Но Сахароза не такая глупая, как некоторым казалось, с первых слов она сразу поняла её намерение, но не подала виду.

— Нет, не против.

Со звонком мятноволосая открыла толстую тетрадь, повторяя лекцию с формулами, которые будут на тесте. Мона как увидела, что тетрадка была почти исписанная, не смотря на то, что листов там было девяносто восемь! Она распахнула глаза, криво посмотрев на свою, в которой было написано по минимуму.

— Это за все курсы? Надеюсь..

— Н-нет, за этот семестр.

— Ч-что?? Как? И главное — зачем?

— Я.. — вспоминая план Моны, она прервалась со слов, делая недолгую паузу, хотела уже сказать, что плохо понимает химию, но появилось дикое желание обломать её коварные планы в подходящий момент, когда она не сможет сменить соседа, непосредственно пересев к другому человеку, — Если честно, сама не знаю как это получилось, как-то само, что ли.

— Ну ты даёшь, хотя, по астрологии у меня три таких заполненных, и это за два семестра, так что думаю, я тебя понимаю. Химию любишь?

— Ну как сказать.. не.. да, она мне кажется очень интересной.

— Третья парта. У Вас было время поговорить на перемене! Сейчас идёт пара, будьте любезны, заткнуться, — строго сделал замечание препод, переводя хмурый взгляд на девочек.

— И-извините, — опуская голову, тихо проронила Сахароза.

Мона всю пару была шокирована от того, как Сахароза внимательно слушает и записывает всё, даже то, что по идее не нужно писать, не на что не отвлекаясь, заостряя взгляд то на препода, то на доску с тетрадкой. Неужели ей настолько интересен данный предмет?

Пока проходили первые сорок пять минут, темноволосая заметила, что Сахароза уже исписала пять страниц! Когда она всего полторы.

— Пс! Мона, у тебя нет запасной ручки? — донёсся шепчущий голос позади девушек, это оказался Беннет, — Я свою, кажется, потерял.

— Держи, — оборачиваясь и встретившись взглядом с яркими зелёными глазами, передала ручку.

— Спасибо!

Последние сорок пять минут проходили скучно лично для Моны, препод так нудно рассказывал, что она уже вырисовывала четвёртый глаз в тетрадке. И зачем ей эта химия? Спрашивала она у себя, ведь единственное, что её так интересовало — Астрология.

Если хоть раз заикнуться про звёзды, Мону бывать не заткнуть потом, рассказывая огромный поток мыслей и теорий, про то, сколько созвездий существует, как по ним можно гадать и смотреть в будущее, попутно восхищаясь, но, темноволосая никогда не употребляла астрологию в обычных вещах, если кто-то попросит погадать, то с удовольствием согласиться, если зайдёт тема о чтении мыслей и поисков утерянных предметов — строго отказывала, ведь считала, что это какое-то неуважение по отношению к звёздам, также они могут потерять свою особенность — предсказывание.

Как бы не хотелось, она никогда даже не пыталась прочитать чьи-то мысли, даже сейчас, отказывала мыслям, чтобы сразу понять к кому подсаживается.

Разве что Мона могла помочь с изображением человека, всего лишь нужно заглянуть к звёздам, как она сразу определит, кто сейчас войдёт, а кто переступит ему дорогу. В Университете она старалась не использовать такую магию, она не запрещалась, но лучше оставить это удовольствие, чтобы хоть как-то развлечься.

Перемена.

— Я, надеюсь, Вы не забыли про тест. Хочу сказать, что будет ещё одна тема, внеплановая. У Вас есть время подготовиться на большой перемене, — криво сказал препод, уходя на обед.

— Что? Какая тема? Так никто не делает! Что за подстава! — кто-то выкрикнул вслед.

Препод вышел из аудитории, проигнорировав недовольство студентов.

Сахарозу обдало жаром и волнением, что исказились на лице, рот приоткрылся, а руки начали дрожать.

Как же так? Какая тема будет? Я не смогу угадать её! Это конец, — кричала про себя она.

Обреченно заходя в столовую, набирая немного еды, в основном на подносе лежали десерты, она считала, что они повышают умственную работу, как раз годится для теста.

Стоя с подносом, девушка глазами искала Альбедо. Наконец, обнаруживая его, она облегчённо вздохнула и пошагала к нему.

