Вовремя. Потому что когда мы отдышались и собирались выйти из класса, дверь открылась, и зашел Данильченко:

– Романова, тебя одну ждут, – услышав эти слова, я ускорилась и, не посмотрев на Яна, рванула в актовый зал. Следом шли Ян с Димой.

Когда я зашла, многие уже репетировали. Вернее, все. А у меня выходит, нет пары?

– Алина, Дима, скорее вставайте и приступайте к репетиции, – сказала Светлана Викторовна и вытолкнула меня в середину зала. Следом подтолкнула ко мне Данильченко, который не будь промах, сразу же пристроил свои ручонки на моей талии. Я все время следила, чтобы его руки не спустились ниже, как они все время норовили сделать. Посмотрев на Яна, я заметила, что он стоит у стены, а Светланка, как мы с ребятами называли ее иногда между собой, флиртует с ним. Самой тридцатник, а туда же!

– А вы, какими судьбами? Это же не в вашей сфере.

– Мой класс, подумал, что неплохо бы посмотреть. Да и проследить, чтобы ничего не натворили, – хмыкнул он. Его взгляд в это время был направлен не на меня, а сфокусирован на окне. Интересно, что он там занимательного увидел?

Пока я терзалась ноткой ревности, совершенно упустила момент, как руки Данильченко оказались ниже, чем им следовало быть. Взвизгнув, я влепила ему пощечину и отошла в сторону, спиной столкнувшись с Яном.

– Что произошло? – спросил он. Как я поняла, своим действием я привлекла всеобщее внимание.

– Да она бешеная. Тоже мне, недотрога, – скривился Дима, держась рукой за щеку, которая понемногу начинала краснеть. Ян буквально выпихнул Данильченко из зала.

– Так, ребята. На сегодня, пожалуй, все. Завтра вместо уроков у вас будет репетиция, - Светланка постаралась замять ситуацию и распустила всех по домам.

Все разошлись, а я стала искать Яна, боясь, что он может сорваться. Я же знаю, какой он ревнивый. За Данильченко я не переживала, нечего было приставать.

Уже дойдя до кабинета физики, я услышала:

– … чтобы подобного больше не было. Если у тебя проблемы, рука тебе в помощь, – серьезным тоном проговорил Ян. – Свободен.

Я только успела отскочить от двери, как из нее вылетел злой одноклассник. Пролетев мимо меня и нарочно задев плечом, он буквально прошипел:

– Шлюшка учительская.

Думаю, сказано это было на эмоциях. Если бы я сама не призналась, то о наших отношениях не догадалась бы и всезнающая подруга.

Когда я зашла в класс, Ян стоял у окна и курил. Закрыв дверь, быстро подошла к нему и обняла за пояс, прижавшись ближе:

– Почему ты так напряжен? Ведь все хорошо.

– Ничего, все в порядке. Это мои заморочки. Просто выбесил, – он выбросил сигарету в окно и развернулся ко мне, поцеловав в висок. – Давай вечером погуляем?

– Конечно, – радостно ответила я и, поцеловав на прощание, умчалась домой в предвкушении сегодняшнего вечера. Мы редко выбирались за пределы его квартиры, поэтому это можно было считать равносильно свиданию. Но с ним мне был важен каждый момент, как бы банально это не звучало.

Когда я пришла домой, мамы не было. Пообедав, ненадолго занялась уроками. Тестами, которые пригодятся мне для поступления.

Уже ближе к вечеру я стала собираться. Настроение было чудесным. Перед тем, как я вышла из комнаты, появилась мама.

– Куда вырядилась?

– А тебе какая разница? С каких пор тебя интересует моя жизнь?

– С тех самых, как моя дочь спуталась со взрослым мужчиной. Ты думаешь: отец обрадуется, узнав, кого воспитал? Я сначала и не додумалась, пока все не сопоставила. Ведь это тот самый нахал, новый учитель. Я сразу знала, что ничем хорошим это не закончится. Таким, как он, место не в школе, рядом с глупыми детьми.

