- Ну расскажи мне что-нибудь... сука... теперь! - услышала она в правом ухе...

Потом он засмеялся, громко так, самодовольно, и слегка приподнявшись, врезал ей в промежность коленом с такой силой, что ее ноги сами разлетелись в разные стороны и от боли она потеряла сознание.

...Ирина очнулась от холода. Она лежала на левом боку с вывернутой правой ногой совершенно голая. Лицо было покрыто застывшей коркой - видимо ее сильно рвало пока она была без сознания, во рту ощущался вкус соленой земли. Она попыталась поднять руку - та плохо двигалась, поскольку затекла, наконец ей это удалось, и она ощупала себя.

Вся нижняя половина тела была в крови, которая все еще тонкой теплой струйкой стекала на левую ногу. Рядом Ирина обнаружила свою куртку и, притянув ее, укрылась. Затем ее опять начало рвать. Несколько раз она пробовала встать, но резкая боль в животе и спазмы в желудке вновь опрокидывали ее на колени. Рухнув на промерзшую землю в очередной раз, она лежала и пыталась не впасть в истерику. Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы ее сей час кто-нибудь нашел на этой тропе.

Отлежавшись минут десять, Ирина кое-как натянула остатки одежды, почувствовав, что еще немного, и она замерзнет совсем. Пошарив рукой, она обнаружила рядом свой пакет. В нем были духи, а черных колготок не было. И тут она окончательно потеряв над собой контроль, жалобно заскулила. Наверное это ее и спасло - недалеко проходили путевые рабочие, которые услышали ее плачь и стоны...

...Была больница, воспаление легких, еще одна больница, но уже совсем другая, и еще больница... Через два года Ирина восстановилась в институте и закончив его, стала детским врачом. Все это было, но в другой жизни, в той, которая кончилась в Международный Женский день 1973 года.

2.

За свои тридцать пять лет доктор Ирина Панина ни разу не была замужем, хотя никому бы и в голову не пришло назвать ее непривлекательной стройная спортивная фигура, выразительные зеленые глаза и длинные каштановые волосы сводили в поликлинике с ума всю мужскую половину женатых и холостяков. Но все попытки приударить за ней не встречали со стороны Ирины никакой реакции - она их просто игнорировала. Хотя, справедливости ради, нужно отметить, что доктор Панина не была груба с муж чинами. Просто она их не видела как противоположный пол напрочь, но как с коллегами по работе поддерживала вполне дружеские отношения. Вся ее жизнь была отдана работе - она лечила детей. Только рентгенолог Светлана Борисовна знала, что Ирина никогда не сможет иметь своего ребенка, они с ней были близкими подругами и делились почти всеми мыслями - по крайней мере Светлана делилась, но ей казалось, что Ирина не всегда с ней откровенна. Света, видимо, и была близкой подругой, поскольку никогда не лезла в чужую душу напролом, как это пытались делать остальные. Жизнь текла монотонно и размеренно: работа - магазин - электричка - дом - ночь, иногда ночные подработки на неотложке. Отпуск Ирина никогда не брала, поскольку ей просто некуда было ехать. Да и мысль у нее появилась - защитить кандидатскую, благо и предложение из Москвы пришло. В апреле нужно было подавать документы. В данный момент Ирина могла бы с читать себя почти счастливым человеком, если только можно отнести это понятие к одинокой тридцатипятилетней женщине. Но... ей было виднее.

Говорят, что нашей жизни все случается по странному стечению обстоятельств. Наверное это действительно так и обстоит, поскольку очередной плановый женский день Ирина отмечала в компании Светланы Борисовны и ее десятилетнего сына Максима. Хорошо было бы так сидеть в маленькой уютной и теплой комнате до самого утра, но Ирина все равно решила уехать домой на последней электричке - привычка ночевать только у себя дома, это уже серьезно - аргументы не помогли. А еще эти самые обстоятельства были таковы, что с собой в качестве подарка она везла в красивом полиэтиленовом пакете импортные черные колготки...

Несмотря на праздник и позднее время, в вагоне было полно народу, но особо пьяных не наблюдалось. Ирина сидела у окна, смотрела на мелькавшие за окном огоньки и прислушивалась к чужим разговорам, ехать было еще около полу часа. Неожиданно ее внимание привлек странный громкий и раскатистый смех - это смеялся пассажир, сидящий через проход рядом с человеком, похожим на подыхающую рыбу, хватающую воздух ртом - этот смеялся так. Она с интересом посмотрела на первого, и, видимо, слишком резко повернула голову - он сна чала вздрогнул, затем стал разглядывать ее с нескрываемым интересом - женщина ему явно понравилась.

Ирина слегка улыбнулась, чуть-чуть - уголками рта. Он тоже улыбнулся. Мужчина потерял всякий интерес к своему скучному попутчику и пожирал глазами новую цель.

Через остановку почти все пассажиры, в том числе и рыбообразный, начали пробиваться к выходу. Новый знакомый тоже дернулся, но сел обратно, нервно теребя своими огромными, скорее всего рабочими руками, дорожную сумку, соображая, что ему дальше предпринять. Ирина встала, и присев к нему на край скамейки тихо спросила:

- Хочешь пойти ко мне в гости?

- Конечно... я... не знаю... но... Я... пойду... Пойдем.

До следующей остановки они сидели, разглядывая мелькавшие в окне вагона огоньки.

По дороге к дому он обнимал Ирину за плечи, но шел молча. Они проходили по той самой тропе. Отличие было только в том, что шел снег и дул пронизывающий до костей мартовский ветер. Тяжелая рука попутчика совсем не грела.

Придя в дом, Ирина усадила гостя на кровать, а сама пошла на кухню за вином. Весело гремя стаканами, она спросила, пьет ли он вино, на что ночной гость утвердительно буркнул "естественно!". Ирина принесла в руках два стакана, протянула один гостю и сказала:

- За знакомство. До дна пей.

- Да - ответил он.

Потом она подождала, пока он не влил в себя все, и слегка пригубила из своего стакана, наблюдая за гостем. Через минуту он медленно осел на кровать...

Ночной гость очнулся часа через полтора, без одежды, крепко привязанным за руки и ноги к спинке тяжелой старинной кровати, рот был заклеен пластырем. Испуганные глаза обнаружили пьяный взгляд Ирины, и он понял, что убивать его, по крайней мере сейчас, не собираются. Женщина медленно подошла, села рядом и стала ласково гладить его, сна чала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Затем, она запрыгнула на него. Ирина никогда в жизни, кроме того случая, не занималась сексом с муж чинами и в общем-то опыта не имела - она просто начала делать с ним все, что ей хотелось. Такой неожиданный поворот событий подействовал на мужчину - он обезумел от возбуждения. Ирина насиловала его с периодичностью тридцать-сорок минут, иногда отлепляя пластырь и вливая новую дозу медицинского спирта, от испарений которого они пьянели оба, в минуты отдыха Ирина курила. Утром она позвонила на работу и сказала, что видимо приболела - полежит несколько дней дома.