- ...Отношение немцев к военнопленным оказывало существенное влияние на боевой дух британцев. Дюжины наших солдат ежедневно бежали из плена, и все в один голос утверждали, что немцы ведут себя превосходно, сразу же кормят и дают воду. Никаких "допросов 3-й степени с пристрастием" и т.п. Они относились к нашим пленным значительно лучше итальянцев. Один солдат рассказывал, что немец забрал у него фотокамеру, а проходивший мимо офицер приказал вернуть ее. Другой сообщал, что ему дали пятьдесят сигарет и стакан пива. Третий добавил, что долго беседовал с парочкой нацистов, владевших английским, и те высказывали мнение, что немцы и британцы должны были бы быть вместе...

...Раненые утверждают, что немецкие лазареты - это какое-то чудо. У них масса медикаментов, и они лечат британцев так же, как и своих. Вскоре об этом знала вся наша армия...

...Нужно признать, что они прекрасно обращаются с пленными. По крайней мере, со мной они обращались чертовски прилично...

... Холодными ночами поисково-спасательные отряды немцев пробирались на поле боя. Они гуманно обращались с нашими ранеными. Давали горячий чай беспомощно лежащим рядом с дымящимися останками их боевых машин танкистам, укутывали одеялами тяжелораненых, которые в противном случае могли бы замерзнуть...

...После всех боев в пустыне я бы определил немецкую позицию следующим образом: это чистая, ничем не омраченная война в безлюдной пустыне, где нет гражданского населения и... "политических соображений". Это солдатская война...

Прорыв Монтгомери

Уже полтора года Роммель не мог позволить себе и одного дня отдыха. Полтора года он работал не покладая рук, испытывая непосильные трудности, едва не сгибаясь под неподъемным грузом ответственности. После "шестидневных скачек" он исчерпал запасы душевных и физических сил, а его здоровье было серьезно подорвано после обострения желудочной болезни. Ему было крайне необходимо хотя бы на пару недель съездить в Европу - отдохнуть и подлечиться.

В начале октября генерал-фельдмаршал уже давал пресс-конференцию иностранным журналистам в Берлине. Роммель в очередной раз поверил обещаниям Гитлера "срочно отправить в Африку подкрепление всех видов и наладить бесперебойное снабжение войск", поэтому заявил представителям международной прессы, что позиции под Эль-Аламейном будут удержаны любой ценой. Фельдмаршал очень надеялся на то, что его пропагандистский блеф остудит боевой пыл врага, и вышеупомянутое подкрепление успеет прибыть в Северную Африку до начала боевых действий.

Тем временем Монтгомери основательно подготовился к началу наступления. Он имел представление о состоянии немецких войск и прекрасно знал свои силы - на этот раз их было вполне достаточно, чтобы окончательно покончить с танковой армией противника. 24 октября британский главнокомандующий атаковал немецкие позиции под Эль-Аламейном. Роммель прервал только начавшийся, крайне необходимый курс лечения и поспешил назад в африканскую пустыню.

Как пишет Алан Мурхед - англичане не преминули воспользоваться отсутствием генерал-фельдмаршала:

- Обстоятельства благоприятствовали британцам: немецкая контрразведка сплоховала - и нам удалось узнать, что Роммель уехал в Германию. Его заместитель, фон Штумме, сделал то, что сам маршал не сделал бы ни при каких обстоятельствах - он распределил силы более или менее равномерно по всему фронту. Основой обороны должны были бы стать отборные мобильные части, вместо этого фон Штумме "привязал" их к позициям, лишив главного козыря подвижности. Когда Роммель в спешке вернулся из Берлина, ему не потребовалось много времени, чтобы осознать - в этом хаосе уже ничего нельзя изменить. Наверное, не осталось ни одной ошибки, которую не совершил бы его заместитель: он принял за чистую монету мнимое сосредоточение британской техники на позициях за Эль-Аламейном, он неправильно определил направление главного удара, а когда спохватился, то было невозможно исправить создавшееся положение.

Англичане сконцентрировали на участке прорыва 800 пушек, подвезли к артпозициям около миллиона снарядов, и через десять дней нанесли атакующий удар. Когда Монтгомери бросил в бой бронетехнику, то на тысячу стальных колоссов британцев пришлось около двухсот немецких танков. Немцы яростно оборонялись, но соотношение сил в зоне прорыва было явно не в их пользу -1:10. Англичане сообщали, что у всех оказавшихся в плену немцев были ранения разной степени тяжести, а некоторых из них приходилось буквально вытаскивать из стрелковых щелей в полубессознательном состоянии.

На 12-й день наступления Монтгомери добился поставленной цели. По всему фронту британцы глубоко вклинились в оборонительные порядки немцев. Роммель был вынужден вести маневренные бои, чтобы не потерять то, что еще можно было спасти. Так, маршал отдал приказ отступить на заранее намеченные и подготовленные позиции и отправил в Ставку радиограмму, в которой аргументировал принятое решение. Вечером шифровку приняли в штаб-квартире фюрера, но никто не отважился сообщить Гитлеру о событиях под Эль-Аламейном. Только на следующий день, около полудня ему сообщили о случившемся. Фюрер бушевал, кричал, ругал Роммеля и, в конце концов, отправил в Африку приказ:

- ...Армии "Африка" немедленно развернуться и занять старые позиции...

Подробнее об инциденте в штаб-квартире фюрера сообщает Эрих Кордт:

- Дежурный офицер, не рискнувший разбудить Адольфа Гитлера ночью, когда пришла шифрограмма от Роммеля, был разжалован и отправлен на фронт. В узком кругу доверенных лиц Гитлер утверждал: если бы ему удалось "укрепить духовную энергию" Роммеля, он удержал бы позиции под Аламейном.

Даже самая изощренная магия не помогла бы сейчас танковым дивизиям Роммеля, да и сам он в этот момент был не лучшим объектом для трансцендентных медитаций. На этот раз диктатору не удалось добиться желаемого результата даже с помощью собственноручно подписанного "приказа фюрера". Фронт был окончательно прорван, и остатки немецких дивизий организованно отступали на запад, сдерживая возрастающее давление наступающих британских войск. Только таким образом маршал и его солдаты могли избежать судьбы армии Грациани.