– Ничего я не хочу. И ничего мне не нужно. – Отвечаю я. – Отпусти меня в ту чудесную страну. Там было так хорошо, как никогда и нигде. Верни туда меня. Умоляю.

Теперь я рыдала. Незнакомец подумал, что у меня от переохлаждения повредился рассудок и, не смотря на все мои отпирания и отказы, окончательно вытащил меня из сугроба и куда-то понес на руках.

– Да поставь ты меня на землю. Я хорошо себя чувствую. – Говорю ему. – И могу идти сама. Не бойся. Не сбегу.

Он с большим сомнением посмотрел на меня, но отпустил. А я коварно ему улыбнулась и сказала: Благодарю тебя, милосердный незнакомец. Вот теперь ты меня по-настоящему спас.

И я быстро побежала назад к тому сугробу, навстречу к светлому красочному блужданию по вечным добрым сновидениям. А внутри меня переполняла такая радость. Я иду к тебе, моя лучшая страна!  Вот он тот самый спасительный колосс. Я приготовилась к прыжку.

Но тут меня обхватили крепкие мужские руки, и у меня ничего не вышло.

– Ах, ты маленькая чертовка! Убежать от меня вздумала?! Что же ты такая упрямая? Что тебя здесь так притягивает? Больше не отпущу! – сказал незнакомец.

– Ох, как же ты мне надоел уже. Оставь меня в покое! Что ты ко мне прилип? Что хочу, то и делаю! Тебе какая разница? – возмущаюсь я.

– Я не могу оставаться равнодушным, когда такое прелестное создание вздумало погубить себя! – ответил он. – Что же такого милого ангела могло заставить пойти на такое? Что случилось с тобой?

А я говорю: Почему я должна откровенничать со всякими дерзкими прохожими.

Но тут вдруг меня снова накрыла злая тоска и горечь. Так как мое лицо обычно отражает все эмоции, то он это увидел… и сказал:

– Ну что такое, милашка? Пойдем куда-нибудь в тепло, и ты расскажешь, что сама сочтешь нужным.

И тогда я разглядела, что это был вовсе не незнакомец. Я знаю этого человека!

* * *

Проснулась в гневе.

Как ты только смеешь ко мне приставать? Ты-ы! Ты! Ты даже во сне не можешь оставить меня в покое. Ах вы, такие милашки, такие заботливые обо мне! А не подстроили вы все? Что ты там сказал, козлиный бог? Где твоя колотушка? А не ты ли, Валентин, украл ее? И не ты ли Джалитта, оказалась, как будто внезапно, там, где на меня напал тот козел. Добренькие такие. Я хотела вас взять с собой! Спасать мир! Ведь одна сновидящая не сможет справиться, нужна вторая. А вы мне казались такими классными, такими храбрыми, не то что эти болваны Храбр и Самоцвет. А вы… смеялись надо мной и изменяли мне! Устроили тайное свидание на снегу! Суки!

Я прямо вижу перед собой, как они там развлекаются: стоят в обжимку и самым наипошлейшим образом целуются!

Все, я знаю. Пойду одна!

Долго ли я спала? Возможно всего пару минут. Они еще не могли далеко уйти пешком, и я их найду, покуда у меня такой славный жеребец, мой конь.

Настала пора действовать. Пока провожающие были слишком оживлены обсуждением предстоящего похода, чествованием ушедших, и, находясь в возбужденном состоянии настроения, никто не будет следить за мной.

Я отправилась осуществлять свой план. Прежде всего, взяла арбалет и колчан с зарядами. Зашла в столовую и утащила буханку хлеба. Потом в стойло к своему старому другу. Мой конь, казалось, обрадовался мне.

– Тише, Мангольд! – шепнула ему я. Вывела из стойла, аккуратно взобралась на своего верного коня и тихонько мы двинулись в путь. Сначала я хотела двинуться в направлении той калитки, через которую убыли Флорентина и ее отряд. Но затем поняла, что там меня обнаружат и сорвут мое мероприятие. Как же выбраться? Мы с конем проследовали туда, где на меня напали козлы. Вдруг повезет? И правда, мы затаились, и я рассмотрела брешь в стене. Уж не тут ли козлороги пробились, когда чуть было не напали на меня? Пролом еще не починили. Рядом лежали бревна и инструмент. Двое на вид усталых работников занимались починкой. Когда они отошли перекусить, мы с конем стремительно проскочили через брешь.

– Прощай, лагерь! Ну, в добрый путь!

