-- Натуральная шерсть?!  -- удивилась девушка. А когда изучение ткани подошло к концу, девушка поняла, что запнулась она о пиджак.

Драный чуть не в клочья, но пиджак.

Вот тут ей опять стало страшно.

Перед глазами встал некто, попавший в эту западню задолго до нее, и вынужденный рвать свою одежду, дабы перевязать раны, полученные при падении…

Тут Леночка одернула себя.

-- А где же он тогда? Тут пусто. Человек бы отозвался. А что, если…

Тут еще одна страшная картина встала перед ее глазами. Мужчина, весь переломанный и истекающий кровью, не нашел выхода, не нашел помощи и так и умер.

-- Ма-а-моч-ки-и!... Он лежит где-то здесь. Труп, -- и девушка, напугав себя до одури, завизжала и села прямо на рваный пиджак.

Тут до Леночки стало доходить, что в таком случае, не смог бы мужчина отползти далеко от своих перевязочных материалов. Она прекратила визжать, и задумалась.

Наконец поднесла ткань к лицу, и осторожно понюхала. Ничем, похожим на кровавые раны не пахло. А пахло...Пахло мужчиной. Мускусом, здоровым мужским телом и немного корицей.

Леночка, вдохнув этот запах, вдруг почувствовала такое желание, которого не было у нее все три последние года.  Оно поднялось волной, охватило все тело, поднявшись как пожар и заставивший девушку почувствовать, что она буквально задыхается.

Задыхается от желания быть. Быть вместе с этим мужчиной, чей запах чуть не свел ее с ума.

-- Ч-черт...Черт! Что это такое? У меня аллергия на корицу началась, что ли? -- недоуменно завопила девушка, отрицая то самое естественное чувство, которое ее захватило целиком.

Глава 13

Последний дракон почуял свою пару

Лайонард же едва успел выбежать из лаборатории, как процесс преображения начался. Не прошло и пяти минут, как серебряный дракон воспарил в небо, где принялся выписывать такие пируэты, что иначе, как фигурами высшего пилотажа их и не назовешь.

Внизу с халатом наперевес стоял верный друг Конфю, который периодически хватался за сердце, когда лорд снижался и по бреющей проносился мимо него, кося огромным глазом цвета аметиста с вертикальным серебряным зрачком и даже, как показалось Кону, ухмыляясь.

Похоже, морда дракона вполне была способна передавать эмоции, испытываемые лордом и в этой ипостаси. Последний дракон вел себя как подросток, дорвавшийся до ранее запретного.

-- Натуральный переходный период у него, не иначе, -- постановил бдительный Конфю, который, кроме халата, не забыл захватить с собой небольшой томик, в котором вел свои записи.

-- А кто, как не я? -- уверенно бурчал мужчина, записывая свои наблюдения специальным пером, которое приходилось раз в год заправлять собственноручно же им изобретенными чернилами.

-- Вот так и делается наука. Вот так и совершаются открытия, льеры мои! -- довольно пробормотал Конфю.

Придворный алхимик, прислонившись к стене и положив манускрипт на рядом стоявший пенек, быстро строчил и время от времени поглядывал на резвящегося Лайонарда.

Довольно скоро он заметил, что движения Серебряного дракона становятся более плавными, и, наконец, он распластал свои чудесные крылья и просто парил, отдаваясь ветрам, которые только рады были его поддержать.

А Лайонард, почувствовав, что этот выплеск, эта неожиданная жажда оборота ушла, вытянул гибкую шею и проревел напоследок так, что маленькие тучки, степенно проплывающие рядом, как ветром сдуло.

Последний дракон направился к матушке земле, которая была совсем не против принять принять его в свои объятья.

И только лорд сделал последний разворот перед приземлением, как его голова неожиданно дернулась, придав телу несколько иное направление, а ноздри стали с жадностью вдыхать воздух.

В воздухе появился какой-то новый, неуловимый, но чрезвычайно притягательный аромат.

Дракон замер опять, расправив крылья. Он планировал, желая поймать направление, в котором нужно было срочно двигаться.

О, этот запах!.. Так пахли нагретые солнцем камни на берегу южного моря. Он помнил, хотя и был тогда совсем малышом.

