамис кивнул, и шлепнул рукояткой шпаги себе по ладони:
- Определенно! Это лучшее, что можно придумать!
Атос заметил:
- Не стоит говорить, пока не поймали. Это плохая примета. Тем более женщин мучить...
Арамис зло вякнул:
- Кто бы говорил! Ты же не стал колоть ее шпагой. А связал ее и повесил на дереве, чтобы она умирала мучительно и долго! Где было твое благородство!
Атос сердито с трудом сдерживая ярость, произнес:
- Еще одно слово Арамис и мы с тобой скрестим шпаги!
Дартаньян примирительно произнес:
- Не стоит сорится друзья! Давайте лучше, что-нибудь веселое споем!
Портос кивнул и потянул:
-Пора, пора, порадуемся на своем веку! Красавице и кубку! Веселому клинку!
Дартаньян подхватил:
- Пока, пока, покачивая перьями на шляпах! Судьбе не раз шепнем! Мерси боку! Мерси боку!
Миледи долго ходила босая. Но время поджимало, и она украла платье, хорошенько вымылась в ручье. Потом переоделась в более приличную хоть и простою одежду. После чего к ней вернулась привлекательность, а лицо все-таки немного загорело.
