Зачем Виктор освобождал себе время от занятий он и сам толком не понимал, но действовал на опережение, понимая, что более-менее серьёзные занятия спортом и школу совмещать не сможет. Мелькнула ещё мысль заранее сдать нормативы по физкультуре, но по здравому размышлению от этой идеи пришлось отказаться. Физрук школы, Гусев Вениамин Алексеевич, был личностью увлекающейся и пробивной, и ему ничего не стоило привлечь отдельно взятого школьника в бесконечную череду спортивных мероприятий города, тем более что остальные оценки у этого школьника стали на уровне «хорошо» и «отлично», причём более «отлично», чем «хорошо».
Обойти Гусева на повороте не удалось. Каким образом информация о награждении Виктора проникла в школу, уже было не важно. На третьем уроке его вызвали к директору школы и попытались устроить допрос с пристрастием.
– Уважаемые Вениамин Алексеевич, Фёдор Николаевич и Нина Сергеевна, я уверен, что всю информацию по этому делу вы сможете получить, обратившись с письмом в приёмную Верховного Совета, который собственно и награждает советских граждан. Или, например, в приёмную Министра обороны к маршалу Гречко. Уверен, там к письму из сто сорок четвёртой школы отнесутся с полным пониманием.
– Но ты же должен нам рассказать, как было дело! – возмутился военрук школы, майор в отставке Попов Фёдор Николаевич. Китель майора был увешан многочисленными наградами за военные заслуги.
– Уточните, когда именно и сколько я вам задолжал, Фёдор Николаевич, – спокойно парировал Виктор. – Как вычислили резидента вражеской разведки? Или как задержали? Или подробно описать внешность и должность генерала, который при сём присутствовал? Что-то я запутался.
– Но мы же должны… – неуверенно начала директор школы.
– Кому должны, Нина Сергеевна? Почему вы так уверены, что подробности боевой операции обязательно должны стать публичными и обсуждаемыми? Я напомню, что в прошлом году случился конфликт на острове Даманский. Там были жертвы среди наших пограничников и огромное количество погибших китайских военнослужащих. Теперь сравните это с тем, что вы узнали из газет.
Когда Виктор вышел из кабинета, директриса сидела молча, а военрук, покачав головой, угрюмо произнёс:
– А ведь умыл нас школьник. Но письмо в Минобороны написать нужно. Информация о награждении напечатана в «Красной Звезде»[14], а значит, медаль проходила не секретным приказом. Нужно знать, что можно говорить, а что нельзя. А то ведь такое дело – наш парень получает боевую медаль, а мы и отметить его никак не можем. Непорядок.
Между тем, Виктор довольный, что смог отбояриться от всяких официальных поздравлений-торжеств, отсидел на математике и геометрии, побегал на физкультуре и отправился домой.
К хорошему привыкают быстро, и родители скинули заботы об ужине на него, правда, выдавая достаточно денег на продукты. А уж Виктор, с его опытом человека, прошедшего через тотальный дефицит в восьмидесятых, сумрачный дефолт и разруху в девяностых, быстро договорился с директором магазина за мзду приобщиться к потоку товаров «повышенного спроса». Это обходилось Виктору в сто рублей ежемесячно, но и продукты были вполне приличного качества. Удавалось иногда даже перехватить сверхдефицитную телятину и балык. Но чаще он закупался в маленьком закутке Центрального рынка на Цветном бульваре, где обосновались торговцы с юга. Достаточно было отдать список продуктов, как через полчаса приносили сумку и озвучивали ценник. Трофейных денег хватало, и он платил не скупясь, а опера из ОБХСС, которые, естественно, пасли всю эту рыночную компанию, особо не напрягались, потому как сын ведущего конструктора КБ по разработке истребителей мог иметь достаточно средств, чтобы посещать рынок каждый день.
Кроме того, в Москве было полно так называемых фабрик – кухонь и магазинов кулинарии, где продавали полуфабрикаты или готовую еду, которую можно просто разогреть. Где-то еда получше, где-то хуже, но в некоторых местах и за отдельную доплату можно было отовариться на уровне ресторанов высшей категории.
