За исключением ночей, когда я думал об Асуне, я не испытывал такого сильного возбуждения. Но то ощущение не могло стоять и рядом с тем, что я испытываю сейчас. До дрожи в коленях.

Боги, как я скучал по ней!

Моя, моя, каждая её частичка принадлежит мне и только мне. Никому другому. Моя девушка, моя женщина, моя жена, мама нашей маленькой дочки.

Господи, как я скучал по тебе!

Я обнял Асуну за бёдра, сажая к себе на колени. Я оторвался от неё. Наши взгляды встретились. Она в ожидании смотрела на меня, ближе прижимаясь ко мне, создавая восхитительное трение между нашими телами.

Я наклонился к её шеи, осыпая ей невесомыми поцелуями. Асуна застонала, вцепившись пальцами в мои волосы.

Голова кружилась от наполнявшего меня возбуждения и паров, исходящих от воды. Нужно было вернуться в спальню. Нужно было выйти от сюда. Но мне так не хотелось отрываться от Асуны.

Сейчас, когда она так сладко стонала от моих губ.

Я оторвался от её шеи, чтобы встать, обняв Асуну за бёдра. Она восхитительно взвизгнула, обняв меня за талию, словно маленькая девочка.

Моя маленькая девочка.

Я осторожно снял с неё одной рукой полотенце и снял с себя, отбросив эти ненужные куски ткани в сторону. Я закусил губу, когда наши тела впервые за долгое время почувствовали близость друг друга.

Я сладко поцеловал Асуну, прежде чем вернулся в комнату. Прохладный воздух заставил её невольно прижаться ко мне ещё ближе. Я крепче прижал её к себе дойдя до футона, пока пытался неловко снять покрывало с него. Я уложил её на него.

— Я не могу допустить, чтобы ты простыла, — прохрипел я, накрывая свою спину. Я возвышался над ней. Длинное одеяло закрывало нас с обоих сторон и я посмотрел на Асуну. Она с любовью смотрела на меня в ответ, затем её руки потянулись к моему затылку, увлекая меня в поцелуй.

Я охотно ответил ей, вновь переплетая наши языки. Я оторвался от ей губ, чтобы вернуться к её нежной шеи, осыпая её поцелуями. Мои губы опускались вдоль её тела, и я мог слышать сдавленные стоны моей любимой. Я оторвался от неё, чтобы положить её руки ко мне на плечи и прошептал:

— Не сдерживайся.

Мои руки мяли, сжимали её грудь, пока губы не оставляли ни один участок её восхитительного тела без внимания.

— Кадзутооо, — простонал она. — Не сдерживайся. — Я посмотрел ей в глаза. Затуманенные пеленой возбуждения, они с ожиданием смотрели в мои. — Ты мне нужен, Кадзуто.

Ей не нужно было повторять дважды. Я вошёл в её тело на половину, прижавшись к шее Асуны.

Восхитительное чувство.

Этот контакт заставлял каждую мою клетку тела ощущать невероятное покалывание, будто внутри меня взрывалось множество фейерверков. Я закусил губу, сладко простонав имя моей любимой.

Я снова почувствовал, как защипали мои глаза, пока мягкие руки моей Асуны не взяли меня за щёки, заставив посмотреть на неё.

— Я так люблю тебя, Кадзуто, — нежно прошептала она.

— Асунааа, — тихо произнёс я, войдя в неё ещё глубже. Мы застонала в унисон, не отрываясь друг от друга. Мы стали синхронно двигаться, идеально, в наш ритм. Будто делали это всегда. Будто не было между нами этих мучительных четырёх лет.

С каждым движением, казалось, стирались наши прошлые боли и обиды. Будто узнавая друг друга заново, мучительно неспешно я двигался в ней. Мои губы нашли её и мы разделили ещё один поцелуй.

Асуна оторвалась от меня, поменявшись местами. Гордо восседая на мне сверху, она хитро улыбнулась мне:

— Кадзуто, ты слишком медлительный сегодня.

— Разве? — я улыбнулся ей в ответ, не отрывая взгляда от её восхитительного тела, — Асуне нравится, или я не прав?

Я не стал дожидаться её ответа, ловко поменяв нас местами. Я наклонился к её уху, понизив голос:

— Тогда Асуна, должно быть, не будет жаловаться после.

Асуна сжала губы, и поцеловал их, прежде чем сделал резкий выпад. Из губ Асуны вырвался громкий стон.

