БОСИКОМ НАСТОЯЩАЯ ПРИНЦЕССА

  Между королем Франции Людовиком четырнадцатым и королем Норвегии Георгием первый был заключен договор. Согласно ему за сына Людовика четырнадцатого должна была выйти дочь Георгия первого. И у него была такая красавица, прекрасная словно солнце, с волосами цвета снега. По обычаю женились тогда довольно рано, и тринадцатилетняя девочка отправилась вместе с конвоем в путь. С ними вместе поехала и приемная дочь короля, Стэлла. Она была злая, но умела хорошо притворятся. И довольно красивая, хоть и с черными волосами.

  Её захватили в ходе похода против кочевником на юг. Стэлла ненавидела и завидовала дочери короля Гертруде. Но притворялась её лучшей подругой. И у нее созрел в голове коварный план. На первый взгляд подменить принцессу и выдать себя за нее нереально. Они плывут на большой корабле с почетной охраной и дарами. Но у Гертруды есть слабое место. Она, как и представительницы её династии свято блюдут клятвы, даже невыгодные для себя.

  Так и во время разговора со Стэллой( это имя ей дали уже в Норвежском королевстве!), Гертруда поклялась, сердцем своей матери, что выполнит любое желание своей подруги, если та спасет её жизнь.

  Тогда коварная Стэлла уже у побережья, во время легкой бури подожгла бочонок с порохом и подорвала корабль. А сама приготовили заранее шлюпку. Все матросы, которым злобная дочь хана подсыпала в вино дурмана погибли. И спаслась только Гертруда, с помощью конечно же названной своей сестры. Та вытащила принцессы на борт.

  И потребовала исполнения своей клятвы. Гертруда подтвердила. И Стэлла злобно произнесла:

  - Поменяемся с тобой платьями. Теперь ты будешь моей служанкой, а принцессой стану я сама.

  Гертруда горько заплакала, но данную клятву приходиться держать. Нельзя нарушать, иначе сердце матери разорваться на части. А дочь хана заняла её место.

  По прибытии во дворец Стэлла объявила себя дочерью Георга чудом спасшейся во время кораблекрушения. А Гертруда была вынуждена подтвердить, это поклоном.

  Стэлла распорядилась бывшую принцессу отправить на Корсику, пасти овечек. Так она ей якобы дерзила, и она не желает её рядом с собой видеть.

  Гертруда стояла в покоях, когда ей приказали идти в караулку. Там ей приказали снять с себя дорогое платьице служанки и принять облачение пастушки. Принцесса сильно смутилась и разревелась. Тогда караулку покинули солдаты, и старая печница выдала ей только стиранную, но ветхую и латанную одежду и деревянные сабо, сказав:

  - Вот тебе одежда и обувка на ноги. Там на Корсике тепло и ты привыкнешь.

  Гертруда поняв, что сопротивление бесполезно медленно переоделась. Грубые башмаки сабо оказались ей слишком велики и девочка попросту скинула их и решила лучше пройтись босиком. Тем более, что стояла чудесная, майская погода. Это ведь Франция с её куда более ласковым климатов.

  Девчонке приказали следовать в карету с решетками на окнах. Она должна была доставить ставшую пастушкой принцессу в совсем не почетную ссылку на Корсику.

  Булыжники мостовой нагрелись и больно обожгли непривычные к хождению босиком ножки принцессы. И голую подошву августейшей особы, неприятно раздражала шероховатость поверхности.

  Несколько бедняцких мальчиков крутилось возле нее и Гертруда ощутила большой стыд, что она дочь королей шагает как нищая босиком в стареньком, латаном платьице.

  Нищая принцесса покраснела от унижения и даже на короткое время забыла, что её изнеженные, розовые пяточки печет колючая мостовая. А это так больно для ножек принцессы, которая босиком была наверное только в ванной из червонного золота усыпанного бриллиантами.

  А теперь голые, нежные подошвы юной красавицы терзают жестокие, острые, горячие камни мостовой.

  К счастью для девочки карета уже дожидалась её. Она без сопротивление заскочила в нее. И услышала пронзительный свист, смех и восклицания мальчишек:

  - Воровку везут!

  Принцесса сконфузилась. Она теперь еще и преступница. Она чей род куда древнее, чем у Бурбонов. И ей приходиться сидеть за решеткой, через которую с трудом проникается свет. Печально и грустно. И главное ничего не поделаешь. Начни она кричать, что является дочерью короля, то ей никто и не поверит.

  И голые пятки девочки тычут в дубовые доски.

   И девочка-принцесса заплакала. Возница и жандармы не обращали на её слезы никакого внимания. Ну, ревет узница, а что ей еще делать? Профессия закалила жандармов и сделала их суровыми.

  Гертруда плакала и вспоминала торжественные приемы во дворце когда ей все кланялись, и она чувствовала себя гордой и нужной.

  Через несколько часов сидения на голой лавке у девчонки разболелась спина. И она стала стучать кулачками в стену бронированной кареты. Решив что девочка хочет выйти по нужде жандармы выпустили принцессу. Та оказавшись на свободе сделала несколько шагов за кусты, и... разумеется пустилась бежать. Её очень хотелось уйти от жандармов ведущих её в ссылку. Но босые ноги ранил жесткий дерн, а полицейские не спешили. Они двигались словно в замедленной киносъемке. А может им хотелось поучить изнеженную девчонку. А это действительно для принцессы пытка, то что деревенской девчонки было лишь приятной пробежкой.

  Гертруда бежала прихрамывая все сильнее, и ее ноги заплетались, босые сбитые подошвы буквально пылали. Наконец она не выдержала, упала на колени и поползла на четвереньках, при этом истошно ревя.

  Жандармы припустили вслед за девчонкой теперь побыстрее. Подхватили её под мышки. Девочка растерянно трясла изрезанными и исколотыми ногами, умоляла чтобы её не били.

  Жандармы пожалели принцессу и выдали только пару легких шлепков. Правда обещая в следующий раз жестоко выпороть если та попробует сбежать вновь. Хотя Стэлла приказала обращаться с бывшей принцессой, как особой подлого звания, даже беспощадные слуги были тронуты редкой красотой, белоснежной Гертруды, которую только еще больше подчеркивало нищенское платье.

  Девочка больше уже не пыталась бежать. Ночью она спала в конюшне, привязанная за ногу толстой веревкой к волосатой лапе жандарма. Понимая, что так просто ей не уйти и сильно в первую очередь устав, девочка проспала всю ночь, почти не обращая внимания на зловоние конюшни.