– Мне уже сказали, спасибо.

– За рулем находилась Вера Сокольская…

– Кто?

– Хотите сказать, что не знаете ее?

– Впервые слышу. А что, она знаменитость какая-то?

– Типа того… Она хочет узнать, что может для вас сделать. Вам что-нибудь нужно? Лекарства, может? – Это была чистой воды импровизация, ведь Суркова ничего подобного Лере не говорила: она просто пыталась проверить, действительно ли потерпевший говорит правду, не проколется ли, проявив алчность.

– У нас бесплатная медицина, – пожал он плечами и тут же скривился от боли. – Врач не говорил, что мне требуется что-то особенное.

– Понятно, – пробормотала Лера. – Я слышала, вас посещал дознаватель. Вы написали заявление о наезде?

– Я же сказал, что ничего не помню, так как я могу что-то писать? В заявлении требуется указать, как все произошло, а я не могу этого сделать!

Интересная ситуация! Выходит, если бы Вера сама не всколыхнулась и не попросила продюсера уладить инцидент, потерпевший вообще не узнал бы, что она виновна в ДТП! С другой стороны, амнезия обычно носит временный характер, и память может вернуться… Если, конечно, парень не лжет.

– Так что, у вас нет претензий к Сокольской? – задала Лера вопрос, ради которого, собственно, и приехала в больницу в свой законный выходной.

– Врач сказал, что женщина, которая меня сбила, вызвала «Скорую» и сама приехала сюда, чтобы выяснить, насколько сильно я пострадал, – ответил потерпевший. – Претензий к ней у меня нет, тем более что, похоже, я в порядке – так, пара ушибов.

– А потеря памяти вас не беспокоит? – удивилась Лера.

– Даже не знаю, – хмыкнул он. – Пока что – нет, наверное… Хотя, с другой стороны, скоро меня выпишут, и я не знаю, куда пойду. Может, к тому времени воспоминания вернутся?

– Но у вас же наверняка есть семья, люди, которые о вас беспокоятся!

– Это возможно.

– А если вас ищут?

– Значит, скоро мы об этом узнаем, верно?

Лера терялась в догадках. Парень оказался не таким, каким она его себе представила, но он определенно не так прост, как хочет казаться!

– Я постараюсь вам помочь, – сказала она, поднимаясь, так как говорить, похоже, было больше не о чем. – Если вас разыскивают, я наведу справки. Если же нет, существует множество способов дать вашим близким знать о том, что с вами произошло и где вы находитесь…

– Давайте не будем пороть горячку! – перебил ее пострадавший. – Доктор говорит, что мое состояние, скорее всего, временное и я сам все вспомню, когда мозги встанут на место!

– Как хотите, – согласилась Лера и покинула палату. Идя по длинному больничному коридору к ординаторской, она буквально столкнулась с человеком в белом халате, на котором болтался бейджик с фамилией «Князев». Чуть ниже она разглядела и надпись, сделанную более мелкими буквами: заведующий отделением ТОН.

– Простите, вы не подскажете, как мне найти доктора Мейрояна? – спросила она.

– Насколько я в курсе, сейчас он на операции, – ответил мужчина.

– Надо же! – расстроилась Лера. – Недавно мне сказали, что он на обходе!

– Так и было, а сейчас он… Простите, а что вам от него нужно?

– Я из Следственного комитета, – пояснила Лера. – У вас тут находится один человек. Он попал в ДТП и, похоже, у него амнезия…

– А-а, этот! – перебил Князев, не дослушав. – Ну так вы можете у меня обо всем спросить: я знаю столько же, сколько и сам Мейроян, – то есть почти ничего!

– Правда, что потерпевший ничего не помнит?

– Кто же может сказать наверняка? – усмехнулся заведующий. – Установить этот факт без дополнительных исследований не представляется возможным, поэтому мы вынуждены полагаться на слова пациента. Вряд ли кто-то станет лгать о таких вещах, ведь люди, попавшие в тяжелое положение, наоборот, хотят, чтобы о них позаботились!

– Так вы намерены проводить эти… специальные исследования?

– Не вижу смысла. Память, возможно, еще вернется, и тогда пациент сам все вспомнит.

– А если нет?

– Ну, если нет, в дело вступите вы, правильно? Кстати, а почему СК занимается банальным ДТП? Не иначе, тут замешана какая-то шишка!

