Эх, а в прошлом-то году солнце вовсю припекало. Да что там в прошлом, вон в позапрошлом погодка своими аномальными вывертами просто поражала. Под Канском в конце сентября жара стояла, я на Софьиной фазенде до октября в пруду плескался, а нынче – тьфу… Не погода, а недоразумение какое-то, честное слово.
Частенько и в единственный выходной веселье бывало подмоченным. В минувшую субботу, например, зарядил дождик с утра пораньше и лишь в понедельник закончился. В результате поездка для штурма местной достопримечательности – красноярских столбов – накрылась медным тазом, а ведь у нас с бизонами уже чуть ли не полноценное альпинистское снаряжение заготовлено было, надеялись покорить все неисследованные вершины. Ну… видать, не судьба… Пока.
Ничего-ничего! Куда, на фиг, эти горы от нас денутся? Успеем ещё по ним полазить, правда не в ближайшее свободное время. Оно целиком и полностью будет посвящено пацанам Федькиной команды. Итоговые соревнования первого пацанского легкоатлетического сезона – это вам не хухры-мухры.
Так уж получилось, что свободное летнее времяпрепровождение у меня слишком быстро превратилось в спортивно-воспитательную работу с подрастающим поколением. Тут народ любит в воскресенье отправляться на природу, и берега Енисея, а также его острова, расположенные недалеко от города, пользуются у отдыхающих повышенным спросом. Всё аналогично и веку двадцатому, и веку двадцать первому: собирается компания и на лодках отплывает на заранее присмотренный бережок, ну а там уж интенсивно снимает напряжение трудовой недели, как может и умеет. Вот и я с работниками завода и косметсалона в эту струю вписался.
Только желающих отдохнуть, несмотря на полупустой город, имеется в избытке, а красивых удобных мест, где хотелось бы с комфортом провести время, ограниченное количество, и самые шикарные из них следует занимать заранее. Лучше всего за день. Естественно, при таких обстоятельствах бизонам, а зачастую и мне с ними, приходилось выезжать субботним вечером на облюбованный островок и ночевать там, охраняя, так сказать, территорию от посягательств посторонних. Потом к нам и девушки присоединяться начали: косметологи, поварихи, химики (с моей лёгкой руки так теперь зовут девиц, занятых в производстве косметики). В общем, молодёжь моими стараниями каждую неделю на одну ночь была предоставлена сама себе, никаких там пап, мам и прочих взрослых.
Понятно, что эти совместные ночки постепенно стали превращаться в бедлам, особенно когда я оставался в городе. Парни и спиртное втихую распивать принялись, причём в немереных объёмах, да и обнимашки с девушками в кустах эпизодически устраивали. Однажды чуть ли не до драки дело дошло, и хорошо хоть не меж бизонами. Как-то обо всём этом проведала Софа и, разумеется, тут же сделала мне промывание мозгов: мол, если не хочешь огрести проблем на свою больную голову – и от церкви, и от администрации города, как организатор массового растления малолетних, – то разруливай ситуацию.
Пришлось гайки закручивать. Устроил выволочку провинившимся, ввёл чёткие правила поведения на выезде и вдобавок пригласил мужиков постарше для контроля. Действовал жёстко и тех, кому что-либо не нравилось, отправлял на все четыре стороны. В итоге под моим чутким руководством зародился какой-то малость недоразвитый (по меркам двадцать первого века) субботне-воскресный лагерь отдыха великовозрастной молодёжи.
Дальше – больше: Федькин «пионерский отряд» напросился в компанию, и я был вынужден заняться в том числе и развлекаловом мальчишек. Для начала в целях расширения отряда объединил наконец-то пацанов с окраины и детей заводских рабочих, а «пионервожатыми» к ним парочку бизонов назначил. За лето «бандитствующую орду» мальцов, в полсотни голов, удалось сплотить в единую команду. Но сколько головной боли мне это принесло – ох, кто бы знал! Хотя с задачей командира – не переборщить с надзором и не пустить дела на самотёк – я вроде бы справился.
