– А того, который его проиграл, куда девать?

– А никуда. Туда же закопать.

– Что значит закопать? Он ведь живой.

– Ваши проблемы, моя ответственность.

Закопать…

«Сволочи»

Сан-Сити – обычный, ничем не примечательный городок на техасчине.

Численность его населения – 893 человека по данным переписи 2012 года, о чем вас с гордостью извещает табличка, стоящая на въезде. Улиц фактически нет, весь город расположен на единственной улице, она же дорога штата. На этой улице протекает вся жизнь в городе для его жителей, а так же окрестных фермеров и ранчерос. Здесь есть пара баров, пара магазинов, почта, а так же здание, в котором сидит выборный мэр, олицетворяющий собой всю власть в городе и делающий все, что горожане ожидают от власти – записывающий акты гражданского состояния, выдающий документы и прочее, прочее, прочее. Шерифа в городе нет, полицейского участка тоже – жители не в состоянии всё это оплачивать. Да им он и не нужен – учитывая, что оружие здесь есть у каждого. Есть своего рода posse comitatus, группа граждан, которая следит за порядком и при необходимости – помогает правоохранительным органам. Несмотря на то, что сейчас двадцать первый век – жизнь здесь очень патриархальная: здесь не все знают имени губернатора штата, а президента США и подавно. Хотя сегодняшнего президента – наверное, знают.

Удивительно, что такое захолустье находится всего в пятидесяти милях от миллионного Сан-Антонио. Но для США это нормально…

Ах, да, еще здесь когда-то был Уолл-Март мистера Сэма, но он разорился1. Просто потому, что покупателей не было, даже среди фермеров. А тот спрос, который был раньше – ушел на Амазон и другие электронные площадки.

Спрос здесь и в самом деле не ахти. Еще десять лет назад – в городе жило более двух тысяч человек, но сейчас – их меньше тысячи. Все дело в границе, понимаете? Граница тут совсем недалеко, через нее переходят мексиканцы – и далеко не всегда это бедняги, стремящиеся в американский рай, чтобы тяжело работать, и вывести детей в люди. Среди них – бывают и мексиканские наркомафиози – например Лос Зетас, которая рубит людей на куски и сжигает на медленном огне в бочке из-под солярки – это называется el-guiso. Совсем недавно – двое мексиканских отморозков попытались и на меня напасть, на стоянке торгового молла, их ввел в заблуждение мой относительно безобидный внешний вид… наверное, они только что перешли границу и им была нужна моя машина. Я закопал их той же ночью, в пустыне. Благодаря им – у меня появился пистолет.

Впрочем, обо мне чуть позже.

Раньше – в Сан-Сити кипела жизнь. Фермеры – приезжали сюда закупиться на неделю и спустить немного денег, сезонные рабочие – тоже не прочь были хлебнуть пивка и погулять, особенно в конце полевого сезона. Сейчас ничего этого нет, банковский кризис, и уроды из Monsanto добили все, оставив выжженную землю. Банковский кризис – лишил фермеров денег, а Monsanto – это такая компания, они производят сельскохозяйственные удобрения и семена. Семена высокопроизводительные, вопросов нет – но по какому-то безумному закону в США на семена распространяется «авторское право», то есть ты не имеешь право сеять из семян предыдущего урожая, ты должен каждый год покупать семена у той же Monsanto. Иначе огромные штрафы. Проверяют соблюдение фермерами авторских прав боевики Xe, это бывшая Blackwater. Не знали? Все так, Эрик Принс, основатель Blackwater после серии скандалов продал компанию Monsanto, и теперь – те, кто воевал в Ираке стали службой безопасности самой ненавидимой в США компании и воюют против местных фермеров. Учитывая, что у каждого фермера есть внушительный арсенал, только Blackwater с такими и справится. Меня кстати тоже сначала приняли за шпиона, но потом поняли, что это не так.

