― Это безумие, ― простонала Тиган, но последовала за Эбби вверх по ступенькам, мимо улыбающейся статуи Святого Дрого, опирающегося на ручку мотыги. ― Почему моя жизнь в опасности?

― Расскажу после молитвы, ― Эбби нервно огляделась. ― Я хочу убраться отсюда, пока отец Гордон меня не увидел.

Они окунули пальцы в умывальник и перекрестились, перед тем как войти внутрь. Вторая статуя Святого Дрого с мрачным лицом и поднятыми в молитве руками стояла сбоку от алтаря.

Однажды воскресным утром, когда ей было шесть, Тиган спросила родителей, кто такой Дрого.

― Отец хоббита Фродо из «Властелина колец» Толкина, ― ответил мистер Уилтсон. ― Разве не чудесно, что в честь него построили церковь?

― Боже! Джон! ― ирландский акцент ее матери был заметен даже при шепоте. ― Помни, что ты в церкви, и не вводи девочку в заблуждение. Святой Дрого был очень набожным человеком и билокейтом, то есть он мог бывать в двух местах одновременно. Каждое воскресенье этот благословленный свыше человек проводил прижавшись лбом к полу перед алтарем, одновременно работая в своем саду во славу Божию.

― По-моему, он просто спал в церкви, ― заметил мистер Уилтсон.

― Джон, ― грозно посмотрела на него миссис Уилтсон. ― Я наставляю нашу дочь в делах веры, ― она снова повернулась к Тиган. ― Вот почему у нас две статуи ― просителя и садовника. Если бы я могла быть в двух местах одновременно, только представь, сколько картин я бы успевала написать.

Эбби попыталась подтащить Тиган к алтарю, но та покачала головой. Статуи святых вдоль каждой стены глядели на них с неожиданным неодобрением.

― Я подожду здесь, ― Тиган присела на скамью у ног Святого Франциска. Если кто и поймет, что такое приносить обезьяньи какашки в церковь, так это Франциск.

Эбби вышла вперед, зажгла свечу и опустилась на колени, склонив голову. Тиган поерзала на жесткой скамье.

― Эбигейл Гальяно, ― в зал вошел отец Гордон. ― Ты здесь не была вот уже…

― Позже, отец, ― Эбби вскочила на ноги. ― Бежим!

Тиган последовала за ней.

― Так что за сон тебе привиделся? ― спросила Тиган. ― Там были извращенцы с мобильными телефонами и автобусом?

― Нет, ― Эбби вздрогнула. ― В нем был Святой Дрого. Он пытался мне что-то сказать, но его итальянский был какой-то странный. Ну, типа совсем не похоже на итальянский. И некоторые картины твоей матери ― те, что у тебя в подвале, ― ожили. Я точно помню гоблинов. Гоблины поднялись наверх и погнались за тобой, Тиа.

― Мне придется идти домой пешком шесть кварталов, потому что тебе приснился безумный сон о картинах моей мамы? Все верно ты сказала в автобусе. Ты не экстрасенс, ты психичка.

― Как скажешь, ― не стала спорить Эбби. ― Но для всех остальных пассажиров я стала героем, потому что вытащила оттуда тебя с какашкой твоей мартышки.

― Очень смешно, ― Тиган нашла в канаве пластиковый пакет от продуктов, стряхнула грязь и сложила в него свитер. ― И это какашки шимпанзе. Синди ― шимпанзе.

***

Когда они пришли, Эйден играл в «Super Mario Galaxy» в нише в гостиной, Ленни Сантини навис над ним, размахивая джойстиком, чтобы собрать звезды, появлявшиеся на экране. Ниша была личным уголком Эйдена, где хранились видеоигры и замок Lego с армией пластиковых человечков вокруг, готовых начать войну.

― Эй-ден ге-рой, ― пропел Эйден в такт синтезированной музыке.

Тиган нахмурилась. Если бы она знала, что ее отец собирается подарить ему игровую приставку на его пятый день рождения, она бы уничтожила все совместимые звуковые системы в доме. Эйден ― просто ходячий робот, живой супер-смартфон. Его мозг идет в комплекте с MP3-плеером и GPS. Каждая мелодия, которую он когда-либо слышал, хранится в его сером веществе. Когда в музыке нет слов, он сочиняет их сам.

― Хай, Тиган, ― прогремел голос Ленни. ― Приве-е-ет, кузина Эбби.

― Привет, Ленни, ― ответила Тиган. Ленни был милым шестилетним мальчиком, запертым в пухлом прыщавом восемнадцатилетнем теле, а также самым лучшим другом Эйдена во всем мире. ― А мама знает, что вы играете в «Марио»?

