Услышав тихое копошение и приглушенный смех в одном из дальних балкончиков, Россия неспешно двинулась в сторону звука, все же надеясь увидеть там Сергея. И не прогадала. Облокотившись о парапет, делая неспешные глотки из бокала, он с пьяной улыбкой что-то тихо обсуждал с… девушкой, облаченной в красное платье, демонстрирующее все прелести ее фигуры. Русская не стала звать своего супруга, надеясь, что это его знакомая или партнер по бизнесу, правда от чего-то в ее душе зародилось сомнение. Он с таким трепетом смотрел на нее, так ворковал и смеялся, хотя та говорила абсолютно глупые вещи. Сергей никогда не показывал россиянке подобную сторону, но с удовольствием демонстрирует свои белоснежные зубы какой-то незнакомке. Она была готова разрушить эту романтическую атмосферу, даже если за это он потом начнет размахивать кулаками, однако вовремя остановилась, теряя последнюю веру в своего супруга. Оставив бокал на столике, он провел пальцами по щеке девушки, а после, когда она обхватила руками его шею, смело поцеловал ее, разбивая сердце своей супруги.

Казалось, земля уходит из-под ног, а душа разорвалась на мелкие части. Россия не могла верить увиденному, но и не смела отрицать очевидное. Даже если он был пьян, даже если не мог контролировать себя, мужчина бесстыдно трогал и целовал другую женщину, словно она подарила ему несколько лет своей жизни. Не выдержав этой картины, русская тут же бросилась бежать по коридору, ощущая, как слезы и обида душат ее все сильнее. Тошнота не давала покоя, хотелось вырвать все, что накопилось в ее желудке, но легче от этого не станет. Настоящее предательство, которое ей вряд ли удастся пережить. Она уедет. Улетит сегодня же обратно в Москву, сделает все возможное, чтобы он никогда не посмел ее тронуть, уничтожит его жизнь, его бизнес. Уже ничто не остановит девушку.

- Россия!

Она не хотела поворачиваться, закрыв себе рот рукой. Он не должен ее видеть такой. Не сейчас. Пусть он уходит, пусть все оставят ее одну!

- Я тебя везде обыскался. Что случилось? – обхватил США руками ее плечи, пытаясь заглянуть в васильковые глаза. – Рос, ты чего? Почему плачешь?

Этого было достаточно, чтобы разрушить последний барьер, сдерживающий все ее эмоции. Не чувствуя ног, она присела на корточки, позволяя себе разрыдаться, пугая поведением Штаты. У нее ничего не осталось: ни воли, ни жизни, ни хотя бы кого-то, кто будет любить ее. Она понимала, что слезы душат ее, воздуха совсем не хватало, но ей трудно было остановиться. Столько боли и обиды накопилось в замученном теле, что эта волна попросту смыла все, что хоть как-то радовало девушку в этой жизни.

- Твою мать… - выругался американец, снимая с себя пиджак. – Рос… Детка, давай, вставай на ноги.

Сколько бы он не пытался, а русоволосая все продолжала рыдать, обхватив себя руками. Он догадывался, кто мог довести ее до подобного состояния. Только одна скотина в этом мире способна так ее ранить. У России самая настоящая истерика, которую мало кто способен убрать. Ее крик и слезы могут привлечь ненужное внимание, а она всегда пыталась этого избежать. Нужно поскорее отвести ее в какую-нибудь дальнюю комнату, чтобы там русская смогла выплакаться и высказаться.

- Рос. Держись крепче. – Подхватил ее на руки американец, не видя иного способа успокоения россиянки. – Все теперь хорошо. Я рядом. Ты в безопасности…

***

- Успокоилась? – протянул ей стакан сока парень, замечая, как в васильковых глазах окончательно угасла та искра жизни.

- Вроде бы… - прохрипела она, трясущимися руками принимая прохладную жидкость.

Рубашка блондина, как и его пиджак с носовым платком были влажными от пролитых слез девушки. Конечно, ему еще хотелось отдохнуть с Канадой, выпить пару бокалов чего-нибудь покрепче, чем шампанское, но состояние той, кого он любит больше всего, намного важнее. Особенно, когда между ними постепенно разрушается эта непреодолимая стена.

- Что он тебе сделал? – присел возле нее США, убирая выпавшую светлую прядь волос за ухо.

- Почему ты думаешь, что это Сергей? – вновь вытерла она пару слезинок со своих глаз.