***

— Кажется, я стала совсем как Кадзуто-кун, когда он ещё не знал о SAO. — Мы лежали в объятиях друг друга в полной темноте. Не так давно рядом с дверью в номер оставили поднос с едой. Для каждого из нас было просто невыносимо вставать, оторвавшись друг от друга.

Я ласково провёл по волосам Асуны рукой, убирая прядь, упавшую ей на лицо, за ухо.

— Асуна стала тихим мальчиком-подростком, — мягко усмехнулся я.

— Виртуальный мир стал для меня всем. Он был намного лучше. — Я напрягся от её слов. — Я проводила время в своих расследованиях, но чаще заходила в ALO с особым азартом, проходя вместе с Юи новые квесты.

В одно время в ALO действительно ходили слухи о невероятном игроке, который один из первых проходил все новые квесты и квестовые кампании. Признаться честно, даже мне с ребятами было практически невозможно его догнать по скорости прохождения.

Но ник всегда был в секрете. Это и к лучшему. Зная ник, игроки бы не оставили её без внимания. Навесив бы звание «битер», преследовали бы его по всему виртуальному миру, требуя честной игры.

Я поморщился.

— Ты одна из лучших, ты знала? — с гордостью прошептал я.

— Догадывалась, когда Юи, предложила скрыть ник второго аватара.

— Сильф, верно?

— Да, эта раса как никакая другая подходит для этого, — улыбнулась Асуна, я прижал её ближе к себе. — Кадзуто?

Я не знал, что сказать. Я понимал Асуну. Но я как никто другой был причастен к этому.

— Мне очень нравится играть за Эрику. Она невероятная. Сильная, ловкая и очень быстрая. Мне кажется, эта раса больше всего подходит Асуне-молнии.

— Асуна-ундина ничем ей не уступает!

— Кадзуто, — она мягко засмеялась, гладя меня по волосам как маленького ребёнка, — я не отрицаю этого.

— Ундина-Асуна незаменимая! — ревностно продолжал я. — Ты не представляешь, как нам не хватало её. Как мне не хватало её, — тише добавил я.

— Эрика может уделать любого спригана.

— Ундина может сделать тоже самое, — мои руки опустились на её бедра и сжали их, — и делает она всегда это очень успешно.

— Разве, ты ещё не видел Эрику. Тебе она понравится больше.

— Если это будет Асуна. — Я поцеловал её ладонь. — Остальное для меня не имеет значение.

— Но Кадзуто-кун, у тебя ведь точно есть любимая раса. — Я загадочно улыбнулся ей и повернул голову в противоположную от Асуны, убрав руки с её бедер и сложив руки на груди. — Ну же, Кадзуто-кун, какая твоя любимая, — умоляла она, тряся меня. Но я не мог так просто сдаться.

— Тогда Асуна расскажет мне, с каких пор я стал твоим «Кадзуто-куном». Ведь до этого я был «Кирито-куном», разве не так? — я повернулся в сторону Асуну и замер, заметив грустное выражение на её лице. У меня больно защемило сердце. — Хэй, Асуна, что с тобой? — я с нескрываемым беспокойство посмотрел на неё.

— Прости меня, я не могу тебе рассказать.

— Всё хорошо, — я провёл ладонью по её щеке и притянул к себе, прижав к груди. — Мой любимый образ Асуны — это Асуна, которую я сейчас прижимаю к груди. — Я почувствовал, как она крепче прижалась ко мне. — Твои мягкие волосы, твои красивые глаза, мягкие розовые губы. Я люблю настоящую Асуну. Для меня не имеет значения, как выглядишь ты. Пока Асуна это Асуна я буду любить её всегда.

Уже поздно ночью, я встал с футона, чтобы забрать поднос с едой, оставленный под дверью, с удивлением отметив, что он оказался для двоих.

Асуна проснулась чуть позже и мы вместе разделили наш поздний ужин, который предварительно подогрели в микроволновой печи. Я вышел из её комнаты только за тем, чтобы вернувшись в свою, забрать все свои вещи, и вернуться к Асуне. Остаток ночи мы провели в мирном сне в объятиях друг друга.

Следующим утром поездка подошла к концу, и вся наша команда вернулась обратно в Токио, в дороге рассуждая о планах на отпуск. Машина развезла всех по домам кроме нас с Асуной. Те мгновения, которые мы разделили за эти два дня, должны были остаться в прошлом, чтобы мы вернулись к своим прежним жизням.

Взглядом Асуна велела мне следовать за ней. Мы оказались в её кабинете, где она, схватив меня за воротник рубашки, завлекла в поцелуй.