К ней подошла доктор с взъерошенным хвостиком, торчащим из — под голубой шапочки.

— Она еще под наркозом, но операция прошла хорошо. Были некоторые трудности, но с ней все будет в порядке. Через полчаса мы переведем ее в палату.

Все трое испытали такое облегчение, что следующие тридцать минут они не говорили ни о чем, кроме расположения ванной комнаты, цвета обивки и положения заходящего солнца.

Дядя Грэм и его дочери Донна и Дайан пришли с цветами и воздушными шарами. Дядя, как обычно, шутил, а девушки были одеты в сочетание «Target» и «Proenza Schouler». Лора представила Джимми как маминого друга, и все они попытались проникнуть в ее палату, когда выходила медсестра. Подошел лечащий врач, по возрасту не старше Лоры.

Доктор отсек половину толпы.

— Четверо за раз, пожалуйста, — сказала она с широкой улыбкой утешительно властным тоном.

— Я, Руби и Джимми пойдем, поздороваемся, и она вся твоя, — сказала Лора дяде.

Когда они вошли, мама лежала, отвернув от них голову. Лора подумала, не убило бы ее и Руби то, что Джимми оставался снаружи на пятнадцать минут, пока они ее прихорашивают. Не ради Джимми — он казался достаточно милым парнем, — а для мамы, которая хотела бы, чтобы ее видели в лучшем виде.

Джимми остался у двери, пока Лора и Руби обнимали и целовали. Мама, уставшая и капризная, прогнала их, жалуясь на слабость и боль.

Когда они успокоились, мама прошептала: «Джимми пришел?»

— Он прямо за дверью, — сказала Руби. — А дядя Грэм и девочки в холле.

Мама перевернулась на спину.

— Он может придти сначала один?

Лора втянула Джимми, а Руби поднялась, чтобы уйти.

— Один вопрос, — сказала Лора. — У папы было место для хранения вещей?

— Почему ты спрашиваешь?

— Потому что. — Она вела себя так, как если бы это был настоящий ответ, полный смысла от начала до конца, передающий тот факт, что она ожидала ответа без объяснения причин.

— Бывало, он хранил вещи в дедушкином гараже. Его используют как склад. — Она пожала плечами, морщась от усилия.

Лора взяла Руби под руку.

— Мы вернемся после обеда. — С этими словами она вытащила сестру в коридор.

— Чем тебе это помогло? — спросила Руби.

— Дедом отца был Дейл Карнеги. Он умер в Форест — Хиллз, Куинс. Мы недалеко, нам только нужно попасть внутрь.

— Это не то же самое, что придти в ресторан.

Лора втащила ее в лифт.

***

Они без проблем сели на поезд до Форест — Хиллз, и быстро поймали такси на станции. Так же легко нашли резиденцию Дейла Карнеги с помощью простого поиска в Интернете и вычислили ближайшее хранилище. Потом стало сложнее.

Ближайшее место выглядело как свалка. Семья Карнеги не могла иметь ничего общего с таким местом. Кроме того, офис был закрыт. Такси отвезло их в два других места, они грязные и загаженные, крысами. Руби, всю дорогу жаловалась на боли и усталость.

— Можем купить тебе кофе, — сказала Лора.

— Я поеду к маме.

— Она хочет немного побыть с Джимми, а ты мне никогда не говорила, что они вместе, но ладно. Мы вернемся после и немного посмотрим телевизор, затем пойдем домой, и начнем снова завтра утром. — Едва она закончила фразу, как перед ними возник четвертый склад, похожий на крепость. Освещенный прожекторами, подчеркивающий резьбу по камню, бывший склад выглядел как замок на холме, за исключением того, что он находился в квартале от BQE.

— Остановитесь! — крикнула Лора, и такси резко остановилось.

— Можете подождать? — спросила Лора.

— Счетчик работает. — Таксист вытащил из бардачка толстую книгу, потертую, с мушкетом на обложке. Лора подумала, что, должно быть, хорошо иметь несколько минут, чтобы прочитать книгу.

Она повернулась к сестре.

— Ну, давай же. Это не даст тебе заснуть. Мы можем найти что — нибудь полезное.

Руби, оглянулась, глаза налиты кровью, мешки под глазами. На этот раз она не была похожа на девушку с обложки.

— Я не такая любопытная, как ты.