А он проницателен, этот доктор!

– Скажите, вы знакомы с Аллой Гурьевной Сурковой?

Вот тут-то Лера по-настоящему удивилась: оказывается, завотделением знает зама руководителя Управления?!

– Да, конечно, – пробормотала она. – Она – моя начальница. А вы…

– Тоже. Итак, вы что-то еще хотели узнать?

– Да, верно… Как вы оцениваете состояние пациента с медицинской точки зрения?

– Средней тяжести. Сотрясение мозга, ушибы грудной клетки… К счастью, ничего не сломано, даже ребра.

– Доктор, я заметила, что у парня запястья забинтованы…

– Вы верно подметили – это тоже показалось нам странным. Севан… в смысле, доктор Мейроян пришел ко мне с тем же наблюдением! Дело в том, что на запястьях пациента видны странные раны…

– Он что, вены вскрывал?

– Нет, не такие раны – как от наручников, понимаете? Ну или от веревки, что ли… Да, скорее как от веревки с жестким ворсом. Она сильно повредила кожу – следы глубокие.

– Но он не мог получить такие повреждения во время аварии!

– Вы правы, не мог.

– И как вы это все объясняете?

– Ну, пока что никак. От развлечений типа садо-мазо до криминала, сами понимаете!

– Может, он этим на жизнь зарабатывает? – предположила Лера.

Завотделением снова пожал плечами.

– Эскорт-услуги? – продолжала она развивать свою мысль. – Вляпался в неприятности, убегал от кого-то и… влетел прямо под машину Сокольской?

– Какая такая Сокольская – певичка, что ли? Так это из-за нее весь сыр-бор! Кстати, госпожа следователь, я бы не стал делать скоропалительных выводов: только из-за внешности парня вы тут же предположили, что он проститутка!

– Вовсе я не… Я пытаюсь рассуждать логически – нужно же с чего-то начинать, если он сам ничего пояснить не может!

– Вот и правильно, – кивнул Князев. – Давайте подождем, пока он все вспомнит, ладно?

Из отделения Лера уходила озадаченной. Когда Суркова поручила ей это банальное на первый взгляд дело, она не слишком обрадовалась, зато теперь ей стало по-настоящему интересно. Парень с явными следами насильственного удержания на руках, авария… Была ли она случайной? Почему так волнуется певица – только ли из-за того, что сбила человека, или тут есть что-то еще, о чем она не пожелала упомянуть? Потеря памяти – ловкий трюк или медицинский диагноз? А еще этот загадочный доктор Князев, который знаком с ее начальницей…

Поняв, что лифта можно дожидаться до второго пришествия, Лера открыла дверь на лестничную площадку и устремилась вниз.

– Вы меня удивили… – задумчиво пробормотала Суркова, когда Лера, прямо с утра в понедельник, заскочила к ней для доклада, решив, что личная встреча предпочтительнее сухого телефонного разговора. – Честно говоря, не ожидала! Ничего не помнит, говорите?

– Во всяком случае, он так утверждает.

– А вы ему не верите?

– Не знаю, что и думать, – честно призналась Лера. – Он странноватый, этот неизвестный!

– Будешь тут странноватым, когда тебя «кенгурятником» по башке шарахнут! Вы видели машину Сокольской?

Лера покачала головой.

– И я не видела, – продолжала Суркова. – Но в рапорте, полученном в ГИБДД, написано, что она владелица «Форда F-650»!

Недоумение на лице Леры показывало, что информация ей ни о чем не говорит. Тогда Суркова пробежалась пальцами по клавиатуре своего компьютера и отстранилась от экрана, знаком приглашая собеседницу взглянуть на картинку.

– Ого! – присвистнула девушка при виде огромного черного монстра, спереди закованного в броню «кенгурятника», словно средневековый рыцарь в шлем с забралом. – Интересно, зачем хрупкой барышне вроде Сокольской такая тачка? Это же танк!

– Может, она так самоутверждается? – отозвалась Суркова. – Это больше свойственно мужчинам, но и женщины любят чувствовать себя уверенно: когда едешь по дороге в таком авто, создается ощущение, что тебе подвластно все в этом мире… Удивительно, что наш неизвестный вообще выжил: должно быть, удар был сильнейший!