— Нет! — почувствовав дыхание на губах, пришла в себя и отпрянула от бывшего. — Миша, ты ведь меня совсем не слушаешь.
— Я…
— Последний раз тебе говорю, ребенок не твой. Я не хочу тебя наказывать, и злость уже давно прошла. Я действительно беременна от другого. Срок шесть месяцев, а с тобой у нас ничего не было гораздо дольше. Услышь меня, пожалуйста, Миша. У меня сейчас нет времени, я на работу опаздываю.
— То есть… — растерянно произнес Миша. — Ты серьезно… и это…
— Да, Миша, я серьезно. Наконец-то ты понял. Ребенок не твой, так что давай, выскажи все, что думаешь о моей доступности и уходи. Я устала, я…
— Я не буду оскорблять тебя, Карин. Мне…
— Миш, просто оставь меня в покое, — тяжело вздохнула и оперлась спиной о стену.
— Ладно, я понимаю, что пришел не вовремя. Но мы еще поговорим. Можно я приду вечером? Пожалуйста. Мне тебя не хватает, Кариш. Хотя бы просто спокойно обсудить все.
— Хорошо, Миша. Только сейчас, пожалуйста, иди. У меня действительно нет времени больше, — согласилась, понимая, что мой отказ все равно никто не услышит. А так хоть сохранится видимость выбора. Да и спорить с бывшим времени не было. Хотелось как можно скорее выпроводить его из квартиры и до вечера о нем не вспоминать, а после разговора, возможно, и вовсе забыть.
— Я буду ждать, — расплылся в улыбке мужчина и, наконец, ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
На работу успела вовремя. Только включила компьютер, как вызвал к себе генеральный. Судя по его тону, ничего хорошего не скажет. Вскочив со стула, побежала к нему в кабинет, судорожно вспоминая, где могла допустить ошибку, но на ум ничего не приходило.
Постучав в дверь, осторожно вошла и сжала руки в кулаки, призывая себя к спокойствию. Уволить меня все равно не могут, да и не могла я очень уж сильно накосячить. В последнее время я, конечно, немного рассеянная, но не до такой степени.
— Проходи, Карина, садись, — нервно протирая платком лоб, Валерий Степанович указал на стул рядом с массивным столом из дуба.
Я выполнила его просьбу и всмотрелась в лицо директора, который явно нервничал и выглядел…виноватым? Ничего не понимая, решила дождаться, когда он сам заговорит, мысленно прокручивая варианты развития событий. Поведение начальника настораживало и даже пугало в какой-то степени. Никогда еще не видела его таким растерянным.
— Карина, ты уже давно работаешь у нас и показала себя, как профессионала. Я очень рад, что мне довелось с тобой поработать… — Валерий Степанович трясущейся рукой взъерошил седые волосы.
Морщина на его лбу стала еще более заметной, а серо-голубые глаза в один миг стали пустыми и безжизненными. Директор словно постарел на десяток лет. Похоже, произошло что-то действительно ужасное. Этот мужчина всегда был оптимистом, способным найти положительные моменты в любой ситуации, а теперь выглядел раздавленным.
— Валерий Степанович, что случилось? — забеспокоилась в ожидании плохих новостей.
— Прости меня, дорогая, я тебя очень подвел. Наша компания через две недели будет признана банкротом. Я…
— Как банкротом? Как через две недели? — выпалила, даже не дослушав до конца. — Это же не происходит так быстро. Почему я об этом не знала?
— Я не хотел тебя волновать…
— Не хотели волновать? Вы издеваетесь? Да вы же меня просто на улицу выкинули, можно сказать. Меня же никто на таком сроке не возьмет на работу, а я рассчитывала уйти в декрет как можно позже. Вы же знаете прекрасно мою ситуацию, мне нужны эти деньги. Я все рассчитала, составила план, а теперь вы мне говорите, что не хотели меня волновать? — с отчаяньем выпалила на одном дыхании. Резко встала со стула и почувствовала, как в глазах темнеет. Надо срочно взять себя в руки. Ради малыша.
— Кариночка, сядь. Ну, не переживай ты так, — подорвался с места Валерий Степанович и усадил меня обратно на стул. — Вот так, умничка. Ты о малыше подумай. Нельзя же все так близко к сердцу воспринимать. Ты же юрист, должна понимать, что декретные выплаты за тобой в любом случае сохраняются. Да, конечно, чуть меньше, но такой специалист как ты всегда себе работу найдет. Тем более ты можешь и свободным юристом подрабатывать. Я лично нескольких клиентов тебе обеспечу.