— Но мама любопытна. Она будет притворяться, что ей это неинтересно, но если мы с чем — то вернемся, это будет как подарок на Рождество.

Руби, вздохнула и вышла из машины. По дороги до двери они придумали свою легенду.

***

Офис был хорошо освещен лампами с теплым светом, пол был покрыт бордовым покрытием. Лора уронила ключи на глянцевое дерево стойки рецепции, и женщина за ней с улыбкой оторвалась от пасьянса. У нее были жесткие черные волосы и слишком много румян.

— Здравствуйте, — сказала Лора. — Мы ищем квартиру Джозефа Карнеги? Он наш отец.

— У вас есть ключ? — девушка нажимала на клавиши компьютера, как будто играла на пианино.

— Был, но Руби потеряла его.

— Я не теряла его. Ты одолжила мою сумку и потеряла его из — за …, еще раз, как его зовут?

— Помолчи.

Руби, повернула измученное лицо к девушке с пасьянсом.

— Папа дал ей номер секции, а мне код, чтобы мы хоть иногда собирались вместе, ведь мы должны дружить. Поэтому ей пришлось бросить … как его звали, опять — таки? Правильно. Никого это не волнует. А потом она потеряла номер, а мне все равно нужно быть здесь, потому что именно ей нужно свадебное платье мамы, потому что она выходит замуж за этого …

— Стоп, хватит. — Руби, перестала нравиться девушке еще во время монолога — она смотрела так, словно хотела прибить Руби, но была вынуждена слушать. — Меня не волнуют ваши личные проблемы, мисс. Можете предоставить какое — нибудь удостоверение личности?

У Лоры не было ни водительских прав, ни паспорта, они никогда ей не требовались до тех пор, пока не пришлось доказывать свое родство с отцом. Руби, швырнула паспорт на стол, а Лора потерла щеку.

— А вы, мисс? — спросила девушка у Лоры.

— Мой паспорт был в сумке с номером секции. — Лора попыталась выглядеть как можно более подавленной.

Девушка посмотрел на паспорт Руби, затем на ее лицо.

— Наша политика разрешает доступ к кодовой панели для родственников. Имя у вас совпадает. Так что я пропущу вас, но надеюсь, что вы не забыли принести код.

Руби, натянуто улыбнулась, как будто ей хотелось забрать свадебное платье так же, как достать мокрую тряпку из унитаза.

Девушка с пасьянсом сделал копию паспорта Руби, написал номер на желтом квадрате бумаги и отправил их к лифту.

Когда двери закрылись, Руби сказала:

— Почему я всегда должна быть стервой?

— Обувь подходит, а я не ношу тридцать восьмой.

— Я видела тебя на работе в таких же туфлях.

— Они мне большие.

Двери лифта открылись на четвертом. На секунду их встретила только тьма, затем над дверями со щелчком включился свет.

Руби посмотрела желтый квадратик в руках, а затем на выгравированные на латуни надписи в углу стены.

— Нам сюда, — сказала она.

В коридоре было темно. Когда она сделала шаг вперед, со щелчком загорелся еще один свет.

— Датчики движения, — сказала Лора. — Жуть.

— Ну, давай же, пошли. — Руби, схватила Лору под руку. — Я хочу вернуться и увидеть маму. — Она потянула ее вперед, и Лора последовала за ней, огни над ними щелкали и цокали, освещая ближайшие десять метром, двери с каждой стороны и окно в конце коридора. Они уже видели, что с него открывается потрясающий вид на BQE.

— Вот и все, — сказала Лора. На клавиатуре были маленькие красные и зеленые лампочки, обе мигали.

— Ты хоть знаешь, сколько цифр?

— Неа. И его рядом нет, чтобы спросить. Как всегда.

Руби, скрестила руки и оперлась на дверной косяк. Лора начала с маминого дня рождения. Потом с собственного. Потом с папиного. Отказ, отказ, отказ. День рождения Руби. Снова отказ. Она указала дату двухнедельного переворота, хотя, вероятно, он произошел после установки кода. Пусто. Она добавила годовщину мамы и папы. Мимо.

— А как насчет адреса в Адской кухне? — спросила Руби.

Лора попробовала. Ничего. Они ни к чему не шли, и ответы были прямо там, прямо за этой дверью. Просто прочная металлическая сердцевина стояла между ней и каким — то более теплым, более личным знанием ее отца.