– Играют в волейбол на площадке, – поясняет Василий, – факультет на факультет.
– А мы можем посмотреть?
– Конечно, ваша светлость, пройдёмте ещё метров двести – там есть вход на территорию.
– А то можно и здесь через заборчик, он же не высокий, – предлагаю я.
– Что вы, ваша светлость, здесь всё под контролем, да и мне влетит за такой поступок, – Василий явно огорчается от такого моего дерзкого предложения.
– Ладно, ладно, я пошутил, – говорю я, чтобы успокоить парня.
Через две минуты мы подходим к пропускному пункту на территорию имперской академии. Здесь скучает охранник с равнодушной физиономией и накаченными бицепсами.
Василий достаёт пластиковую карточку и прикладывает её к терминалу на невысокой металлической калитке. Она и открывается. Я было шагаю за Василием, но он вытягивает руку в мою сторону и говорит:
– У вас, ваша светлость, в обложке паспорте есть такой же микрочип. Здесь строго по одному.
– Понял, – отвечаю я, достаю паспорт, прикладываю его обложку к пластине с множеством разноцветных огоньков, и створки калитки плавно расходятся.
В волейбол играют девушки в жёлтых майках с одной стороны и в красных майках с противоположной. У всех девушек на радость глазу подтянутые стройные длинноногие фигурки. Болельщиков много, и большинство из них в майках соответствующего их пристрастиям цвета.
Можно не входить за оградительную высокую сетку волейбольной площадки, а смотреть игру сидя на лавочках. Они стоят здесь в трёх метрах от площадки.
Мы так и делали с Василием, присев на одну из них.
Судя по напряжению, царящему на волейбольной площадке, этот матч имеет важное значение для игроков и болельщиков, или, по крайней мере – принципиальное.
В жёлтых майках девушки из факультета биоэнергетики и эзотерики, а в красных майках девушки из факультета практической алхимии и спиритизма, – говорит Василий.
Судья находится, как и положено, над волейбольной сеткой и часто свистит. Майки у большинства девушек уже хорошенько промокли от пота, и их раскрасневшиеся лица говорят о том, что игра эта не из лёгких, и идёт уже давно.
Моё внимание привлекает девушка в жёлтой майке с длинными белыми волосами, туго стянутыми серебристой ленточкой на лбу. У неё большие глаза и очень нежное лицо с мелкими чертами. «Настоящая анимешка», – думаю я. Девушка стоит на второй линии и принимает подачу, выставив перед собой руки.
От красной команды подаёт черноволосая девица, похожая на японку. Она широко размахивается и посылает мяч сильнейшим ударом по низкой траектории. Можно гадать: зацепит он верхушку сетки, или нет; но мяч, вдруг, резко тормозит над самой сеткой не коснувшись её, и, под неестественным углом, колом падает на сторону подающих…
Болельщики ревут от такого неожиданного результата.
Судья вытягивает руку в сторону жёлтой команды и чётко произносит:
– Переход подачи.
– Это не по правилам!
– Не надо им подсуживать!
– Мяч не может так резко менять свой полёт!
– Это прямое воздействие на мяч!
Они используют свой дар, нарушая правила! – кричат девушки в красных майках.
Болельщики в красных футболках начинают улюлюкать и свистеть, поддерживая справедливые слова игроков своей команды.
– Это Ольга!
Это она! – слышатся их голоса.
––
Судья поднимает руку вверх и громко говорит:
– Прошу показать запись!
На большом табло – мониторе появляется видеозапись. И действительно, после сильнейшей подачи мяч, как пушечное ядро, летит с большой скоростью, но внезапно, словно столкнувшись с невидимым, но непреодолимым препятствием, резко сваливается вниз под неестественным углом. Это смотрится действительно ненормально.
– Согласен, есть воздействие, – выносит судья свой вердикт.
– Это же простая японская планирующая подача, только чересчур подкрученная, – говорит девушка из жёлтой команды с причёской амазонки «конский хвост», – Юко ваша хвалёная не рассчитала, перекрутила мяч.
Болельщики обеих команд начинают хохотать.
К судье подходят двое мужчин в спортивных костюмах.
– За грубое нарушение правил и использование своих паранормальных способностей во время матча, игрок, допустивший подобное воздействие удаляется с поля до конца игры, – громко говорит судья.
– Верное решение, Степан Иванович!
– Одобряем! – аплодируют волейболистки в красных майках вместе со своими болельщиками.
