– Вот сони… Вода классная – бодрит! – он получил чашку с кофе, подхватил бутерброд и благодарно оглянулся на маму, накинувшую на его плечи полотенце. – А хорошо тут!

Вот странно. В Испании у него под носом плескалось целое море неописуемой красоты, а вот такой радости на душе не было!

– Хорошо, конечно.

– Я только тут и отдыхаю. Зимой был в Тае, недавно приехал из Испании, в прошлом году раза четыре ездили, там всё такое, ах какое! А вот такого кайфа не испытывал. Дикий я у тебя. Это… варвар!

– Нет, это просто закон перелётных птиц в действии, – улыбнулась Людмила. – Учёные долгое время пытались понять, почему птицы возвращаются на север, осуществляют такие опасные и тяжелые перелёты. Зачем? Ведь на юге теплее, сытнее, жить легче. Говорили о том, что это просто инстинкт такой загадочный, потом, что электромагнитные поля виноваты, потом что местные птицы становятся против. Смешно даже. Каждый год, когда прилетают птицы с севера, они типа не против, а потом сразу становятся резко против и северянам будто бы на это не наплевать… Короче, ломали головы, а потом кто-то выдвинул теорию, что у птиц тоже могут быть привязанности. То, что увидели первым, полюбили, то и тянет. Видимо, и у нас, что ребёнок видел и успел полюбить в детстве, кажется ему самым-самым лучшим, красивым и хорошим.

Владимир всмотрелся в туман, поднимающийся над озером, мелкие, с горьковатым запахом ромашки под ногами, березовую рощу на берегу. Никакого буйства красок, ярких ароматов, экзотического изобилия во всём, а глаз не отвести и даже дышится легче, счастливее!

– Перелётная птица дома… – бормотал он, выруливая на шоссе, чтобы поехать на работу. – А что? Возможно и так!

Невольно вспомнился давний приятель, который увез новорожденного сына и жену на ГОА под флагом мягкого климата и экологии.

– Ничего вы тут не понимаете! Жить надо в комфортных условиях! – говаривал он, иногда наездами наведываясь к родителям, наотрез отказавшимся куда-то ехать. – Я вот живу – горя не знаю.

Потом, когда ему всё-таки пришлось признать, что жить-то там можно, а вот зарабатывать на жизнь получается только тут, он вернулся. Некоторое время спустя и семью привёз обратно. А дальше получилась форменная трагедия, потому что его сын, выросший в окружении экзотической природы, наотрез отказывался видеть хоть что-то привлекательное в наступившей для него действительности. Природа, погода, виды, любые занятия и времяпровождение для него казались скучными, тусклыми и неприятными. И родители, которые за несколько лет успели соскучиться по России, оказались в шоке и недоумении, что же им делать с сыном.

– Ну, это уж их проблема… – пробормотал Владимир. – А вот у меня на фоне прошедших дней появилась идея! И её надо бы обдумать!

Идея обдумывалась, обрастала реальностью, звонками, выяснениями подробностей и некими подсчётами, а пока он возвращался в дом мамы, и каждый раз удивлялся, когда его встречали. Почему-то ни Яна, ни Ника не считали нужным это делать. Мишка, когда был маленький, выскакивал, радовался как щенок. Но он его как-то не замечал.

– Зато теперь, поди не заметь такую встречу! – хмыкал про себя Владимир, когда на него вылетала птица-тройка – Тим, Мишка и Фёдор.

Нет, Мишка, конечно, делал вид, что просто за Тимом мчится, но у Владимира отчётливо теплело на сердце.

– Да и ладно, что он с той проклятой математикой чего-то не понимал. Пааадумаешь! Я вот и пары носил, было дело! А так – нормальный мальчишка. Только вот где они опять так извозюкались-то с Тимом на пару? Один приличный парень в этой компашке, и тот – кот!

Правда, справедливости ради, надо заметить, что «возюкались» Мишка с Тимом вовсе не вдвоём, а в тесном и дружном коллективе.

– Мам! Где они находят такую грязь? – изумлялся Владимир в самом конце августа. – Сухо же!

– Места знать надо! – Людмила подняла брови. – У них есть специальное грязевое месторождение, открытое Кроком и Дилом.

– Они там что, всё валяются? – ужаснулся Владимир размеру стихийного бедствия.

– Разумеется! Неужели ты мог подумать, что какой-нибудь ПРИЛИЧНЫЙ пёс может удержаться от такой роскоши?

