— Тони, вы нормально переносите собачью вахту?
Ответа не последовало.
Лиля повернулась.
Барон спал. Посапывал даже немного, и лицо у него было спокойное и умиротворенное. Другая женщина могла бы и умилиться.
Лиля покачала головой, сжала губы и вернулась к своей работе. Умиляться она не собиралась. Пусть скажет спасибо, что не убила.К середине ночи копье было готово, и одно, и второе, осталось обжечь на углях наконечники, чтобы были крепче. И Лиля растолкала барона.
-Да?
— Тони, костер и охрана на вас. Далеко не отходите, обещаю, если что, не подглядывать за вашим общением с природой. Я не извращенка.
Барон понял не сразу, а потом возмущенно фыркнул.
— Ну, знаете, Лилиан...
— Знаю. Видела. И ничего интересного там нет.
— Видели? Ах, да...
— Да, представьте себе, — отмахнулась Лилиан. — Я спать, вы с наконечниками справитесь? Сумеете?
— Вполне.
Лиля кивнула, завернулась в плащ и уснула.
И проснулась, когда было уже около десяти утра.
Барон спал, прислонившись к дереву.
Костер почти потух.
Хорошо хоть копья были целы...
Лиля не удержалась. Ее такая злость обуяла, кто бы представлял! Она доверила этому самоуверенному идиоту самое ценное, что только есть, свою жизнь и жизнь своего ребенка! А он уснул! И достаточно давно, костер уже почти потух, часа два точно!
Заходи кто хочет, загрызай кого понравится...
Лилиан совершенно не хотелось проснуться в желудке у медведя или у кабана на клыках. А потому она поступила так, как в свое время ребята в пионерском лагере.
Только там все проделывали с близкого расстояния, а тут она предпочла перестраховаться.
Взяла одно из копий, повернула тупой стороной — и душевно въехала Энтони под дых.Они вообще-то и кружку ледяной воды опрокидывали на таких часовых, и плащ набрасывали, а потом лупили, но тратить воду?
Увольте!
Так тоже нормально!
Энтони взвился в воздух — невысоко. Согнулся, закашлялся, схватился за живот...
— Лилиан!!! Вы сума сошли!?
Ладно. Сказал он не совсем так, и печатными там были только имя и предлоги. Но...
Лиля бросила копье и сплюнула.
— Убить тебя мало, придурка!
И это тоже был весьма приблизительный перевод.
Барон аж заткнулся от удивления, услышав от графини речь, достойную пьяного боцмана, которому на ногу якорь уронили.
-ЧТО!?
— Барон, — кое-как овладела собой женщина, — А что положено часовому, который заснул на посту?
— Смертная ка... кхм... ну...
Вот теперь до Энтони и дошло.
И почему, и за что, и — поделом. Мужчина покраснел, ! побледнел, закашлялся... хотя последнее — не от смущения. Продышаться до сих пор нормально не мог, ручка у ее '• сиятельства была тяжелая...
От души досталось. Со всем благородным прилежанием,
— Я... это...
Лиля посмотрела на Энтони, как на врага народа.
— И это — тоже? Бывает. Сочувствую. Ох...
Черт побери!
Это восклицание едва не сорвалось у нее, когда схлынул адреналин.
Спора нет, на адреналине можно и горы своротить. Но.
Вот именно — оно. Но!
Вчера Лиля долго шла.
Да того у нее тоже были пара нелегких дней со значительной физической нагрузкой. И...
: Да, увы и ах.
Мышцы заныли все и ' разом. Словно сговорились.
Лиля с ужасом прислушалась к себе, потом перевела дух и вытерла пот со лба. Одна, но самая важная для нее сейчас мышца не ныла. Матка была спокойна, никаких неприятных ощущений. То есть ребенок живет спокойно и без проблем.
А так ныли ноги — зверски.
Саднили царапины на руках.
Ныли плечи, отвыкшие от любого груза. Конечно, львиную часть тащил Лофрейн, но для Лилиан и остатка было многовато. Грустно получалось.
А что делать?
Зарядку, вестимо. Иначе они отсюда никуда не уйдут.
— Лилиан?
Энтони решил проявить заботу, сделал шаг — и скривился не хуже графини.
— Оххх!
— Мышцы болят? — поинтересовалась Лиля.
