Я просыпалась ночами в холодном поту и, едва открыв глаза, смотрела на кресло, мечтая увидеть в нем Вадима, но неизменно оставалась в квартире одна.

Мое желание узнать, как у него дела, или хотя бы просто взглянуть на него, с каждым днем становилось все более болезненным.

Физически, духовно, на всех возможных и невозможных уровнях я нуждалась в том, чтобы оказаться рядом с ним, но не позволяла себе добровольно посетить хоть какое-то место, где теоретически могла с ним встретиться.

К середине сентября я совершенно потеряла покой. Кажется, я все-таки начала сходить с ума. Воспоминания окончательно перестали давать мне покой. Сил хватало лишь на то, чтобы посещать учебу, по-прежнему старательно делая вид, что со мной все в порядке, а затем вернуться домой.

К счастью, курс, подобранный для меня Александриной, не был вечным. Под контролем нескольких десятков колдунов-преподавателей я достаточно быстро познала все скрытые до недавнего времени детали, смогла перейти с силой «на ты».

Я больше не сопротивлялась магии, и она отвечала мне взаимностью, позволяя познавать себя, использовать. Однако никакой эйфории от того, что у меня все получается, я не испытывала. В последнее время мне вообще начало казаться, что я более не способна на какие-либо восторженные эмоции.

Курс обучения традиционно заканчивался пышным приемом в компании совета старейшин и ряда сильнейших колдунов и колдуний, связанных с обучением. Не стал исключением и мой выпуск.

От его схожести со школьным выпускным хотелось истерично смеяться. Для полного погружения не хватало лишь ленточек через плечо, взволнованных родителей и классного руководителя, который бы строгим взглядом следил за тем, чтобы никто не напился.

Я чувствовала себя куклой. В длинном платье с воланами темно-синего цвета, туфлях на высоком каблуке и даже диадемой на голове. Несколько колдуний, профилем которых было создание безупречных образов, пару часов трудились ради того, чтобы я выглядела идеально.

От улыбки, которая должна была перманентно сиять на лице, уже сводило скулы, но я не переставала делать вид, что до безобразия счастлива здесь находиться. Оставалось продержаться всего час, после чего официальная часть мероприятия будет закончена, и я смогу беспрепятственно и без лишних вопросов уехать домой, где дождусь распределения на работу.

Хотелось верить, что я стану кем-то вроде тех девушек из индустрии красоты или же магическим риелтором, если такие, конечно же, существует. Настолько мне мечталось о хотя бы жалкой имитации нормальной жизни.

Большую часть вечера я провела у барной стойки — очень удобное место для того, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Я считала минуты, оставшиеся до выхода на свободу, как вдруг увидела его. Точнее сперва почувствовала.

Клянусь, если бы я не была уверена в том, что такое невозможно, точно сказала, что изначально ощутила такое знакомое, но одновременно с этим уже настолько забытое приятное покалывание в районе запястья. Теплое и такое родное.

Я знала, куда нужно повернуть голову. Знала, но боялась, поэтому медлила. Боялась, что, обернувшись, я не увижу знакомого лица. Или же, наоборот, боялась того, что увижу, ведь гораздо сложнее сходить с ума в непосредственной близости от человека, являющегося причиной твоего сумасшествия.

Я договорилась с самой собой повернуться на счет три.

Глубокий вдох.

Один… Два… Три…

Выдох.

Вадим стоял на противоположном конце зала, судя по всему, обсуждал что-то с куратором курса, который я закончила. Он не обернулся в мою сторону, но, могу поклясться, что почувствовал взгляд. Кажется, даже улыбнулся самыми уголками губ.

А я смотрела и не могла сдерживать эмоции. Плевать, что выглядела, наверное, как полная дура. Плевать, что стояла, сумев отвести от Вадима взгляд, и глупо улыбалась, пялясь в стену. Плевать на все и всех.

Потому что теперь я была совершенно уверена в том, что сделанный мной выбор правильный. Ведь неважно, вместе мы или нет. Жить дальше стоит хотя бы из-за того, что где-то в этом мире есть Вадим.