Донесшеесяся издалека восторженное поросячье верещание заставило Владимира торопливо закрыть входную дверь. – Не смотри так! Я ещё в офисном костюме, меня ронять и топтать поросями нельзя! Как я понял, про участие поросёнка в грязевых мероприятиях можно и не спрашивать?

– Я всегда знала, что ты у меня очень умный! – одобрила Люда сыновние таланты.

– А как его хозяева отмывают, интересно? И бультерьеров?

– Фунтиковые хозяева поставили ванную. Уже давно. Мне сама Лариса рассказывала. Таня и Лиза у которых бультерьеры, устроили ванную сейчас. Ася – хозяйка Арни, ты её называешь «ожившим помпоном» тоже…

– Одни мы в отстающих и стираемся в природных водоёмах? – нахмурился Владимир. – Непорядок!

– Хочешь выкопать прудик в огороде? Чтобы мы отстирывались в искусственных водоёмах?

– Неее, ты пока с Мишкой будешь школой заниматься, я тут пристроечкой займусь! Доверишь?

Людмила немного опасливо покосилась на сына.

– Пристроечка будет больше дома с мраморными полами и колоннами? – осторожно уточнила она.

– Неее, не бойся. Я атмосферу чую! Никаких мраморов и колонн! Обязуюсь, что ни одного буфета тут не пострадает! – забавно пообещал Владимир, приложив руку к сердцу в знак серьёзности намерений.

– Ну, смотри! Если что, я буду ругаться! – пригрозила Людмила. И прислушалась. – О! Судя по звукам, грязевые псы почти на подлёте. Иди переодевайся, а то завтра приедешь на работу в глинистом панцире!

Что бы ни говорили про Нику, она тоже отлично умела чуять атмосферу. Она, словно изящная кошечка, устроилась на подлокотнике брудастого кресла, где сидел Артур. Он даже голову не повернул.

– Ты не в настроении, мииилый?

– Ника, отвянь! – Артур смотрел футбол и отвлекаться на всяких баб не собирался.

Ника прищурилась. Нет, она бы всё сказала, что думала о тоне, невнимании и прочих преступлениях Артурчика, но всей шкуркой ощущала – пока не время! Не привык, не вовремя подсунулась, ничего-ничего… всё ещё изменится.

– Артурик, я в салон!

– Валяй!

– А денежки? Ты мне закинь на карту, ну, или так дай!

Артур недовольно покосился на Нику, но на огромном плоском экране приближалась кульминация матча, он торопливо перевёл ей на карту деньги и вновь уставился в телевизор.

Ника уточнила, сколько пришло, хмыкнула про себя. – Ну, третий сорт не брак… пока сойдёт и так. Прям стихами заговорила!

Она торопилась на встречу, но вовсе даже не в салон, а к адвокату. Только объяснять это было бы дольше, а Артурчик весь в футболе, начал бы злиться, проще сказать про салон. А что? Там можно провести весь день и на следующий туда же отправиться.

Ника, после неудачного визита за вещами, и унижения, пережитого ею, когда её выпроводила из посёлка охрана, решила взяться за Владимира всерьёз.

– Мало того, что разорился не вовремя, так и все мои вещи выкинул! – злилась она.

Адвокат – бесстрастный на вид мужчина, выслушал пламенную речь Ники о негодяе-муже, умело засёк некоторые нестыковки в её рассказе, а потом уточнил, был ли у них брачный договор.

– Был! – Ника мрачно кивнула и протянула копию договора адвокату. Напрасно её считали глуповатой в фитнес-клубе, где она работала. Вот уж что-то, а свои интересы Ника блюла! – Муж заставил подписать. Это можно опротестовать, если заявить, что он меня вынудил? Ну, или я не понимала, что это означает?

Адвокат бегло просмотрел весьма грамотно составленный документ. – Вряд ли. Вы прожили сколько? Два года? Он вас вынудил, и вы ещё столько с ним жили? Не прокатит! А про то, что вы не понимали, там пункт есть, что вам всё разъяснено, и вы его подписали отдельно. Так что претендовать вы можете только на недвижимость.

– Да, это дом в Испании.

– Половина дома, – поправил клиентку адвокат. – Имущество делится пополам.

– Нет! Дом! Весь! Я хотела забрать свои вещи, а он сказал, что все их выбросил! Я заставлю его за это заплатить! Так что пусть это будет компенсация!