Телор обрадовался. Ему не очень понравилось, как быстро находила Кэрис места, где мужчины прятали свои ценности, казалось даже, что она знает по собственному опыту, где что искать, и он чувствовал себя виноватым за то, что они лишили этих людей всего, даже тех маленьких сбережений, которые они постарались спрятать. И та тщательность, с которой Кэрис раздевала труп, тоже беспокоила Телора. Однако он уже начинал привыкать к тому, что временами девушка была довольно хладнокровна и расчетлива.
– Конечно, мне все это не нравится, – признался Телор, с улыбкой глядя на Кэрис, – но это глупо с моей стороны. Ведь мы, вероятно, лишили их лишь того, что они отняли у других, и потом, нам с Дери понадобится одежда убитых. Сейчас не время для старых, никому не нужных предрассудков.
– Почему ты считаешь, что это никому не нужно? – воскликнула Кэрис. – Воровство можно называть глупой вещью до тех пор, пока, как сейчас, более опасно – не воровать.
Кэрис говорила, зная это из собственного опыта, а не из моральных убеждений. Именно никому не нужное воровство стоило жизни Моргану и чуть не погубило и ее. Но Телор по-своему понял слова девушки и был так тронут красотой ее души, которая, он чувствовал, не поддалась моральному падению только благодаря своей чистоте и непорочности, что остановился и обнял ее. Коснувшись губ Кэрис, Телор снова подумал о моральном падении, но уже совсем в другом, гораздо более выгодном свете. Он начинал уже подумывать, как ему избавиться от лошади, когда Кэрис вырвалась из его объятий. Она обрадовалась, что Телор ею доволен, но с каждой минутой нервничала все больше и не в силах была думать ни о чем, кроме путников, которые в любую минуту могли показаться на дороге и обнаружить их жертвы.
Кэрис показала рукой вперед.
– Мне кажется, Дери свернул в лес отсюда. Ты можешь снять с мертвеца то, что тебе нужно, а я помогу Дери вывести лошадей.
Телор засмеялся и кивнул головой.
– Да, иди за Дери, – воскликнул он с сожалением. – Мне определенно нужен еще человек, который был бы рядом, потому что я начинаю терять над собой контроль, когда остаюсь с тобой наедине.
Это нежное и удивительное признание собственной вины чуть не вернуло Кэрис опять в объятия Телора. Морган и Ульрик всегда приходили в бешенство от ее отказов, несмотря на то, какими бы убедительными не были причины. Но тем не менее желание девушки поскорее убраться с места сражения было гораздо сильнее потребности ласкать Телора, когда бы он ни оказался рядом с ней. Подбежав к тому месту в кустах, где был просвет, Кэрис протиснулась через него, без особого труда отыскала Дери и подошла к нему так тихо, что тот не услышал. Но когда девушка увидела выражение лица карлика, она не удержалась и, выкрикнув его имя, остановилась. Подпрыгнув от неожиданности, Дери повернулся к Кэрис, и лицо его приняло обычное хмурое выражение человека, застигнутого врасплох. Девушка, затаив дыхание, вздохнула с облегчением. Должно быть, это просто игра света и тени исказила черты лица карлика, превратив их в маску боли и крайнего отчаяния.
– Что случилось? – спросил Дери, подведя лошадей поближе. – Где Телор?
– Все в порядке, – поспешно ответила Кэрис. – Телор раздевает мертвого человека, лежащего, у заграждения, мы встретимся с ним там, – Дери все еще смотрел на девушку вопросительно, и та пожала плечами. – Я вся как на иголках, – пожаловалась Кэрис. – Все идет слишком гладко. Я чувствую, что должна произойти какая-нибудь неприятность.
Однако Кэрис оказалась плохой предсказательницей. С ними не только не произошло ничего плохого, напротив, им продолжала сопутствовать удача. Когда они вышли на дорогу, Дери помог Телору закончить с вещами погибшего, и все поспешили отойти от дороги как можно дальше. Когда же со стороны Марстона послышался стук копыт и удивленные крики, исполненные ужаса, им с трудом удалось сохранять спокойствие. Тело и заграждение обнаружили. Друзья напряженно ждали, прислушиваясь, и бросились радостно и облегченно обнимать друг друга, когда стало ясно, что всадник не повернул назад в Марстон, стук копыт продолжал раздаваться в направлении Креклейда, но уже значительно быстрее.