Ненавязчиво разбирая мелкие конфликты, познакомился с ребятами и теперь имею представление, кто чего стоит и на что способен. Сперва, как и бизонов, увлёк всех спортивными играми, а после и за интеллектуальное развитие взялся. Всё, о чём знал и помнил, пошло в ход – шарады, головоломки, конкурсы. Даже счёту и азбуке принялся обучать, и, кстати, в этом мне здорово помогала и продолжает помогать сестрёнка. Ну, естественно, когда у неё время свободное есть.
Вот уж кого бог фантазией и трудоспособностью не обидел. Хлебом её не корми, дай поучить народ чему-нибудь, особенно сверстников. В Федькином отряде она давно уже в авторитете. Каждый новенький «пионер» максимум пару дней воспринимает её как чужеродный элемент в мужской компании, а потом уж и внимания не обращает на этакую несуразность: «Ну девчонка, и что? Эка невидаль! Чего на неё внимание обращать? А будешь задирать и насмехаться, она и кулаком может двинуть, да и Федька, коль узнает, по шее добавит за неуважение. Да бог с ней! Тем более про приключения всякие разные эта чертяка в юбке здорово рассказывает».
В скором времени меня посетила идея хотя бы для части отряда устроить постоянный «пионерлагерь», и, посоветовавшись с Софой, я так и сделал. Разбил отряд на три группы, по пятнадцать-семнадцать пацанов в каждой, и они с тех пор, сменяя друг друга, по неделе живут на острове под присмотром «пионервожатых». Я к ним частенько наведываюсь – и один, и с Машулей, проверяем результаты обучения и спортивные достижения. Вечером песни у костра горланим, картошку, запечённую на углях, едим.
Денег, правда, на всё про всё улетает – мама не горюй. Если на отдых рабочих и работниц я могу списывать затраты частично с зарплат отдыхающих, а частично с касс завода и косметсалона, то вот на содержание «пионерлагеря» приходится выкладывать бабло из собственного кармана. Одно питание чего стоит, плюс к этому посуда, палатки, одеяла. Жуть! Даже простенькие кровати (три доски на три полена, сверху сено и мешок) не бесплатно достались.
Но, честно говоря, видя горящие восторгом глаза детворы, я не жалею. Ни о чём не жалею! И пусть некоторые меня малахольным начинают считать, им всё равно не понять моих чувств. Я всегда с радостью вспоминал, вспоминаю и буду вспоминать свои ранние школьные годы и веселье пионерских лагерей, так пускай и у местных мальчишек останутся хоть какие-то светлые воспоминания о детстве.
Бросив последний взгляд на серые тучи, нависшие над городом, я отвернулся от окна и постарался настроиться на деловой лад. Скоро на стройку подрядчики пожалуют, надо бы подготовиться. Пора сделать им одно очень интересное предложение, от которого они вряд ли смогут отказаться. О, а не захватить ли мне на встречу с ними бутылочку вина? Софа, помнится, закупала неплохое французское, для особо знатных гостей. Хм, точно, захвачу! Если договоримся, то сразу же и обмоем рождение нового предприятия. В памяти промелькнули события утренней «гулянки» у ювелира, и губы сами расплылись в улыбке. Там деды в честь свежеиспечённого подмастерья торжественный банкет устроили, а я чем хуже? В помощь кого-нибудь из охраны возьму – не мне же поднос с бокалами тащить. Сегодня вроде Гришка дежурный по усадьбе.
В начале августа, посчитав, что уже достаточно поднатаскал начальничка службы безопасности для руководящей должности, приказал ему нанять себе в подчинение ещё парочку охранников. Причём выбор кандидатов оставил всецело на его усмотрение – хотелось понять, как он усвоил мои рекомендации по подбору персонала. Первого – Степана Путимцева, своего одногодку – Василий нашёл среди местных казаков, а второго – Гришку Сурикова – взял из бизонов и готов был поручиться, что парень нам подходит. Молод, конечно, но смышлён и ловок, один из лучших моих бойцов. При этом согласен нести службу даже за полставки, лишь бы мы его взяли.
Впрочем, он не один такой, половина бизонов в охрану рвётся, но я считаю, рановато им пока с завода уходить, пускай ещё поработают. Да и нет, к сожалению, у меня сейчас возможности заниматься планомерным тренингом большого отряда силовиков, других забот навалом. Пусть трое нанятых постепенно опыта набираются, смотришь, года через два первичный командный состав моей «армии» сам сможет обучать пополнение.