Пожалуй, к этому запаху примешивался еще запах тягучей смолы, которая истекала из могучих сосен и густыми каплями застывала на их шершавых стволах.

Он мотнул головой на длинной шее, пытаясь понять источник так манящего его запаха. И не нашел. Потому что запах вдруг исчез, будто где-то захлопнули форточку.

Дракон огорченно выдохнул серебряное  пламя, взревел обиженно и еще раз пронесся над садом, надеясь, поймать нужное направление.

Безрезультатно.

Наконец Лайонард приземлился. На этот раз подальше от Кона. А приземлившись, смог дождаться друга с халатом через плечо, и только тогда принял человеческий облик.

-- Учишься, друг мой! -- сказал Конфю, протянув тому халат, и скорее вернулся к своим записям, дабы добавить еще одну.

Лайонард же чувствовал себя странно. Его будто поманили чем-то таким желанным, таким нужным, и потом  обманули. Мужчина возбужденно огляделся по сторонам, надеясь все-таки понять, что это был за запах, и откуда.

--- Кон, скажи, тебе не кажется, что вот совсем недавно запахло морем, соснами. а? -- с надеждой спросил он у алхимика.

-- Лайон, -- осторожно спросил он у друга, -- я ничего такого не чувствовал. Но ведь я и не дракон.

-- Скажи-ка, а когда это произошло? -- спросил Кон, и приготовился записывать. Ведь все, что касалось дракона и его оборота было необычайно важным.

-- Когда я парил. Парил, и уже собирался спускаться, как почувствовал его… Этот запах, который...который просто вел за собой, -- выпалил Лайонард, -- и, представь, у меня было такое чувство, что источник его мне необходим. Жизненно.

Придворный алхимик строчил, записывая чуть не слово в слово рассказ друга, который сейчас выглядел так, будто нашел прекрасную жемчужину, которую искал много лет, и вдруг потерял в одно мгновенье.

-- Лайон… Подожди, друг мой. Разберемся мы с твоим запахом, -- утешающе, как врач смертельно больному, сказал Кон, у которого в голове мелькало одно предположение за другим.

-- Ты, вот что, -- добавил он, -- или нет. Лучше вот что мы сейчас сделаем.

-- А пойдем-ка, я заварю травок хороших. Тебе сейчас в самый раз. Оборот и сил много забирает, и энергии. А травки… -- и не успел он закончить, как Лайонард усмехнулся и спросил:

-- Ты что, думаешь, что я головой повредился при обороте? Знаю я твои травки. От них неделю спать будешь.

-- Ну, неделю не неделю, а нервная система должна восстановиться в полном объеме. Тогда и никакие запахи тебя не смутят, -- строго сказал придворный алхимик, добавив про себя “особенно воображаемые”.

Лайонард же задумчиво покачал головой, и сказал:

-- Ну, давай, иди, заваривай свои травки. А я пока по саду пройдусь, и тоже добавил про себя: “а то что-то мне неспокойно”.

Лайонард Серебряный, последний из драконов, которому удалось совершить нечто выдающееся, и стать истинным драконом, пошел по хорошо утоптанной тропинке, которая вилась  лентой вдоль старой королевской стены.

Он шел и внимательно смотрел по сторонам, а когда дошел до участка, который давно зарос травой, стал смотрел особенно внимательно.

Он искал.

Дракон, живущий в нем, никак не хотел успокоиться.

Потому что этот запах притягивал его, звал за собой, будто просил “найди меня”. И тут Лайонарда постигло еще одно осознание. Мужчина замер на месте, и улыбка, не верящая улыбка растянула его обычно  сомкнутые губы.

-- Я дурак. Какой же я балбес! А еще Глава Тайной службы, -- прошептал лорд, и сердце его забилось с удвоенной частотой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

-- Похоже, что мой дракон почуял свою пару.

Мужчина неожиданно вспомнил, как читал в древних семейных преданиях, что драконы выбирают себе партнера по запаху. Именно запах влечет их друг к другу, и вот только тогда складывается союз на долгие года.

-- Истинная пара.., -- прошептал Лайонард, который раньше не мог об этом и мечтать.