Тара наклонилась ко мне еще немного, и я подвинулся, чтобы ей было удобнее. Затем она уснула, положив голову мне на грудь и прижавшись телом к моему боку. Не обращая внимания на пролетающие мили, я сосредоточился на том, чтобы заново познакомиться с каждым контуром ее лица. Я мог бы провести остаток своей жизни, изучая каждую грань Тары, и все равно не был бы удовлетворен. Благоговейный трепет наполнил меня тем, что она сделала с моим телом, моим разумом, моим сердцем. Как простое нахождение прямо здесь, рядом со мной, могло заставить меня чувствовать себя так, как будто вся вселенная остановилась и терпеливо бездействовала, пока я смотрел на этот дар и впитывал его в себя. Я сделаю все, чтобы защитить ее, даже от нее самой. Это то, что мне сейчас было нужно, стратегия защиты ее от Проповедника Дома и ее собственной упрямой решимости.

Глава 4

Спустя час или около того я выглянул в окно, понимая, что мы проехали уже приличное расстояние. Где мы, черт возьми? Я наблюдал, как поля постепенно сменялись густым лесом, и мы все еще ехали. Водитель заблудился? Конечно, ничего похожего на штаб-квартиру не могло находиться так далеко в глуши.

К тому времени, как мне удалось перестать думать о нашем затруднительном положении и обо всем, что оно может повлечь за собой, лимузин остановился. Веки Тары дрогнули и открылись от внезапной остановки.

Сидя в полной боевой готовности, Проповедник не подавал абсолютно никаких признаков того, что всего несколько секунд назад спал.

— Дом, милый дом. — Он усмехнулся и наклонился открыть дверь.

Мы вышли из лимузина и в ошеломлении огляделись.

— Где мы? — спросила Тара, оглядывая лесной полог над нами.

— В штаб-квартире, — ответил Проповедник. — Снаряжение сзади. Разбивайте лагерь.

Лагерь? Одного взгляда мне хватило, чтобы понять, что он имел в виду это в буквальном смысле. Я обнаружил, что он пристально смотрит на меня, в его темном взгляде читалась жестокая нетерпимость к бездельникам.

Я последовал за Стивом к задней части машины и нашел «снаряжение». Я насчитал десять больших черных спортивных сумок с логотипом «Гладиатор» и несколько коробок — все с нашими именами. Я передал сумки соответствующим владельцам, за исключением Проповедника и его… сабы. Пусть попросит.

Распаковывая свою сумку, я не мог не восхититься тем, сколько там было всего. Палатка, одежда, спальный мешок, еда, фонарик, зажигалка, парашютный шнур. Я поднял карманный нож и взвесил его в руке, прежде чем убрать в карман, после чего вернулся к дальнейшим раскопкам. Средство от насекомых, топорик, аптечка и еще куча вещей, к которым я вернусь позже. Первым пошло в расход средство от насекомых. Отойдя в сторону, я щедро опрыскал им Тару, после чего бросил пузырек Стиву, чтобы тот тоже позаботился о себе.

Ух ты, они действительно заставляли нас это делать. Я потянулся за одной из других сумок, надеясь найти больше припасов, и нашел несколько приспособлений для ванной комнаты и кухонных принадлежностей.

Кемпинг определенно не входил в мой список любимых занятий, но, Слава Богу, или, скорее, моему отцу, я не был новичком в этом вопросе. И благодаря тому же ублюдку, это никогда не было приятным опытом. У меня не было иллюзий относительно того, насколько приятной будет эта конкретная ознакомительная поездка.

Водитель лимузина Бентон впервые вышел из машины и подошел сзади.

— Сэр, пожалуйста, заберите из машины все, что вам может понадобиться на ночь. Я должен буду уехать через двадцать минут. Я вернусь в девять утра, чтобы отвезти вашу группу на первое задание. — И вот так просто, он развернулся и ушел. Нет времени на вопросы. Совсем.

Мысль о том, чтобы провести ночь в дикой местности и без средств связи, беспокоила меня меньше всего. Больше меня напрягало, что по соседству с нами будет находиться этот чертов Дом Проповедник.

Мы со Стивом начали разгружать машину, раскладывая все наши вещи в центре. Я огляделся и увидел, что Тара разговаривает с водителем. Один взгляд на ее лицо, и моя кровь прилила к горлу. Я направился к ним.

