Какая же он свинья. Его слова были последней каплей в чаше терпения.

Все произошло слишком быстро. Немец даже скрыться в дверном проходе не успел, как на весь кабинет раздался громкий хлопок. Ярко красное пятно от руки россиянки украшало щеку американца, вынуждая его приложить свою ладонь к пульсирующему от боли месту. Только сейчас он понял, что перешагнул черту дозволенного. Однако сделанного не воротишь, а сказанного не забудешь.

- Россия, я….

- Никогда не смей такого говорить о Германии. – Перебила его та, еле сдерживая себя. – Чертов эгоист! Я была высшего мнения о тебе!

- Рос…

- Не смей меня перебивать! – закричала на него девушка.

Оставив попытки заговорить с ней, США попытался дотронуться до России, однако и тут он потерпел фиаско.

- Не трогай меня! Ты отвратителен! – отскочила от него русская. – Как можно такое говорить!? Видеть тебя не желаю! Убирайся отсюда к чертовой матери!

Поставив этой фразой жирную точку, россиянка выбежала из кабинета, оставляя Штаты наедине с самим собой.

Льет дождь. Серая земля кажется поникшей. В городе повсюду грязь, а в грязных лужах с бензиновой пленкой видны бесчисленные всплески дождевых капель. Молния в ночную грозу, словно девица в темнице, пытается вырваться из непроходимых туч: вспорет черноту неба, обдаст землю могучей волной света, но небо не сдается, захлопывая створки, и молния яростно рычит где-то за непроницаемой стеной, чтобы снова прорваться светом сквозь ненавистную тьму.

Сидя на подоконнике в полной темноте Германия все продолжал думать о том, что недавно произошло в кабинете. Он давно потерял счет времени. Да и крики этих двоих уже давно прекратились. Немец никогда не видел настолько разъяренную Россию. А тем более такого удара. Он надеялся, что у американца не будет синяка. А то скажет, будто его избили в Вене.

Послышался тихий стук в дверь. Возможно, прислуга пришла, чтобы позвать его на ужин, но желания что-нибудь съесть, совершенно не было.

Как же Германия ошибся.

Россия, волнуясь о своем друге, поднялась к нему в комнату, в надежде, что тот никуда не ушел. Тихо постучав, она осторожно приоткрыла дверь, и, заметив смотрящего в окно немца, вздохнула с облегчением. Теперь нужно подобрать правильные слова, чтобы хоть как-то начать разговор.

А вот Германия усиленно делал вид, будто вовсе не заметил, как русская вошла в его спальню. Ему и так неловко после того спора с США. А теперь стало еще хуже, когда они остались наедине. Сердце изнывало от боли, голова отказывалась думать. Еще немного этой тишины, и немец сойдет с ума или выпрыгнет из окна.

- Гер… – позвала его россиянка, уже стоя посреди комнаты, боясь сделать лишний шаг.

В ответ угнетающее молчание. Оба не знали с чего начать, как отреагировать. Неловко. Страшно. Мысли путались в голове. Но если один продолжает отмалчиваться, то другой собирает оставшуюся смелость, и подходит совсем близко к напуганному зверю.

-…это правда? То, что сказал США?

Как же сейчас Германии хотелось сбежать. Но к счастью парень смог взять себя в руки, набраться храбрости и посмотреть правде в глаза. Сейчас, или никогда!

- Да. Я давно должен был тебе это сказать. Россия, я влюбился в тебя с тех самых пор, как мы впервые встретились, помнишь это?

Ну, как же она могла забыть об этом!

Это было двадцать третьего августа 1939 года. Тогда ее отец должен был встретиться с Третьим Рейхом, чтобы подписать договор о ненападении, по-другому пакт Молотова — Риббентропа. СССР сидел в кабинете вместе с Третьим, не позволяя своей дочери войти к ним. Тогда она не понимала, почему папа не взял ее с собой, даже не дал увидеть этого странного незнакомца. Сидя на ковре в небольшой гостиной, Россия читала свою любимую книгу, напевая одну знакомую песню. Тогда она еще не знала, что за ней уже давно наблюдает Германия, боясь войти в комнату. Он был очень стеснительным и трусливым ребенком. Увидев незнакомку, ему было страшно просто сказать ей “Привет”. И тогда русская, наконец, заметив маленького мальчика, прячущегося за дверью, радостно улыбнулась ему. Они играли до самого вечера. А когда пришел Союз, чтобы забрать свое чадо, немец разревелся, не желая расставаться с новым другом.