– Романова! Покиньте игровое поле,– непререкаемым тоном произносит судья.
Девушка с белыми волосами недобро улыбается и футболит мяч далеко выше оградительной сетки, затем снисходительно усмехается и покидает игровое поле.
Сотни пар глаз провожают эту разозлённую красавицу.
В воздухе повисает внезапная тишина, и никто не осмелился свистнуть или улюлюкнуть в её адрес…
Но это продолжается недолго, появляется второй мяч, болельщики шумят, и игра продолжается…
На нас с Василием эта сцена производит сильное впечатление.
Я вспоминаю брата Конрада и его рассказы о братьях – тамплиерах под стенами Иерусалима. Он сам и многие тамплиеры могли силой взгляда останавливать стрелы сарацин… и это было сущей правдой.
Удалённая с игрового поля девушка с белыми волосами выходит за оградительную сетку волейбольной площадки и приближается к нашей лавочке.
Она действительно очень хороша. Высокая, чрезвычайно стройная, с красивой острой грудью, с удивительно нежным лицом и волевым взглядом огромных ярко – голубых глаз.
Я вижу её возбуждённое состояние, но промолчать не могу:
– А вы действительно эспер? – спрашиваю я охрипшим вдруг голосом и вежливо улыбаюсь.
Белокурая красавица бросает на меня убийственный взгляд сверху вниз, и я было чуть не слетаю с широкой лавочки, но вовремя цепляюсь за неё пальцами, реально ощутив своим лбом целенаправленную упругую воздушную волну…
Василий также крепко схватился за лавочку.
– Это не девушка, это цунами, – пытаюсь я шутить, чувствуя, как вспотели у меня виски и спина.
Девушка с белыми волосами спускается вниз, к стоянке автомобилей, подходит к жёлтому внедорожнику с чёрной крышей, никого не стесняясь срывает с себя мокрую майку (вконец сконфузив Василия), достаёт из автомобиля большое махровое полотенце, тщательно вытирает пот, садится за руль полуобнажённая и, конечно же, стартует с места на запредельной скорости, не забыв включить воющую сирену с мигалкой.
Сразу же за ней, с этой же площадки, срывается с места ещё один внедорожник, но чёрного цвета.
– Девушка с характером, а как хороша, – говорю я всё ещё хриплым голосом.
– Напрасно вы, ваше сиятельство, заговорили с ней в такую неподходящую минуту. Она вас запомнит. Лично я бы очень не советовал вам связываться с девицами из факультета биотехнологий и магнетизма. А вы позволили себе обратиться, не будучи представлены, к любимой дочери нашего царя. Нехорошо это, – переживает Василий.
– А как надо обращаться к столь высокой особе? – спрашиваю я, чувствуя, как у меня засосало под ложечкой.
– Ваше Высочество, великая княжна Ольга Леонидовна, – произносит Василий с почтительным удовольствием.
– И ты её видел раньше? – спрашиваю я.
– Видел несколько раз в буфете имперской академии. Ольга Леонидовна считается самой красивой девушкой в академии, и не потому, что она царская дочь, а действительно, по своим внешним данным . Натуральная блондинка. Её в академии за глаза называют Lovely Blonde.
– Всё – то ты знаешь, Василий, и как ты мог видеть её в академии? И откуда такие эксклюзивные сведения?
– Живу я здесь, ваша светлость, все свои годы. Совсем недавно работал в академии. Возил им продукты для буфета, там и видел Её Высочество, Ольгу Леонидовну. У меня в академии и охранники есть знакомые, мои одноклассники. Только меня в охранники не взяли по причине малого роста, – говорит Василий с некоторой грустью.
– А поступить учиться в эту академию ты можешь?
– Нет, что вы, ваша светлость, я же не аристократ и не вундеркинд. Кстати, поступить на факультет биотехнологий и магнетизма может любой человек, но для этого надо обладать особыми паранормальными способностями. Они там у себя на факультете всё это измеряют. И если твои способности превышают способности обычного человека, то тебя примут безо всяких экзаменов. Я, к сожалению, таким даром сверхъестественного не обладаю. А вы, как аристократ, можете поступать на любой факультет. В нашей имперской академии преподают лучшие профессора и учёные со всего мира. Нет ничего интереснее, как познавать что – то новое, то, что тебя действительно интересует. Вот вам, ваша светлость, что интересно более всего? Я думаю, микроэлектроника и космос, или я не прав?