- Только он постоянно доводит тебя и испытывает мою нервную систему. – Прижал он к себе россиянку, слыша ее тяжелый вздох. – Снова тебя ударил? Или издевался?

- Если бы… - отвела она взгляд в сторону, снова подавляя в себе всхлипы.

- Рос, не молчи. Скажи мне, что это придурок сделал тебе. Я хочу помочь.

Девушка знала это. Штаты показал свои намерения за эти несколько месяцев, ни разу не заставив ее усомниться в нем. Он был рядом, как настоящий супергерой, который всегда приходит к ней на помощь. Благодаря его плану, она все меньше испытывала боль от кулаков ее супруга, ее тело перестало быть похожим на боксерскую грушу, а синяки не окрашивали всю ее кожу. Из-за занятости, Сергей редко находил возможность поднять на нее руку или сорвать всю свою злость. Не вытаскивая носа из бумажек, он постоянно запирался в кабинете, оставляя ее одну – довольную и радостную. Казалось, вот оно счастье, но несчастье не желало оставаться в стороне.

- Я… Казахстан попросил позвать его.

- И ты это сделала?

- Почти… - обхватила себя руками Россия, положив голову на его плечо. – Я нашла его на балконе… С какой-то женщиной. Подумала, что это его знакомая, не хотела на него наговаривать. А потом он ее… Я всегда думала, что его избиениям есть оправдание, что, несмотря на свою жестокость, он все же испытывает ко мне хоть какие-то чувства. Но оказалось, что Сергей просто конченый пидорас! Сказал мне к нему даже не подходить, а сам сосется с бабами за углом! Я не удивлюсь, если они уже уехали к ней в номер!

И снова она не сдержала своих рыданий, показывая свою ранимость и безысходность. Зачем становиться на одно колено и обещать преподнести весь мир к ее ногам, когда в сердце ты не любишь этого человека? Зачем вообще он решил жениться на ней, если один только вид русоволосой раздражает его?

- Он тебя заметил?

- Нет!

- Это хорошо… - сжал ее руку американец. - Теперь ты все знаешь и сможешь бросить документы о разводе ему под ноги.

- Я хочу сделать это сейчас. – Рыкнула девушка, закипая от внезапной ярости. – Хочу, чтобы он валялся у меня в ногах, хочу видеть его перекошенное от ужаса лицо. Хочу разрушить его жизнь, как это сделал он с моей, хочу лишить его всего, чем этот кабель дорожит. Чтобы он корчился от боли и извинялся, а я в этот момент смогла рассмеяться ему в лицо!

- Ну, все… Тише. – Прижал ее к своей груди блондин, понимая, что сейчас она вновь расплачется. – Мы вместе разберемся с ним. Я помогу всем, докуда доходит мое влияние.

Он не хотел, чтобы русоволосая думала о ее супруге, чтобы хоть как-то упоминала его имя. Ему трудно смотреть на ее слезы и ярость, не хочется, чтобы она тратила нервы на этого козла. Хотелось увидеть, как она улыбнется блондину, а он, окрылённый счастьем, ответит ей взаимностью.

- Спасибо… - прерывисто вздохнула россиянка, принимая его ласку. – Я теперь не справлюсь без тебя. Ты мне так помог, а я даже отблагодарить не могу.

- Для меня достаточно видеть тебя радостной, Рос. – Улыбнулся США, приподняв ее лицо за подбородок. – Помнишь, как ты смеялась, когда я случайно назвал твоего мужа другим именем, а он этого даже не понял? Пришлось потом придумывать оправдание твоему смеху, а ему учить хотя бы элементарные слова по английскому.

- У меня тогда была такая хорошая неделя… - слабо улыбнулась русская, ощущая его дурманящий запах одеколона. – Никто не трогал, я могла спокойно гулять. Даже купила себе парочку новых вещей.

- А как мы сбежали от него? Кстати, я обязан свозить тебя лучшую пиццерию в Риме. То, что готовят у тебя, это жалкая пародия.

- Я сама, если надо, сделаю пиццу. – Усмехнулась россиянка, играясь с его пуговицей на рубашке.

От чего-то ее щеки внезапно покраснели. И дело вовсе не в слезах…

- Угостишь меня как-нибудь? – приблизился он к ее лицу, нежно коснувшись рукой еще влажной от слез щеки.