- Конечно, помню! У меня до сих пор сохранилось в памяти, как ты залез на дерево за яблоками, и, спускаясь, порвал себе штаны на заднице.

Как же Германия смеялся от этого. Тогда это действительно выглядело нелепо и смешно.

- А помнишь, как ты разрисовала колонну, а потом мы тебя всем домом искали?

- Я тогда испугалась, что папа всыпет мне. Хотя он никогда нас не бил.

Той напряженной атмосферы больше не было. Сейчас можно спокойно поговорить о прошлом, счастливо улыбаясь друг другу.

- Я помню, как ты говорил, что у нас веселая семья. Мы тогда на рыбалку ходили с отцом, братьями и сёстрами.

- Этого я никогда не забуду! Азербайджан тогда забросил мне в шорты малька! Если б это был Австрия, твоего бы брата, как ветром сдуло.

Звонкий смех россиянки разнесся во все уголки спальни, даря улыбку немцу. Все-таки девушка чудесная.

- Россия, так что ты думаешь насчет моего предложения? – задал он внезапно ей вопрос, взяв руку России в свою ладонь.

- Германия, я хочу тебе кое-что сказать… – тихо произнесла та, глядя в его голубые глаза.

Комментарий к Глава 4. Часть 7. В погоне за сиянием For a few minutes.* – На пару минут.

Мулета* – кусок ярко-красной ткани, которым во время корриды тореро дразнит быка.

I guess you're stuck in the friend zone forever. – Видимо, ты навечно застрял во френдзоне.

Я слышу слезы? Да?

Ну, что поделать….. Ждем следующей, последней части первого этапа нашего марафона. Потом небольшой перерыв, чтобы написать оставшиеся части. И запустим второй этап марафона.

Спасибо, что прочитали. Простите, что так мало.

====== Глава 5. Часть 1. Все или ничего. ======

Третий день. Уже третий день Россия продолжает игнорировать существование США. В зале, в ресторане, при встрече на улице. Она просто проходила мимо него, словно Штатов там никогда и не было. В последний раз русская так его не замечала, когда он по неосторожности грубо высказался о ее отце. Но все равно тот случай даже не сравниться с тем, что происходит сейчас. Американец больше не видел ее улыбки, ее счастливых глаз, не слышал смеха россиянки, ее шуток или подколов. Для нее он стал призраком, не более. А ведь США так старался загладить свою вину. Первый день он пытался заговорить с Россией в коридоре дворца Хофбург, но та лишь продолжила идти, не думая даже остановиться. Остальные попытки также потерпели неудачу. Да к тому же она вновь заперла эмоции в своем ящике, доставая их лишь, когда появлялись Германия или ее семья. На вторые сутки Штаты отправил ей небольшой букет цветов с извинительной открыткой. Какого же было его удивление, когда подарок возвратился отправителю. Ни конфеты, ни побрякушки не помогли ему задобрить русскую. Американец без остановки звонил Японии, умоляя помочь ему поговорить с россиянкой, однако и ей не удалось справиться с этой задачей. А теперь, сидя в своем номере, он никак не мог собраться с мыслями. Было ясно как день – она вновь возненавидела США. И что теперь? Опять попытаться завоевать ее доверие? А получится ли?

- США. Hurry up or we’ll be late!* – забарабанил в дверь Канада, приводя своего брата в чувства.

Тот действительно уж сильно задумался, пора и комнату освободить. Самолет до Вашингтона ждать его не будет. Все вещи уже давно были аккуратно собраны в чемодан, оставалось только сдать ключ на ресепшен и можно ехать.

Сейчас ему нельзя упустить шанс в последний раз поговорить с Россией. Как сказала японка, русская поменяла билет, чтобы вернуться на свои земли с семьей. Но Штатам казалось это всего лишь простой уловкой, чтобы не встречаться с ним. Настолько она не хочет находиться рядом с американцем в одном доме.

Пройдя металлоискатель, парень вновь оказался в самом сердце аэропорта. Толпы людей, бегающих от одного табло к другому, сотрудники, помогающие иностранцам разобраться, куда им идти, охрана, яростно следящая за порядком, и куча стран, спешащие на свои самолеты. К счастью у США еще было время, и он, не теряя ни минуты, старался отыскать среди людей любимую знакомую фигуру. Надо поспешить извиниться перед россиянкой, пока не стало слишком поздно.