— Что, черт возьми, происходит? — спросил я, все еще находясь в десяти футах от него.

— Ничего, чувак, — ухмыльнувшись, парень поднял обе руки. — Просто задал невинный вопрос. — Его тон был совершенно другим, чем несколько мгновений назад.

Я продолжал приближаться к нему, пока не оказался достаточно близко, чтобы почувствовать запах алкоголя в его дыхании.

— Не разговаривай с ней, понял? Ты всего лишь гребаный водитель. Водители не разговаривают, они ведут машину. Понял?

— Что происходит? — Голос Проповедника прогрохотал позади меня, и он хлопнул меня по плечу, отодвигая в сторону.

— Он задал ей вопрос. Мне не нравится то, о чем он спросил.

Проповедник подошел ближе к чуваку, теперь глядя на него сверху вниз.

— О чем он спрашивал?

— Что бы это ни было, мне не понравилось, как это отразилось на ней. Что ты у нее спросил?

Тара дернула меня и прошептала:

— Люциан, все в порядке. Ничего страшного не произошло.

Чувак ухмыльнулся.

— Мне просто интересно, согласилась бы она, если бы ей предложили другого мужчину. Многие из этих девушек легкодоступны.

Рука Проповедника взметнулась и сжала его горло.

— Как насчет того, чтобы ты никогда не разговаривал с женщинами, и тогда я не вырву тебе яремную вену, договорились? Оставайся в своей клетке, водила. Не разговаривай с моей командой. Если тебе что-нибудь понадобится, обращаешься ко мне. Думаю, это понятно.

Выпучив глаза и с раскрасневшимся лицом, мужчина замахал руками, кивая, в то время как Тара оттащила меня назад и крепко держала за руку. Проповедник поставил его на ноги и толкнул. Чувак рухнул на землю, как будто его ударили всем телом.

Проповедник повернулся ко мне, его взгляд был убийственным.

— Этого больше не повторится. — Он коротко взглянул на Тару, затем снова посмотрел мне в глаза. — Но, если произойдет что-то подобное, я хочу знать. Я должен быть в курсе подобных ситуаций. Понял? Бэйн?

Я кивнул.

— Да, понял. — До тех пор, пока никто не беспокоил Тару, все хорошо.

Водитель быстро подчинился Проповеднику и осторожно припарковал свою задницу на водительском сиденье, пока мы со Стивом заканчивали разгрузку. Я бегло осмотрел пассажирскую зону на предмет случайных предметов, но, прежде чем я смог толком осмотреться, водитель сообщил мне по внутренней связи, чтобы я освободил автомобиль, ему пора уезжать. Я вышел, и мы со Стивом наблюдали, как длинный «Хаммер» исчез внизу по дороге. Отчаяние на лице Стива говорило о том, что последний поезд из ада только что отправился без него.

Мы молча разбили лагерь, пока я ругался себе под нос и боролся с тремя палатками. Я одним глазом следил за Стивом, который спотыкался, явно находясь не в своей тарелке, но изо всех сил старался этого не показывать, когда он рассматривал предметы в своей сумке, будто они были частями головоломки, которую он боялся собрать воедино. Я уже забрал у него его палатку, прежде чем он успел ее испортить, а затем дал ему задание разбирать все то дерьмо, что было у него в сумке, чтобы он не мешал мне, пока я работал.

Периодически я обменивался взглядами с Тарой, обнаруживая, что она полна решимости складывать соответствующие предметы в палатки по мере того, как я их устанавливаю. Мое сердце каждый раз пропускало удар, и я чувствовал себя подростком во время моего первого группового лагеря, когда она ловила мой пристальный взгляд на себе. Не помогало и то, что я мог прочесть в ее глазах явную потребность и страстное желание быть со мной. Один на один. И точно зная, что ей нужно, было очень трудно не остановить то, что я делал, и не утащить ее в лес, чтобы дать ей это. Вероятно, именно этим сейчас и занимался Проповедник, когда отправлялся со своей Принцессой по природной тропе, обнимая ее. Догадываюсь, что мы были, блять, рабами. Я вбил последний кол в землю для третьей палатки, сделав несколько лишних ненужных ударов обухом топора. Меня устраивало быть его рабом до тех пор, пока его маленькие указания не станут носить сексуальный характер. И я был готов поставить на кон свою маленькую потерянную душу и поспорить, что таковые будут.