Неважно, в метре от меня или в тысячах километров. Пока жив он, жива и я.

Я перестала считать минуты. Теперь мне, наоборот, казалось, что они бегут предательски быстро. Я наслаждалась каждой секундой, которую можно было провести, украдкой наблюдая за Вадимом.

Пару раз я сталкивалась с ним взглядами, и не видела в глазах то, чего так боялась — холода и отталкивающего равнодушия. Почему-то я была совершенно уверена в том, что он принимал правила игры, понимал меня.

Возможно, у него был какой-то свой план. Возможно, он просто решил придерживаться моей стратегии. Не знаю этого точно.

Знаю другое — он по-прежнему, несмотря ни на что, на моей стороне. От этого легче дышать, жить легче. Но этого так чертовски мало.

Когда к человеку тянет настолько сильно, даже несколько метров расстояния кажутся запредельными, приходится мучиться, сдерживать себя, стараться отвлечься, перекидывая мысли, которые отчаянно возвращаются к колдуну, на какие-то другие темы.

Вечер завершался официальной речью куратора курса. Именно после нее я и собиралась покинуть мероприятие, не привлекая лишнего внимания. Но сейчас, держа в поле зрения Вадима, мне совершенно не хотелось этого делать.

Наоборот, я надеялась, что момент, когда колдун с серебристыми волосами, выглядевшими словно рисованными, как можно дольше не поднимется на сцену, не возьмет положенное ему слово.

Но, увы, он все-таки занял подготовленное для него место в назначенное время.

Вместе со всеми я подошла поближе к сцене и стала ждать речи, которая должна ознаменовать окончание официальной части мероприятия.

Я слушала умудренного опытом мужчину в пол уха, до конца не понимая смысла предложений. Произнесенные куратором слова упорно не хотели складываться в моей голове во что-то связное и понятное. Все мое внимание занимал Вадим, который, кажется, совершенно неслучайно оказался практически позади меня.

От осознания того, что нас разделяет не больше метра, сердце тут же забилось быстрей, хотя, если честно, я думала, что быстрее уже невозможно. Кажется, еще немного, и оно точно вырвется из груди.

Желание сделать шаг назад практически непреодолимое. Держусь из последних сил, сжимаю ладони в кулаки и изо всех сил стараюсь заставить мозг воспринимать речь куратора. Но куда уж там, голова даже слово «куратор» уже не воспринимает.

Я чувствую близость Вадима каждой клеточкой тела. Такое родное, такое приятное и теплое ощущение, что на душе сразу становится спокойнее. Я даже не сразу понимаю, что седовласый колдун уже закончил выступление. Реагирую лишь тогда, когда замечаю, что стоявшие вокруг меня люди уже закончили аплодировать и теперь начинают расходиться.

И в этот момент я все-таки не сдерживаюсь. Отдавая себе отчет в том, что делаю, разворачиваюсь в ту сторону, где должен стоять Вадим. Я чувствую, я уверена в том, что он именно там. И я не ошибаюсь.

Дежурная ухмылка на губах, пронизывающий взгляд темных, практически черных глаз.

— Поздравляю с окончанием учебы. — и тон совершенно привычный.

— Спасибо. — а вот у меня явно есть ряд проблем с самоконтролем. — А что ты тут делаешь?

И с выбором вопросов, кажется, тоже.

— Ну не мог же я пропустить такое важное событие для своей бывшей ученицы. — глупому понятно, что сказанное — чистой воды сарказм, даже улыбнуться в ответ хочется.

И я практически успеваю это сделать, осекаюсь лишь в последний момент, когда замечаю взгляд Александрины, которая внимательно за нами наблюдает с противоположного конца зала.

Желание радоваться вместе с ощущением спокойствия тут же испаряются. Я вспоминаю о том, как и при каких обстоятельствах оказалась здесь. Вспоминаю, что предшествовало этому вечеру.

Именно эти воспоминания заставляют меня просто кивнуть и сухо ответить:

— Ясно. Рада была повидаться.