— Ну, как же вы не понимаете. Я…
— Понимаю, Кариночка, понимаю, но и ты меня пойми. Старый я уже, прошляпил все, а потом уже поздно было. Да и устал я, девочка. Вот что мы сделаем, ты иди домой, отдыхай. Все равно за эти две недели ничего нового не произойдет. Будешь числиться в штате до конца, а затем спокойно в декрет уйдешь.
— Но…
— И не спорь со мной. И так, вон, перенервничала из-за меня, а ребенку нужен покой. Не переживай ни о чем, я позабочусь, чтобы тебе все выплаты произвели в срок и в полном объеме. Через две недели придешь и получишь трудовую с расчетом.
— Валерий Степанович, вы меня за дуру держите? Я прекрасно знаю всю процедуру признания компании банкротом. После вынесения решения суда будет назначен управляющий, который должен меня письменно уведомить об увольнении за месяц до этого, также мне должны будут в течение еще двух месяцев выплачивать среднемесячную зарплату. А учитывая, что декретные выплаты от соцзащиты составляют лишь сорок процентов от суммы зарплаты, я даже не подумаю сейчас увольняться. Пусть все будет, как положено по закону.
— Да что ж ты такая упрямая! — взорвался начальник и хлопнул ладонью по столу, от чего я вздрогнула и не на шутку испугалась.
— Что вы от меня хотите? Чтобы я уволилась? Может, и нет никакого банкротства?
— Умная девочка. Я в тебе не сомневался, Карина, — Валерий Степанович наклонился моему уху и угрожающе шептал, вгоняя меня в ужас.
Положив ладони на живот, я зажмурилась и мысленно приказывала себе успокоиться, но выходило плохо. Страх сковывал все сильнее. Даже появилось желание согласиться и действительно написать заявление об уходе, лишь бы только оградить себя от негативных эмоций.
— Я не буду писать заявление. Вы не заставите меня. Претензий ко мне нет, да даже если и были, по статье уволить меня вы не можете…
— Согласен, — прошипел мужчина, сдавливая мои плечи. — Зато я могу штрафовать тебя, вносить информацию в личное дело или занести тебя в черный список работников. Могу сделать так, что ты и после декрета себе работу не найдешь, а то, что придется ее искать, обещаю.
— Это все? — повела плечами и освободилась от болезненной хватки.
— Завтра жду от тебя заявление по собственному желанию. Можешь идти! — грубо бросил Валерий Степанович, а я практически выбежала из его кабинета, задыхаясь то ли от страха, то ли от злости.
Пусть считает, что добился своего, а у меня, как раз, будет время на то, чтобы все обдумать и выбрать линию поведения. Заявление он ждет. Ха! Как бы ни так! Хамло дряхлое. Не на ту напал. Да я его по судам затаскаю. Завтра же возьму больничный и плавно уйду в декрет. А документы все отправлю по электронной почте и следом еще курьерской службой под роспись, чтобы доказательства были. А то с этого урода станется их вообще порвать и сказать, что ничего не получал.
На остаток дня закрылась в кабинете. Работать не хотелось совершенно, но я профессионал, поэтому взяла себя в руки и постаралась сделать все необходимое до конца рабочего дня. Мелочевку оставила, решив, что в качестве компенсации за потраченные нервы сами все это разберут. Я и так проявила неслыханную щедрость.
Когда выходила из офиса, внутри все продолжало кипеть от злости и обиды. Кто бы мог подумать, что шеф окажется таким негодяем. Наверное, захотел пристроить очередную любовницу в теплое местечко, а тут такая возможность. Только просчитался он, решив, что сможет меня запугать. Я в свое время и с более сложными ситуациями справлялась, так что пусть обломится.
Сев в машину, смахнула слезы и, шмыгнув носом, включила радио. Врубила звук практически на полную громкость, как только услышала задорную, веселую песню. Может хоть так получится утихомирить разбушевавшиеся эмоции. Весь день я, как могла, отвлекала себя работой и старалась не думать о произошедшем, но как только вышла на улицу, поняла, что в любом случае осталась без работы. Да, в декрет я уйду, и все полагающиеся мне выплаты получу, но возвращаться больше некуда.
