Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Михаил окинул взглядом все выложенные из камней маленькие квадратики. В этой части сада были только дети; подальше, в тени высоких деревьев, могилы были побольше. Он понял, что где-то там лежал Андрей, так же как и те члены стаи, которые умерли до того, как был укушен Михаил. Он видел, как много уже умерло детей: их было больше тридцати. Ему пришло в голову, что стая продолжает попытки обзавестись детьми, но младенцы всегда умирают. Может ли быть новорожденный получеловеком-полуволком? - думал он, когда теплый ветерок шевелил ветви. Он не мог представить, как бы тело младенца могло вынести подобную боль; если какой-то младенец действительно выжил бы после такой муки, он должен был бы оказаться очень крепок духом.

Франко и Олеся разыскали камни и обложили ими могилки. Виктор не произнес ни слова, ни к ним, ни к Богу; когда работа была завершена, он повернулся и зашагал прочь, его сандалии хрустели по корке палой листвы. Михаил видел, как Олеся взяла Франко за руку, но он оттолкнул ее руку прочь и зашагал один. Она мгновение постояла, глядя ему вслед, солнечные лучи отблескивали в ее длинных золотистых волосах. Михаил увидел, как губы у нее дрогнули, и подумал, что сейчас она опять заплачет. Но она встала, распрямилась, глаза ее сузились от холодного презрения. Он видел, что между ней и Франко любви уже не было: вместе с погребенными детьми ушла и вся страсть. Или, вероятно, Франко о ней думал теперь гораздо меньше. Михаил смотрел на нее, как она, казалось, росла перед его глазами. Затем голова ее повернулась, льдисто-голубые глаза уставились на него. Он, не шевелясь, смотрел прямо на нее.

Олеся сказала:

- У меня будет мальчик. Будет.

- Твое тело устало, - сказала ей Рената, стоя позади Михаила. Он понял, что взор Олеси был устремлен на Ренату. - Подожди следующего года.

- У меня будет мальчик, - твердо повторила она.

Ее взор перешел на Михаила и задержался. Он ощутил собственное волнение и напряженность в потайном месте. А потом она резко повернулась и покинула сад, следуя за Никитой и Полей.

Рената стояла над свежими могилками. Она покачала головой.

- Малышечки, - нежно сказала она. - Ох, мальчишечки. Надеюсь, у вас будут хорошие братишки на небесах. - Она оглянулась на Михаила. - Ты меня ненавидишь? - спросила она.

- Ненавижу тебя? - Вопрос изумил его. - Нет.

- Я бы тебя вполне поняла, если бы ты ненавидел, - сказала она. - В конце концов, именно я ввела тебя в эту жизнь. Я ненавидела ту, что покусала меня. Она лежит там, с самого края. - Рената кивнула в сторону тени. - Я была замужем за сапожником. Мы ехали на свадьбу моей сестры. Я сказала Темке, что он перепутал поворот, но разве он слушал меня? Конечно, нет. - Она жестом показала в сторону больших камней. - Темка умер при превращении. Это было... двенадцать весен назад, мне кажется. Он все-таки не был здоровым мужиком; из него получился бы жалкий волк. Но я его любила. - Она улыбнулась, но улыбка не задержалась. - У каждой могилы своя история, но некоторые из них появились даже раньше, чем здесь оказался Виктор. И потому кажется, что они - немые загадки, а?

- Сколько уже... стая живет здесь? - спросил Михаил.

- О, я не знаю. Виктор говорит, что старик, умерший за год до моего появления, жил здесь двадцать лет, и старик тот знал других, которые пробыли здесь еще дольше. Кто знает? - она пожала плечами.

- А хоть кто-нибудь здесь родился? И выжил?

- Виктор говорит, что слышал о семерых-восьмерых, которые родились и выжили. Конечно, со временем и они умерли. Но большинство детей или рождались мертвыми, или умирали через несколько недель. Поля уже прекратила свои попытки. И я тоже. Олеся пока еще достаточно молода, чтобы поупрямиться, да и стольких детей она уже похоронила, что теперь сердце у нее должно быть, как один из этих камней. Что же, я сочувствую ей. Рената оглядела сад кругом и посмотрела вверх, на высившиеся березы, сквозь которые пробивалось солнце. - Я знаю твой следующий вопрос, сказала она, прежде чем Михаил смог его задать. - Ответ - нет. Никто из стаи никогда не покидал этого леса. Это - наш дом, и всегда будет нашим домом...

Михаил, все еще одетый в лохмотья прошлогодней одежды, кивнул. Сейчас мир, который когда-то был его миром, человеческий мир, - казался ему смутным, похожим на давнее воспоминание. Он слышал, как в ветвях пели птицы, и видел, как некоторые из них порхали с ветки на ветку. Это были красивые птички, и Михаил заинтересовался, будут ли они хороши на вкус.

- Пойдем назад.

Своеобразная церемония окончилась. Рената пошла в сторону белого дворца, а вслед за ней и Михаил. Они еще не ушли далеко, когда Михаил услыхал далекий, высокий звук свистка. Вероятно, где-то в версте на юго-восток, прикинул он. Он остановился, вслушиваясь в этот звук. Не птица, а...

- А-а, - сказала Рената. - Это примета лета. Идет поезд. Пути проходят через лес не так далеко отсюда.

Она продолжала шагать, потом остановилась, заметив, что Михаил не двинулся. Свисток прозвучал вновь, короткая и визгливая нота.

- Должно быть, на пути вышел олень, - решила Рената. - Иногда там можно найти убитого. Это бывает совсем не плохо, если только солнце и хищники не поработают над ним. - Свист поезда затих. - Михаил? подстегнула она.

Он все еще прислушивался; свисток заставил что-то внутри его затосковать, но о чем - он не совсем понимал. Рената ждала его, а берсеркер крался где-то по лесу. Пора было идти. Михаил еще раз оглянулся на сад, с его выложенными из камня прямоугольниками, и пошел за Ренатой домой.

2

В полдень второго дня после того, как похоронили детей, Франко схватил Михаила за руку, когда тот сидел на коленях снаружи белого дворца, выискивая в мягкой земле съедобные корешки. Франко подтянул его за руку вверх.

- Пойдем со мной, - сказал он. - Нам надо бы кое-куда сходить.

Они двинулись, направляясь через лес на юг. Франко оглянулся назад. Никто за ними не следил, это хорошо.

- Куда мы идем? - спросил его Михаил, потому что Франко тащил его за собой.

- В сад, - ответил он. - Я хочу увидеть своих детей.

Михаил попытался выдернуть руку из ладони Франко, но Франко стиснул ее сильнее. Он хотел заплакать, не иначе как потому, что ему не нравился Франко, но стая бы этого не одобрила, Виктор бы этого не одобрил; ему самому следует разбираться с собственными отношениями.

69
{"b":"79606","o":1}