Надо позвонить Маргарите.

Дид, если честно, всё же надеется, что его голос разума оказался более громким и навязчивым, чем голос разума Модеста. Ну потому что каждый смотрит на всё со своей колокольни. Спорить-то они, конечно, не будут и не собираются. Тем более что конечное решение всё равно не за кем-то из них, и ей выбирать, оставаться или ехать за тридевять земель к родному человеку.

Дид опускает глаза на спящего рядом Модеста и сам отвечает на свой вопрос.

Он бы поехал.

Ноги затекли, ещё и душа слишком отвыкла от окружения четырёх стен и отгороженного холодным стеклом ночного неба.

Дид откидывает голову назад, ударяется затылком о мягкую спинку дивана и терпеливо вздыхает. Он с места не сдвинется, чтобы не потревожить спящего, пристроившего голову на его коленях. Да и двигаться-то ему куда? Можно подумать, теперь он особо своё место в жизни готов бежать искать.

Можно подумать, он до этого его искал.

Дид случайно пихает водруженную ему на колени подушку, когда пытается достать из кармана разношенных штанов телефон. Модест не реагирует, только зарывается лицом в наволочку. Диду хотя бы удалось заставить его поесть, и если ему придётся вот так всю ночь с затекшими ногами просидеть, скукожившись на диване, это меньшая жертва и прощение за то, во что Дид его втянул.

Зарядки на телефоне примерно столько же, сколько сил поднять руку. Дид поворачивает голову к затянутому облаками небу, привыкшие к темноте глаза различают смутное мелькание фар под окнами.

Гудки длинные и долгие.

— Дид!

Дёргается, потому что забыл, что с Маргаритой нужно телефон убавлять до минимума. Дабы не оглохнуть.

В потоке её болтовни чувствуется что-то настолько привычное, что сразу успокаивает. Дид в какой-то мере понимает, почему Модест всегда стремился к людям. Потому же, почему Дид бежал к бесконечным панелькам.

Чтобы не наедине с собой.

— Маргарита, — останавливает поток слов Дид и усмехается. — У меня батарея сдохнет щас.

— Почему ты шепчешь? — голос на другом конце связи тоже сбивается на шёпот.

— Не хочу Мода будить.

— Ой!

Дид не сомневается, что она, в отличие от него, перебудила не только Мода, но и половину вагона.

Убавление громкости никого не спасло.

— Ему стало лучше? — громко шипит в трубку Маргарита.

Дид отмахивается от влепившейся ему в лицо ладони.

— Дай я с ней поговорю.

Телефон у Дида бесцеремонно выхватывают, но хоть с колен поднимаются. Модест садится ровнее рядом, улыбается щебечущему в трубку голосу. Дид наклоняется ближе, чтобы слышать не только поток слов, но и вылавливать из них отдельные предложения.

Маргарита явно выбрала новую жертву.

— Всё, заяц, отбой. Мозг ещё не в состоянии столько инфы переваривать.

Дид фыркает. Он представляет примерно, насколько велико желание Маргариты выложить им все впечатления от первого дня дороги.

— И набери, когда до отца доедешь, — говорит Модест. — А то Дид себе места не находит.

Дид шутливо толкает его в бок, на что Мод только невинно пожимает плечами. Косится на потемневший экран и швыряет телефон на диван.

— Сдох, — комментирует он.

— Понимаю его, — сочувственно смотрит на телефон Дид.

— Тоже.

Модест тянется за пачкой, цепляет зубами сигарету. Затянутое небо за окном угрожающе грохочет, барабаня дождём в стекла.

— Сейчас бы ныкались в подъезде, — щёлкая зажигалкой, замечает Мод.

— Мы и так ныкаемся, — подтягивает колени к груди Дид и удобно облокачивается на спинку. — И всё ещё без цели.

Успокаивает себя словами и надеется, что Мод не заметит.

— Ну и славно, — зажимает пальцами сигарету Модест.

Замечает. Но вида не подаёт.

Протягивает полупустую пачку. Дид хмурится.

— Дык я ж не курю, — напоминает он.

— Ишь какой умница, — дразнит Мод, ехидно ухмыляясь. — Пример что ли с тебя брать теперь?

— А так и брал бы, — улыбается от уха до уха Дид.

— Ну и возьму.

— Ну и бери.

— Возьму.

— Бери.