Я здесь – с украинским паспортом, по нему я гражданин Украины, уроженец Киева. Так проще – это вызывает сочувствие, кроме того – я могу легально разговаривать по-русски. Хотя и английский я знаю и говорю на нем свободно. Если кто будет копаться в моей биографии – то выяснит, что в США я прибыл из Панамы, а в Панаме – жил два года. Что не совсем так – но с тамошним бардаком это пройдет.

Еще – у меня есть машина.

Машина как машина – типичный для этих мест Форд-Эксплорер, трехлетний, купленный подержанным у одного бизнесмена, занимавшегося чистой энергией – он разорился из-за падения цен на нефть и последовавшего падения спроса на чистую энергию. Я одет как обычный американец, типичный WASP, белый, лет сорока. Правда, от местных меня отличает ношение легкой куртки – худи с капюшоном, не позволяющим заснять лицо – этому я научился, работая в Англии, да нетипичный для Техаса, правильный английский. Здесь произношение совсем другое, плюс много словечек из испанского – за местного никак не сойти. Но я, получая нужное на почте (у меня почтовый адрес в этом городе2, хотя живу я совсем в другом месте), всегда заглядываю в бар и заказываю что-нибудь, плюс – я живо интересуюсь землями вокруг, для постройки собственного ранчо. То есть – у меня есть деньги и потому меня здесь любят. Но и если бы у меня было не так много денег, меня бы все равно любили, потому что я в своей обычной жизни нормальный, белый, коммуникабельный человек, не шпана мексиканская, и не местная белая уголовная шваль. По мне невозможно понять, что я убиваю людей.

Зачем? Ну, кто-то должен же.

Любое государство – нуждается в защите, а такое государство как Россия – тем более. Не помню, кто – но кто-то сказал, что страна кончается тогда, когда кончаются люди, готовые умирать за нее. Я бы добавил – и убивать. Предателей, террористов, убийц – прощать нельзя, как только после девяносто первого прекратили практику исполнения смертных приговоров за рубежом, так столько швали полезло… Чеченские вахи, предатели в ФСБ, в СВР… короче, всякой твари по паре. Думаю, если бы они знали, что предав, они не скроются от возмездия нигде, что их достанут, не дадут жить, где бы они ни были – столько бы мрази не развелось. Того же Калугина или Гордиевского – давно надо было исполнить. А вместо этого – Гордиевского каким-то орденом в Великобритании наградили, живет, мразь…

Много лет назад – я девятнадцатилетним срочником входил в Грозный. Это был декабрь девяносто четвертого, и чем все тогда закончилось – вы сами знаете, рассказывать я вам не буду. Вообще то, я хотел после армии поступить на юридический… но не сложилось. После армии – меня ждала совсем другая судьба. Не думаю, что она вас сильно заинтересует.

Если не хочешь превратиться в камень – не оглядывайся.

Я – останавливаю машину около здания почты, выхожу. Осматриваюсь. Ничего необычного – только ряд пикапов на стоянке возле заведений, никаких подозрительных машин типа больших фургонов с глухими стенками – нет. Зато пикап Томпкинса – местного почтальона, одновременно исполняющего обязанности местного пасси, помощника шерифа – на месте. Это Сильверадо девяностых годов, с усиленной подвеской и оружейной стойкой в кабине, которая не пустует. Здесь всегда готовы к проблемам.

Иду к неприметному, одноэтажному зданию, над которым – на флагштоке красуется американский флаг. Оно построено примерно сто лет назад, еще в те времена, когда на самом деле строили, а не возводили времянки, стену которых можно пинком прошибить. И Томпкинс – приезжая на работу, поднимает американский флаг, а когда уезжает – спускает. Для него это важно, это не то, что предыдущий президент США, который слушал гимн, держась за яйца3. Не удивлюсь, если у некоторых нынешних американских политиков флаг лежит на полу как половая тряпка.