- Может, я была резка с ним…
- Бред. При чем полный. - Не согласился с ней парень, закинув ногу на ногу. - В прошлом ты не щадила никого, яро высказывая свое мнение. И пусть хоть кто-то скажет тебе “нет”, ты его таким матом обкладывала, что человек мигом затыкался! А наши споры? Забыла? Стены дрожали, а все вокруг пытались сбежать из комнаты, пока мы не приходили к единому мнению. Да, я готов был глотку драть до следующего дня, чтобы показать, насколько ты не права. Но у меня и в мыслях не было поднять на тебя руку.
- У тебя, наверно, терпения больше. - Пыталась оправдать своего мужа девушка. - Он не особо терпелив…
- Тут дело не в терпении, а тупости и эгоизме. Он садист и манипулятор, довел тебя до того, что ты даже свое мнение сказать не можешь! Это не любовь, Россия. Урод пользуется твоей добротой и доверием. Тебе нужно показать ему, что ты не собачка, а девушка и страна. Зафиксируй побои, подай заявление о разводе и пусть он катится на все четыре стороны, а ты наслаждайся свободой.
- Не все так просто… - прижала она колени к своей груди. - Я пыталась приструнить его. Говорила с милицией… Но без толку. Не знаю как, но Сергей смог увернуться от наказания, а я снова получила от него несколько ударов. Тем более… Развод - это позор. Ведь, когда люди женятся, они готовы прожить всю свою жизнь со второй половиной.
- Кто сказал тебе такую глупость? - встал со своего места американец. - Сейчас совершенно другое время, Россия. В разводе нет ничего отвратительного или постыдного. Бывает, что ты выходишь замуж, а твоя вторая половинка вдруг становится гнилой и злобной. Проще ведь избавиться от нее, чем потом всю жизнь страдать.
В его словах была доля правды. Многие ее знакомые разводились со своими мужьями или женами, испытывая к ним неприязнь и холодность. Обретая свободу, они спокойно вздыхали и спустя время находили тех, кто не оставит их.
- Может, ты и прав… - пожала она плечами, оставив чашку на кофейном столике. - Спасибо, что выслушал.
- Это то, о чем тебе хотелось поговорить? - вдруг подошел к ней блондин, замечая смятение девушки. - Мне кажется, ты хочешь сказать еще что-то…
Ничто не утаится от его глаз. Даже как-то неловко, что он читает ее словно открытую книгу. Россия могла воспротивиться и уйти из номера, сделав видно, словно все в порядке, однако из-за ее тревожных взглядов и мольбы в васильковых глаз парень оставил все дела и решил выслушать о проблемах русской.
Она ничего не ответила. Сбросив с себя махровый плед, россиянка расстегнула рукав пиджака, а затем и блузки, оголяя обмотанное кровавым бинтом предплечье. США не сдержал грубых слов, бережно коснувшись ее руки. Теперь понятно, от чего она не могла молчать.
- Что он сделал?
- Ударил меня за разбитую чашку… - призналась девушка, позволяя снять с себя бинты. - Порезалась осколком. В больницу не позволил ехать. Сказал, что порез неглубокий.
- Он больной?! У тебя кусок кожи свисает! - разозлился Штаты, пугая ее своей злобой. – Ты глупая! Надо было не слушать этого идиота и ехать в больницу! Рана загноится, потом попадешь на операционный стол!
Он был слишком поглощен своими эмоциями, что даже не заметил, как русоволосая испуганно сжалась, закрывая руками лицо. Любой мужской крик доводил ее до ужаса, заставлял задрожать и попятиться назад. Вдруг ее сейчас ударят? Она не готова снова испытать эту боль и разочарование.
- Рос… Россия? Ты чего? - не понимал ее страха американец. - Эй… Что случилось?
- Прости… - тихо бормотала себе под нос та. - Я не хотела… Прости.
- За что ты извиняешься? Рос? - схватил ее за плечи он, чувствуя дрожь девушки.
Такая маленькая, хрупкая и беззащитная. Россия так отличается от себя прежней. Ей нужна защита, нужен тот, кто спрячет ее за своей широкой спиной. Американец не мог без боли в сердце смотреть на то, как любимый его сердцу человек испуганно прячется и извиняется от одного грозного мужского голоса. Не сдержав себя, он поддался чувствам и, наплевав на последствия, прижал ее к своей груди, отдавая всю заботу, что у него была.
- Что же делал он с тобой? - нежно коснулся парень ее головы, зарываясь пальцами в шелковистые светлые волосы. - Ты ни в чем не виновата. Все нормально.