— Вот и возьму.

— Вот и бери.

Ночь за окном медленно накрывает город.

========== 2. Кино (постканон) ==========

Комментарий к 2. Кино (постканон)

всё-таки получился сборник.

поменяла описание, добавила частям названия.

— Поиграть можно?

Модест оборачивается, проследив за неуверенным взглядом Дида, поглощённого созерцанием гитары в углу комнаты. Небрежно пожимает плечами и падает на диван. Обхватывает ладонями горячую чашку и с насмешкой смотрит на переминающегося с ноги на ногу Дида.

— Я тебе когда что запрещал? — уточняет с неподдельной обидой в голосе.

— Еду с магаза тырить, — без запинки отзывается Дид.

— Ой, гляньте на него, — закатывает глаза Модест. — Бедный-несчастный.

Дид расплывается в довольной улыбке. Хватает гитару, забирается на диван рядом, протирает деку от пыли. Дёргает за дребезжащие растянутые струны.

— Свежи ещё воспоминания, как ты Аллочкин инструмент раздолбал, — задумчиво бормочет Модест, откидываясь на спинку дивана и придвигаясь ближе к грифу, который Дид тут же ревниво накрывает ладонью. — Этот тоже решил в гитарный рай спровадить?

— Так тот инструмент на ладан дышал, — поясняет Дид. — А этот вроде живенький.

И в доказательство дёргает за аккорд.

Аккорд выходит предательски нестройным и хриплым.

— Расстроена в хлам, — подытоживает Модест.

— Настроить не проблема, — принимает вызов Дид и наугад крутит верхнюю колку.

— Что, прям на слух собрался? — с любопытством уточняет Модест.

— Могу и на слух, — хвастает.

— Ну-ка продемонстрируй.

Дид напряжённо вслушивается в свист струны, среагировавшей на слишком крутой поворот колки. Крутит ещё.

— Пойдёт, — наконец, выдыхает он.

— Да ни хрена.

Дид вскидывает голову и упрямо выпячивает подбородок. Модест хитро щурится и делает глоток из своей чашки.

— А так? — сдвинув колку на незаметных человеческому глазу полмиллиметра, спрашивает Дид.

— Совсем другое дело, — одобряет Модест.

— Чё сбацать? — с готовностью устраивается Дид, подтягивая ноги на диван и ставя пальцы на струны.

— Давай Вивальди, «Времена года».

— Ну Мод.

— Ладно, действительно, чего это я, — Модест задумчиво чешет затылок. — Давай что попроще. «Полёт шмеля».

— А что-то более современное не закажешь?

— Ну тогда из «Весны на заречной улице».

— Издеваешься?

— Внатуре.

Дид недовольно кривит губы и бездумно водит по струнам.

— Может, «Кино»?

— Смотря какое.

— Да хорош, — возмущается Дид.

Модест невинно улыбается и ставит чашку на стол.

— Сам-то что хочешь? — спрашивает. — То и играй.

— Ну, «Кино» и хочу, — кивает Дид.

— Ну так и играй «Кино».

Дид с готовностью ставит пальцы на гриф. Поднимает правую руку и зависает.

— Мод.

Вздох.

— Ну чё опять?

Дид озадаченно хмурится.

— А какую песню?

========== 3. Привычки (постканон) ==========

— Сначала не можешь привыкнуть спать на лавке, потом тебе слишком мягко. Дело привычка, как классик сказал, дай вспомню. Человек — существо привыкающее.

Дид поворачивает голову. Отрывает взгляд от отблесков фонарей и света фар за равнодушными окнами. Бесконечное небо спряталось где-то там, за грязными в разводах стеклами, и ловит в свою темноту дым от тлеющего огонька.

Модест замечает взгляд. Описывает зажатой тонкими пальцами сигаретой невнятный круг в воздухе. Истратив запас артистизма, неопределенно пожимает плечами.

— Ну Достоевский, — добавляет он и подносит ладонь к губам. Делает глубокий вдох, затягиваясь дымом.

На балконном полу прохладно, жёстко и сплошные комары, которые никак с концом августа всё не сдохнут.

Заглядывающие в окно звёзды, уступающие фонарям во дворе.

Два одеяла, две подушки, небрежно брошенные совсем рядышком.

— А, — Дид понимающе кивает. — Ты его тип наизусть что ли можешь?