― Папа сказал, что разрешит, если я не буду петь слишком громко.

― Папа уже дома?

― Эй, певец, ― обратилась к нему Эбби. ― Ты еще не потерял гучи-гучи, который я тебе подарила?

― Тамагочи, ― поправил Эйден, останавливая «Марио», и вытащил из кармана электронное животное. ― Я хорошо о нем забочусь, видишь?

― Эй! ― Ленни покосился на пиксели на крошечном экране. ― Он растет! Давай я его покормлю?

― Держи, ― Эйден протянул его Ленни. ― Но только говорите шепотом. Папа сказал вести себя тише, потому что у нас гости. Они на кухне.

― Гости? ― переспросила Тиган.

Эбби последовала за ней на кухню. Комната тянулась через всю заднюю часть старого дома. Они использовали половину кухни для приготовления пищи и еды, а из второй сделали художественную студию. Мать Тиган стояла в той половине, где находись арт-студии, вместе с женщиной в фиолетовом брючном костюме. С холста с еще не высохшей краской на них смотрела женщина, водяной гоблин, с прядями тонких волос, прилипних к круглому лицу.

― Вы иллюстрируете детские книги? ― женщина неодобрительно покачала головой.

― Пишу и иллюстрирую, ― Эйлин Уилтсон развернулась к гостье, пронзая ее взглядом.

Женщина отступила на шаг.

― Она… жуткая.

Тиган не совсем поняла, имела ли незнакомка в виду картину или ее маму. Сама Тиган отдала бы все на свете, чтобы унаследовать яркие янтарные глаза матери, обрамленные нежно-зеленым кольцом, но генетическая лотерея наградила ее темно-карими глазами отца.

― Конечно, ― подтвердила миссис Уилтсон. ― Это Джинни Зеленозубая. Она топит путников в болотах.

Отец Тиган в это время наполнял чайник в раковине. Он улыбнулся девочкам.

― Как прошла работа, Розочка?

― Прекрасно, ― Тиган бросила свернутый свитер в «мусоропровод», куда они скидывают стирку. Полгода назад отец снял обе двери, верхнюю и нижнюю, чтобы отполировать деревянную поверхность. Теперь вместо них зияющая дыра, как пасть чудовища с подвальным дыханием и периодическим предсмертным хрипом старой стиральной машинки. Свитер исчез из виду, а мать и гостья развернулись к Тиган.

― Тиа, ты дома! ― воскликнула миссис Уилтсон. ― Скиннер, это наша дочь Тиган и ее подруга Эбигейл. Тиа, это мисс Скиннер из Социальной службы.

Мисс Скиннер перевела взгляд с Тиган на Эбби и поджала тонкие губы. Она явно не одобряла модные шмотки из «Smash Pad».

― Приятно познакомиться, ― сказала Тиган.

― Дочь-подросток! ― рыжие брови мисс Скиннер сошлись на переносице. ― Вы должны в первую очередь думать о ее безопасности, когда решаете, кого взять в дом.

― Мы всегда заботимся о безопасности своих детей, ― заверил ее мистер Уилтсон.

Мисс Скиннер проигнорировала его и внимательно посмотрела на Тиган.

― Как ты относишься к тому, что твой кузен Финн переедет жить к вам? ― спросила она.

Тиган моргнула.

― Кто?

Глава 2

― Тиа не помнит Финна, ― быстро добавила миссис Уилтсон. ― Его семья не навещала нас с тех пор, как она была ребенком.

― Не желаете чашечку кофе, мисс Скиннер? ― предложил мистер Уилтсон.

― Я пью только травяной чай, ― мисс Скиннер подняла свой блокнот. ― Мы еще не закончили наше интервью, но я не уверена, стоит ли продолжать его в присутствии детей.

― Каких детей? ― Эбби огляделась.

Мистер Уилтсон хмуро посмотрел на Эбби и кивнул в сторону двери. Тиган схватила Эбби за руку и потащила прочь из кухни. Закрыв за собой дверь, она жестом позвала подругу на второй этаж.

― «Дочь-подросток»! ― Эбби точь-в-точь скопировала тон мисс Скиннер. ― Да что она хотела этим сказать?

― Что укрывательство гормонов ― преступление, ― ответила Тиган. ― А теперь, тсс.

― Что ты делаешь? ― прошептала Эбби, когда Тиган уселась у открытого входа в бельевой желоб в коридоре второго этажа. Тиган снова шикнула на нее.