- Я… Я только… Прости…
- Рос, ты испугалась моего крика? – продолжал он гладить ее по голове, стараясь убрать страх и показать, как виноват перед ней. – Это я не прав. Извини, я не хотел тебя напугать. Все будет хорошо. Я помогу тебе. Теперь ты не одна.
Как давно ей хотелось услышать эти слова. Никто никогда не пытался даже докопаться до истины, не желал узнать, правда ли в ее жизни все хорошо. Родные лишь спрашивали о браке русской, веря ей на слово, а она притворно улыбалась, боясь сказать правду.
Россиянка не могла больше держать в себе всю обиду и боль, накопившиеся за эти годы. Все время, контролируя свои эмоции, она позволила лишь сегодня маленькую слабость. Горячие слезы заструились по ее щекам, пока сильные мужские руки, ласково касались ее спины и головы, пытаясь успокоить нарастающую истерику. Она хотела сказать, как ненавидит эту жизнь, этого Сергея, который постоянно подвергает ее унижениям и избивает без зазрения совести. Но все, что удавалось ей произнести - тихие всхлипы.
- Ты очень сильная… - вытирал ее слезы блондин, понимая, что с этого момента девушка больше не станет скрывать от него правду. - Нужно было давно с этим что-то делать. Больше не убегай. Если что-то произойдет, сразу говори или звони, в конце концов, пиши мне. Я всегда отвечу тебе, сколько бы не было времени или работы.
- Но… Я же могу разбудить тебя.
- А за это не волнуйся. - Слабо улыбнулся ей блондин, протянув платок. - Мы же… друзья?
Хотел бы он сказать иначе, но русоволосая не станет его слушать. Она слишком цепляется за своего мужа, за их брак, показывает кольцо, если кто-то из противоположного пола хочет познакомиться с ней. Пока у американца нет и шанса на взаимность, но то, что Россия согласна быть его другом, уже хорошее достижение.
- Ох… - вдруг прикрыла она рукой свой рот, глядя на его рубашку. - Прости! Я не хотела… Давай, я застираю? У тебя еще есть чистая одежда?
Вначале США не понял, от чего русская так волнуется о его внешнем виде, пока не заметил причину беспокойства. В порыве чувств он совершенно забыл о ее ране, что продолжала кровоточить. Несколько капель попали на его рубашку и пиджак, но Штаты плевал на это. Ее рука вся измазана кровью, кожа покрыта синяками, и никто не додумался отвезти россиянку к врачу. Сергею плевать на здоровье супруги, даже если она потеряет сознание от кровопотери, что выводило американца из себя.
- Лучше о себе подумай. Ты вся в крови… Нужно ехать в больницу.
- Не надо… - со страхом во взгляде ответила девушка. - Если он узнает, что я была в больнице…
- И что потом? Рос, бинты не помогут скрыть порез. А если на саммите кто-то из журналистов заметит следы от крови на твоем пиджаке? Тогда не только твой муж, а все узнают, что ты поранилась.
Он прав. Уже третий день она туго бинтует руку, а кровь так и не хочет останавливаться. Но, как тогда вылечить рану, чтобы ее муж ничего не заподозрил?
- В любом случае он меня побьет.
- Он не сделает этого. - Усадил ее в кресло парень, живо вытащив телефон из кармана. - Ты же знаешь, что на время дороги со мной всегда путешествует врач. У него в укладке есть волшебный пластырь для таких случаев. Он вместо швов хорошо стягивает раны и не оставляет отметин от игл и ниток. Твой муж даже не догадается, поверь мне.
***
Нетерпеливо постукивая пальцем по столу, немец пропускал мимо ушей болтовню родственников русской, желая увидеть ее саму. Удивительно, но спустя долгие годы упрашиваний она все же согласилась встретиться в банкетном зале его резиденции, правда с условием, что их ужин будет в кругу ее членов семьи и без лишних глаз. Он понимал, что дело в ее ревнивом супруге.
Сергей Владимирович оказался на удивление строгим, хотя при первом знакомстве он выглядел простачком. Беларусь была того же мнения. Она не раз обращалась к Германии, уговаривая его хотя бы под предлогом съезда поговорить с россиянкой, но та отказывала ему в любых личных встречах. Что-то беспокоило белоруску, раз она не может уже какой год спокойно усидеть на месте. Дело ли в скрытности ее старшей сестры, или муже, который прячет от родственников свое сокровище, однако влезать в их жизнь ему не хотелось. Русоволосая не давала своего согласия, и вряд ли обрадуется, если они начнут ее допрашивать. Пусть они знакомы с детства, но все же девушка всегда соблюдала личное пространство.