Когда эти звуки стихли, друзья торопливо, но бесшумно собрали все, что сумели добыть, сели на лошадей и двинулись на восток, держась на почтительном расстоянии от дороги. Им пришлось сделать значительный крюк, обходя деревню Марстон, дома которой были расположены вдоль главной дороги, недалеко от того места, где от нее отходила узкая тропинка, ведущая к поместью. Деревня могла оказаться абсолютно обезлюдевшей, но, возможно, также, что в ней живут теперь семьи, которые пришли на работу к Орину с окрестностей Фарингдона.
Друзья торопливо двигались по хорошо утоптанной тропинке, ведущей от деревни на юг, в сторону реки. Здесь тропинка сворачивала на восток; проехав по ней еще, друзья решили, что теперь находятся в безопасности и остановились, чтобы мужчины могли снять с себя рваную и окровавленную одежду и переодеться. Пока они занимались этим, Кэрис сняла седло с самой слабой на вид лошади и попыталась увязать лишнее оружие, арфу, лютню и другие пожитки в тюк, который не вызвал бы подозрения. Хотя ни Телор, ни Дери не умели обращаться с мечом, они решили надеть на себя полную экипировку воинов, включая шлемы, которыми их жертвы пренебрегли.
Дери потребовалось гораздо больше времени на то, чтобы одеться, поскольку его чрезмерно широкие плечи, казалось, вот-вот порвут тунику воина, и ему пришлось ножом Кэрис распороть швы под рукавами. Ноги Дери были слишком короткими, поэтому кольчуга, которая должна была доставать ему до середины бедра, спускалась гораздо ниже и мешала, и карлику пришлось заправить подол туники в брюки, а пояс подогнать под кольчугу, чтобы она не выезжала.
Пока Дери возился с одеждой, при этом чертыхаясь вовсю, Телор снял с лишнего седла все, что им могло пригодиться. Сняв с него стремена и пристегнув кожаным ремнем к стременам седла, на котором ехал Дери, он сделал приспособление, позволяющее Дери самому садиться в седло и спешиваться. Менестрелю пришлось поломать голову над тем, куда приспособить свою дубинку, но ему пришлось довольствоваться мягким ремешком, на который он прикрепил дубинку. В конце концов он надел полегчавшее седло на лошадь и пристроил тюк, который сделала Кэрис так, чтобы он закрывал переднюю и заднюю луки седла и выглядел почти так же, как обычный седельный тюк.
Готовые в путь, они посмотрели друг на друга и тяжело вздохнули, понимая, что на дороге вполне могут встретиться с людьми Орина, но вынуждены выбраться на дорогу, если хотят добраться до Леглейда прежде, чем ворота города закроют на ночь. Но им продолжала сопутствовать удача, и никто из встретившихся на пути не выказал ни малейшего интереса к их персонам.
Благополучный переезд не принес Кэрис успокоения. Даже после того, как без вопросов их впустили в городские ворота, девушка была скована и напряжена и дрожала, едва не плача. К обычному страху за слишком уж гладкое исполнение их планов к тому времени прибавились другие причины для беспокойства. Казалось, что оба спутника Кэрис стали для нее абсолютно чужими людьми. Телор, такой же напряженный, как и она, был охвачен какой-то странной, злобной радостью, объяснения которой девушка найти не смогла, а Дери... Дери, казалось, вообще не был с ними. Его тело было здесь, на лошади, и он отвечал всякий раз, когда Кэрис обращалась к нему, но вот черные глаза карлика оставались тусклыми и пустыми, даже когда он улыбался.
Более того, какое-то время девушке казалось, что на ночлег они устроятся еще хуже, чем в лесу. Все пивные были переполнены, а в большинстве частных домов расположились на постой воины лорда Уильяма. Только спустя какое-то время Кэрис поняла, что именно это обстоятельство вызвало у Телора столь безудержную радость, и девушка сочла это знаком судьбы, которого ждала. В конце путешествия удача снова не изменила им и привела к теплым и чистым постелям на чердаке какой-то харчевни.
