Тело покалывало, будто тысячи маленьких невидимых иголочек одновременно вонзились в каждую его клеточку.
Лорд не понимал, сидит он или лежит. Казалось, он висит в воздухе. Висит в некоем своеобразном коконе, чувствуя покой и умиротворенние. Он открыл глаза, которые резко поменяли свой цвет и форму. Зрачок вытянулся, и вот сейчас мужчина мог четко видеть, что он действительно находится в своего рода яйце.
Энергетический контур, сплетенный будто из нитей мерцающего фиолетового цвета, бурлил мощными потоками, которые обвивали все тело лорда, питая его столь необходимой энергией.
Лайонард отчетливо понимал, что эта энергия нужна позарез его второй сущности. Дракончик, которого он сейчас чувствовал очень отчетливо, буквально вкушал ее и расслабленно барахтался в потоках, пронзающих каждую клеточку .
-- А ведь я его чуть не потерял…, -- неожиданно осознал лорд.
Знание, тайное знание, хранимое веками в этом заповедном месте пришло как озарение.
Да, друзья мои.
Для молодого, новорожденного дракончика, который являлся второй сутью Лайонарда было жизненно необходимо попасть сюда.
Ведь в тот момент, когда истинная пара отказала ему в своей благосклонности, почти мгновенно наступил коллапс.
Своего рода паралич, ведущий к потере лордом только что обретенной способности к обороту. Да что там. К потере этой своей, второй сущности, к которой он еще и приноровиться не успел.
Не успел, но уже чувствовал своей неотъемлемой частью, причем важнейшей. Наверное, это можно было бы сравнить с потерей конечности.
Или нет, не конечности, а чего-то куда более серьезного. С потерей части собственной сущности.
В таком случае новорожденный дракон практически переставал существовать. Ведь пара отказала ему, а значит, он не достоин жизни.
Его сочли недостойным для того, чтобы зачать ребенка.
Для дракона, истинного, проявленного дракона такое было смерти подобно. Он ощущал себя настолько одиноким и ненужным, что Вселенная была готова сжалиться над таким существом, даря ему забвение.
Потому что для дракона существовала только одна пара, и другой попросту быть не могло.
По крайней мере, ни в одном из оставшихся старинных манусткриптов ни о чем подобном не упоминалось.
Отказ истинной пары был полнейшим нонсенсом, потому что в таком случае дракон оставался одиноким до конца его дней.
А такого рода одиночество весьма отличалось от обычного. Для создания, имеющего две сущности, не было страшнее наказания и не было сильнее боли, как лишиться одной.
И род такого дракона, понятное дело, вырождался, не оставляя после себя потомков, способных хоть когда-нибудь обратиться и подняться в небеса, давая Киассе шанс на выживание.
Слишком уж была сильна связь самой планеты с этими сущностями. Киасса, мир на самой окраине одной из галактик, был своего рода форпостом на пути темных энергий, периодически исходящих из самых дальних ее пределов.
Воины-защитники, чувствуя всей своей сутью скопление вредных энергий, грозящих пробить атмосферу и способствовать развитию негативных, низших тенденций, поднимались тогда в воздух, и защитным барьером окружали планету.
Вредные излучения отражались от их раскрытых крыльев, покрытых сверкающими чешуйками, и отправлялись точнехонько назад, в место, которое их породило.
Поэтому драконы были столь значимы. Поэтому так важно было продление рода.
Ведь без защиты планета быстро пришла бы в первобытное состояние, лишившись возможности дальнейшего развития. Опустошающие войны, выплески неконтролируемой агрессии в свое время привели к тому, что из восьми миллиардов населения осталась только третья часть. И потребовались многие века для возрождения ее былого могущества.
Лайонард вздрогнул. Лорд вдруг понял, насколько важным и совсем не случайным событием было появление этой девушки.
-- Похоже, наступают темные времена…, -- обреченно и горько подумал мужчина.
Тайное знание, проникшее помимо воли в самые глубины его существа, объяснило многое.
Странно, но Лайонарда вдруг наполнило совершенное спокойствие, а шепот, окружавший его все это время, умолк. Мужчина потянулся, будто после долгого исцеляющего сна. Да оно так и было, на самом-то деле.