— Можно? — спросила она, наблюдая, что рядом с Альбедо сидел Тимей, отчего улыбка сменилась на нейтральную, ведь обедать наедине со светловолосым ей нравилось куда больше.

— Конечно.

Присаживаясь, она ласково пожелала всем приятного аппетита, на что получила взаимный ответ и принялась кушать изысканные десерты, которые так любила. Она обратила внимание на Альбедо, он тоже положил себе тортик и взял чашечку чая. Её всегда умиляла эта черта в юноше, он тоже, как и она, любил полакомиться сладеньким, правда жаль, что он это делал только ради повышения умственной работы, хотя и сам говорил, что безумно любит сладкое.

Всё было хорошо, до одного момента. Она вспомнила плохие новости от препода, тревожность моментально вернулась, а глаза потускнели.

— Нам добавят ещё одну тему в тест.

— Какую?

— Я… я не знаю…

— Она не сказала?! — поперхнувшись, недовольно бросил Альбедо, — Так же нельзя делать, это просто-напросто некрасиво с её стороны, все преподаватели предупреждают о темах, некоторые аж за целую неделю.

Сахароза промолчала.

— Ох, не расстраивайся, Сахароза! Всё получится! — пытаясь взбодрить, с оптимизмом произнёс Тимей.

Конечно, лучше не стало, хотя, если бы так же сказал Альбедо, то непременно стало бы лучше, но он обходится простым словом «удачи», иногда казалось, что ему и вовсе всё равно на это.

— Хотелось бы услышать это от другого, — случайно вслух сказала она, но после осознания, неловко прикрыла рот и отвернулась, — Извини, мысли вслух.

— Сахароза, ты же знаешь, что я всегда желаю тебе добра и только добра, но не знаю когда дать тебе поддержку, если ты нуждаешься во мне, не молчи, я сделаю всё, чтобы тебе стало легче, — отвлекаясь от приёма пищи и повернувшись к ней, спокойно сказал Альбедо, — Всё будет хорошо, не волнуйся, ты сильная и справишься с ним, как никак, не зря же ты готовилась днями и ночами.

— С-спасибо… Альбедо… — краснея, тихо произнесла девушка, опуская голову.

Ладошки мгновенно вспотели, а в груди разгорелось пламя, обжигающее грудь, было так приятно, он говорил подобное всего один раз, если не считая сегодняшнего. Это было перед поступлением, когда она собиралась сдавать вступительные экзамены, тогда он часто навещал её с разными сладостями, поддерживая и успокаивая.

Так мало.

Ничтожно мало.

— Тогда давай, — он засмотрелся куда-то вдаль, в сторону окна, — Я буду ждать тебя возле кабинета, — говорил Альбедо.

Рубиновые глаза заострили взор на юношу, неужели, всё настолько серьёзно?

— К-конечно… только если тебе не трудно, думаю, мне даже будет легче от мысли, что за дверью будешь сидеть ты.

За ответом прошла счастливая, облегчённая улыбка, такая простая, солнечная, что так радует и совсем не чувствуется беспокойство.

Прозвенел долгожданный звонок.

Альбедо в последний раз пожелал удачи и девушка ушла в кабинет. Присаживаясь за парту и обращая своё внимание на рядом сидящую Мону, которая нервно вертела в руках ручку, её глаза были встревожены. Но от неё всё же веяло решительностью, ведь та думала, что сможет спокойно списать у Сахарозы.

Будет ли всё так просто?

Преподаватель начал раздавать тесты, заранее сказав, чтобы все ненужные предметы в виде пенала убрали в сумки. Взгляд был коварным, пожирающим, проанализировав всех студентов, которые напряжённо сидели за партах, он сказал:

— Вариант будет один. Но! Даже не пытайтесь пробовать списать друг у друга, я наблюдаю за ка-а-ж-дым. Одно замечание — на выход, — строго говорил препод, накаляя мрачную обстановку вокруг.

Перед Сахарозой и Моной появился листок с тестом.

Глаза забегали, зрачки сузились, сердце билось как бешеное, стало невыносимо жарко. Первые пятнадцать вопросов, как и следовательно, были тестом, остальные три — решение задач, при правильном решении которых, давали два или три балла.