И получила в ответ кивок. Они, болючие...
Подготовка-то у барона была хорошая. Даже замечательная. И на коне он сидел отлично, и мечом владел, но это немножечко не то.
Как грузчик и силач на ярмарке, к примеру.
У одного — работа. Каторжная, тяжелая, прокачивающая все мышцы.
У второго — тоже труд, но поставь его на изнурительную монотонную работу, и он просто спечется. Не выдержит.
А вот грузчик покидает гири — и пойдет дальше, работать и мешки таскать.Энтони не был предназначен для длительных автоно- мок. Да и Лилиан...
В том теле — безусловно.
В этом...
Лиля даже покраснела, так ей стало стыдно. И услышала отцовский голос, словно наяву: «после похода, привал обустроила, поела, обязательно разомни себе ноги — руки. Без массажа ты на следующий день с ума сойдешь и далеко не уйдешь...».
А она?
Дура.
Забыла, из головы вылетело... да тут и беременность ее не извиняет! Вот еще не хватало! Дурость никакие гормоны не оправдывают!
Что делать будем?
А что тут делать? Разминаться будем — и никуда сегодня не торопиться. Выбора нет.
И о бароне придется позаботиться, куда ж деваться? Сам он вряд ли знает, как нужно правильно сделать разминку после такого. Вон, и голову держит чуть вбок, шея затекла...
Придется взять дело в свои руки и вернуть их маленькому отряду боеспособность.
Благо — ЛФК тоже была в институте. Факультативом, для желающих, но чтобы Аля не желала узнать что-то новенькое о медицине?
Да она бы, будь ее воля, и ночевала бы на кафедре! Знаете, там какие интересные учебники были? А завкафедрой их не выдавал никому, и домой уносить не разрешал — сиди и читай на кафедре. Аля и сидела.
Итак, лечебная физкультура, она же ЛФК.
Лиля вздохнула.
— Барон, постарайтесь двигаться, как я. Вместе со мной...
— Зачем?— Мышцы разомнем, — нехотя пояснила Лиля. — Иначе больно будет, потащимся, как два старичка.
— Вы умеете?
Тахир научил, — Лиля решила свалить знания на «наставника». Ага, наставник... Но кто там проверять будет? — Они же в Ханганате караваны по пустыням водят, знаете?
Барон кивнул.
Знал, конечно, что ж он — темный совсем?
— Вот. А идти целый день по пустыне тяжко. Потом разминаться требуется, чтобы руки-ноги не болели.
-Хм?
— А что вы теряете, Лофрейн? Повторяйте за мной. А нет — как хотите, ждать и жалеть я вас не буду, — махнула рукой Лилиан.
И начала разминку.
Голова, шея, плечи, руки...
Она медленно прорабатывала каждую мышцу.
На упражнениях для плеч подключился Лофрейн. Лиля медленно, показывая каждое движение, разминалась.
Единственные мышцы, которые она пощадила — мышцы пресса. И косые мышцы живота тоже.
Ни к чему.
Все же ребенок...
При беременности можно тренироваться. Надо только избегать определенного ряда упражнений, и Лиля их отлично знала. Вот не зря ей родители говорили: учись, дойка!
/ Что бы она сейчас делала без этого наставления? Только повеситься и осталось бы. Факт3.Энтони послушно вращал ступней в воздухе, как показывала Лилиан Иртон.
И в очередной аз чувствовал себя дураком. Да еще... беспомощным?
Уж точно слабее спутницы.
Это бесило, раздражало, выбивало из равновесия...
Но ведь и правда! Позор какой! Заснуть на посту!
За такое действительно убивать мало...
Живот болел, но Лилиан была полностью в своем праве. Тони сам бы такого часового попросту зарубил. Не глядя.
В этот момент Лилиан повернулась, мешковатая рубаха натянулась на пышной груди, и Тони едва не взвыл.
Вот какой бы части организма устать, а не встать!
Ан нет!
У него все мышцы ныли, кроме одной. И эта одна едва одежду не прорывала.
Впрочем, графиня и не замечала ничего. Это-то Тони понимал.
Не кокетничала, не набивала себе цену, не изображала неведение — все это было в его жизни, и таких баб он ценил крайне невысоко. Она решительно не смотрела.