Он почувствовал, как дракончик оживился, и энергия мягко запульсировала где-то глубоко в области пупка. Энергетический кокон медленно и осторожно опустил лорда на землю и исчез.
Серебряный дракон вытянул руку, пальцы которой вдруг замерцали серебряным же цветом, и стена послушно расступилась, выпустив наполненного уверенностью и энергией мужчину.
Он понял, что нужно делать. Понял со всей ясностью, но…
Если она не согласится?
Глава 21
Леночка требует доказательств
У Леночки же, столь решительно собравшейся выслушать незадачливого придворного алхимика, по мере того, как тот, прямо как на кафедре перед залом на защите докторской, излагал суть возникшей проблемы, лицо все более и более вытягивалось.
А когда лорд Конфю закончил, она, по большому счету, не склонная обычно к эмоциональным реакциям, всплеснула руками и единственное, что могла сказать,так это:
-- Ну, знаете… Ну, знаете…-- на Леночке лица не было.
-- Простите, мне нужно побыть одной, -- в конце концов пробормотала девушка, уставившись в никуда.
Кон, с тревогой за ней наблюдавший, совершенно не хотел оставлять ее в одиночестве.
Однако сказал:
-- Конечно, конечно, леди. Я выйду прямо сейчас. Но только ненадолго, хорошо? -- и осторожно вышел в соседнюю комнату, но дверь оставил приоткрытой.
Леночка же даже не заметила, что тот ушел.
Она пребывала глубоко внутри, и бездумно смотрела внутрь себя.
В голове царила полнейшая пустота. Потом на девушку нахлынули воспоминания, такие недавние.
Эти странные, животные ощущения в пещере. То существо, якобы в ней поселившееся. Все эти непонятные явления, которые, в чем девушка не сомневалась, были результатом остаточного эффекта воздействия на психику вынужденной изоляции в темноте и тишине.
-- Так что же, все было на самом деле?! И это вовсе не выверты психики, подвергшейся чудовищному стрессу? --- ошеломленно думала девушка, -- Боже мой...Боже мой!!!
-- Н-но… Но Дракон?! -- вот такой перспективы ей и в голову не могло прийти. И в страшном сне никогда бы не привиделось.
-- Боже правый...И ведь и не верить не получается… Мамоч-ки-и… А ведь логично… Как все логично выходит да складно у него, -- в конце концов подумала Леночка.
-- Нет! Подождите, -- громко крикнула девушка, и лорд Конфю, который уже и так собирался вернуться в лабораторию, нарисовался в проеме двери.
-- Да, леди? Вы что-то хотели спросить? -- настороженно улыбаясь, сказал придворный алхимик, возвращаясь в свое кресло.
-- Да...Подождите! Тогда почему, если вы говорите, я являюсь мало того, что драконом, так еще и истинной парой вашего друга, -- тут Леночка замялась, -- Почему я-то сейчас ничего подобного не чувствую?!
-- По вашим словам, истинная пара - это когда оба дракона чувствуют друг друга как единое существо, и стремятся это единство, так сказать, упрочить на деле? -- уперев руки в боки, вскочила с кресла Леночка.
Ее глаза, до того потухшие, загорелись и щеки раскраснелись. Волосы, которые уже просто просили даже не хорошего шампуня, а любого, свисали сосульками вокруг треугольного личика.
-- В теории, леди. В теории и в тех документах и мифах, которые я изучил, это именно так, -- подтвердил лорд Конфю, довольный тем, что девушка-таки хорошо усвоила его пламенную речь.
-- Ах вот как…-- протянула Леночка, -- в теории… Ну вот что я вам скажу. Вот не скрою, ваш друг весьма… весьма привлекательный мужчина… Однако… Однако…, -- тут девушка опять замялась, размышляя и вспоминая…
--- Хорошо, допустим, это действительно так, и я его пара. Не стану врать, там, у стены, да и в саду со мной действительно творилось нечто необычное, невероятное, -- Леночка смутилась и зарумянилась, вспоминая свои ощущения.