Кулинарные пристрастия родителей выяснились быстро. Папа предпочитал мясо, причём в виде кусков, а мама всякие изделия из фарша. Поэтому Виктор чередовал блюда, временами покупая у армян, грузин и азербайджанцев то, что готовили на продажу среди своих их жёны.
Самая главная проблема, которая никак не хотела решаться – проблема транспорта. Права выдавали в шестнадцать, но ездить одному разрешалось только с восемнадцати. Можно было купить дурацкий мопед с двигателем в 49 кубических сантиметров, такой дозволялось эксплуатировать школьникам, но всякий раз, когда Виктор видел это убожество, сразу возникало желание привязать мопед к тому, кто его придумал, и утопить в самом глубоком месте.
Родители приехали как всегда вместе, на папиной «Волге», и, оставив машину во дворе, поднялись в квартиру на пятый этаж, где их уже ждал горячий ужин. Более всего, этому обстоятельству радовалась мама, потому что не нужно было после работы тащиться по магазинам, забитым толпами народа, киснуть в очередях, чтобы купить что-то из еды, а затем стоять у плиты, чтобы всё это приготовить. Доволен был и папа. Ужин всегда готов к его приходу, не нужно ждать, пока приготовят, и уж тем более, отработав целый день, тратить время в очередях. А ещё проявился совершенно неожиданный бонус от внезапно повзрослевшего сына: Тамара Анатольевна, получив свободное время, начала более тщательно следить за собой, пользуя кремы и косметику, которые Николаев старший часто привозил из командировок, и сразу внешне помолодев лет на пять, что тут же было положительно отмечено коллегами и Петром Алексеевичем.
Родители и дома продолжали разговаривать о работе, и Виктор, листавший в зале «Науку и жизнь» за прошлый год, не прислушивался к разговору, но один момент ухватил, потому что тот сразу лёг в нужное русло его тактических планов.
– … и представляешь, они нам опять спускают план по ширпотребу![15] Только-только вроде отбоярились от этого дела, и вот опять… А генеральный рвёт и мечет. У нас ЭДСУ на опытном стенде опять сбоит, а двадцать четвёртый на испытаниях тяжело идёт[16]… в общем круговерть. Да ещё и ваши по терефталату напортачили.
– Пап? – Виктор заглянул на кухню по размерам вполне со столовую. – Я тут вот чего нашёл.
Он раскрыл журнал, где на цветной вкладке красовался мотороллер Веспа 50 Special.
– Сделать ему лёгкий корпус из алюминия, да воткнуть моторчик в сорок девять кубов, чтобы дети могли ездить. Вещь же получится?
– Ну-ка, – Пётр Алексеевич вытер руки салфеткой и взял журнал в руки. – Ну, не вижу ничего сложного… Но считаешь будут брать?
– Если сделаете нормальный глушитель, чтобы работал тихо, как дизель на холостых, и поставите вариатор, чтобы не щёлкать коробкой скоростей, то будут брать даже взрослые.
– Ну уж ты сказал!
– А почтальоны сейчас на чём ездят? – возразил Виктор. Кому дали велосипед, тот счастлив, а остальные пешком ходят. Мотоцикл – штука дорогая, да и права нужны. А всякие монтёры, врачи? Полно же народу, который ногами работает. Нужно только к этому делу подключить Минсвязь и других заинтересованных. А если раскачать этот моторчик хотя бы до пяти сил, то его вполне хватит для взрослого человека.
– Да моторчик мы раскачаем хоть до десяти, не вопрос, – в голове у опытного конструктора уже рисовалась внутренняя схема мотороллера.
– Понимаешь, пап, это не мопед с его огромной рамой и грязью изо всех щелей. Тут человек сидит на широком удобном сидении, закрыт от грязи и пыли передним щитком и стеклом, а широкие колёса дадут неплохую проходимость. И если поставить вариатор, не нужно будет никакого сцепления. Одна ручка – газ, вторая – тормоз. Только предусмотреть, чтобы их нельзя было нажать одновременно. Проще, наверное, сделать две педали, и связать их рычагом типа «коромысло». Нажал газ, отжало тормоз. Нажал тормоз, убрало газ.