Уже нельзя было медлить. Конь пустился вскачь. Запорошенные снегом поля, ельники и чащи, закованные льдом реки и болота, все проносилось мимо нас, мы стремительно преодолевали пространство, навстречу потокам ветра и неизвестному будущему.

Я обернулась. Облака, парящие над линией горизонта, стали окрашиваться в розовый и багряный цвета. Надо успеть за то немногое время, которое осталось до заката.

Мы мчались очень быстро, холодный ветер обжигал лицо, падающие снежинки сливались в какой-то безумный танец.

Прочь! Прочь! Вдаль от предателей, на встречу новому! Так вот она, тревожная карта, которую вытянула Флорентина, русалка с огненно-красными волосами, зеленые одеяния, изумрудные, как русалкин хвост. Ты, Джалитта, это ты все испортила!

Мне не хотелось повернуть коня, вернуться назад, пока не поздно. Неизвестность, что я так жаждала долгое время, которая была моей доброй подругой во снах, больше не пугала меня. Я мчалась на встречу к ней. Какие препятствия встанут у меня на пути? Какие приключения ждут меня?

* * *

Путники вошли в лес. Некоторое время отряд шел молча, обходя сугробы.

Пролетела ворона, вьюга усиливалась, заметая все на своем пути.  Все чаще и чаще путникам стали встречаться деревья, на ветвях которых гнездились вороны.  Птицы разлетелись с громким галдежом.

– Мне это не нравится, – тихо сказала Флорентина.

Привлеченные криком ворон, со всех сторон собирались дикие собаки. Они злобно лаяли и, казалось, готовились нападать на отряд. Путники старались уйти от стаи собак медленно, чтобы те не подумали, будто их испугались. Но обычно если от нескольких собак удается уйти медленно, не обращая внимания на лай, эти зверюги, похоже, имели твердое намерение напасть на отряд. Все собаки были белыми, как снег, но одна отличалась. Этот пес был не просто бел, он был сед. Отдельные пряди, как старая паутина, свисали с его спины, шеи, головы. Его морда была словно украшена бакенбардами и усами, но местами поредевшая шерсть выдавала в нем глубокого старика. Видимо это был вожак. Старый, умудренный собачей жизнью и уважаемый этими злодеями пес, он медленно и надменно смотрел на героев, как старый пират, по приказу которого вся ватага готова ринуться бой.  Собаки собирались вокруг путников в кольцо. Храбр выхватил меч. Самоцвет тоже попытался снять рюкзак, чтобы достать метательные ножи.

– Умерь свой пыл, Храбр, и лучше спрячь игрушку! – скомандовала Флорентина. – Как бы охотники не обратили на нее внимания, а они опаснее этих дворняг.

Но совет не помог. Одна из собак рванула в сторону Флорентины, и помчалась по касательной мимо Храбра. Храбр пнул собаку, и та со скулежом отлетела.

– Сильно ты ее, – воскликнул Самоцвет.

– Она сама наткнулась на мою ногу! – воскликнул Храбр. – Я только хотел шагнуть вперед.

Собаки вновь готовились к атаке, страшные в гневе: их глаза светились красными огоньками, слюна текла с их пастей. Собака, которая сделала фальстарт, обижено пыталась натравить на путников своих товарищей.

– Заткните свои пасти! – прошипела Флорентина и наклонила посох. На конце посоха появился сильный разряд, подобный молнии, часть стаи расступилась и обернулась в бегство. Одна собака попыталась кинуться на посох, но от соприкосновения с искрящим наконечником свалилась.

Вдали послышался стук копыт. Всадник мчался к нам на встречу.

– О нет! – воскликнула Флорентина – засада! К круговой обороне – скомандовала она.

Флорентина, Храбр и Самоцвет встали полукругом, заняв линию обороны, готовясь встретить врага лицом к лицу.

– Собаки были отвлекающим маневром. О боги! Только охотника нам не хватало! – тихо простонала Флорентина…

* * *

Бескрайнее поле. Дорога обогнула небольшой сосновый лес, и за ним стояла огромная ветряная мельница в окружении несколько юных елочек – видимо ветер принес шишки сосен сюда. Через много лет, если их не срубят на праздники, ели станут такими же высокими, и лес подступит, может быть скроет этого великана. Мельница не работала. Нижние доски рассыпались в труху, так что еще чуть-чуть и она будет напоминать башню на сваях, наподобие той, что запомнилась мне с детской площадки. Длинные шесты подпирали ее, чтобы не упала. Крылья мельницы не работали: решетчатые лопасти не вращались. Мельница стояла на возвышенности, за которой простиралась линия тускнеющего горизонта.