– Ты ошибаешься, – мой голос задрожал. Я понимала, что она все знает и теперь ее не переубедить.

– Я права. Я надеюсь, у тебя хоть хватило благоразумия не спать с ним? Хотя вряд ли. Заморочил дурочке голову…

– Хватит. Слышишь, хватит! Замолчи! Ты ничего не знаешь. Я его люблю. Я взрослая и могу самостоятельно распоряжаться своей жизнью.

– Вот как ты заговорила, взрослая?

– Да, мне восемнадцать лет. И я имею полное право любить того, кого захочу.

– А он? Да его завтра же посадят за совращение, стоит мне пальцем щелкнуть, – а ведь это правда. У нее много знакомых и она легко может сделать то, что говорит. Она сможет подставить все так, будто он соблазнил меня раньше. И моих слов, что это ложь, никто не будет слушать.

– Не надо меня пугать, я тебя не боюсь. Ясно? – сказала я и вылетела из дома. Честно говоря, все это спокойствие было напускным. Я знала, что она реально может навредить нам, и от этого становилось страшно. Но я не хотела показыватьей свой страх и давать наслаждаться своей победой.

Я всегда приходила вовремя и не опаздывала на наши встречи, за что Ян вечно меня подкалывал и говорил, что ему досталась идеальная девушка. Сегодня же я опоздала. Он уже хотел, как обычно съязвить по этой теме, как я обняла его и уткнулась носом в шею:

– Она знает. Она все знает… – повторила я и разревелась, комкая в руках его рубашку. Гордеев молча, гладил меня по спине, а затем отвел к себе.

Дав мне стакан воды, парень усадил меня на диван и присел на корточках на пол.

– А теперь спокойно. Что случилось? Из-за чего ты здесь потоп решила устроить? Предупреждаю сразу, у меня соседи недавно евроремонт забабахали, так что не вгоняй меня в долги, – усмехнулся он.

– Мама. Она все знает о нас…

– Это такая трагедия? Я, конечно, видел твою мать, ну и что дальше? Это не смертельно.

– Ты не понимаешь... Она сказала, что сдаст тебя в полицию. Она это может. У нее есть связи. Она запросто насочиняет про тебя все что угодно и все, ведь ты мой учитель. Она не оставит нас в покое, – прошептала я и беззвучно заплакала. Он притянул меня на колени и успокаивающе стал гладить.

– К чему ты клонишь? Ты хочешь расстаться?

– Да, – он резко изменился в лице и опустил меня на диван. Взяв пачку сигарет в руки, мужчина закурил.

– Ну, так что? Вперед. Дверь открыта; я не держу, – я понимала, что в большей степени сейчас в нем говорит обида. Подойдя к нему, я обняла его и прижалась ближе.

– Пойми, это единственный выход. Я люблю тебя и не смогу без тебя. Я боюсь, что она сделает это.

- А полгода сможешь? – он невесело хмыкнул. От его тона из глаз вновь потекли слезы. Закрыв глаза, засмеялась от комичности ситуации. В тот момент, когда я полностью высвободилась из под контроля матери и стала счастлива, она умудрилась вернуться и все разрушить. Смех через слезы, больше похоже на истерику.

– Прости, моя девочка, прости, – парень обнял меня и, взяв на руки, сел на диван, не отпуская меня с рук. – Все будет так, как ты хочешь. Не плачь, слышишь? – он поднял мое лицо и заглянул в глаза.

– Я... я люблю тебя, – прошептала я и прижалась к нему, наслаждаясь его объятиями в последний раз. Полгода… Раньше я думала, что этого ничтожно мало. Теперь для меня это равно бесконечность. Мы не знаем, что случится с нами завтра, а через полгода тем более. Остается верить в лучшее и ждать, что все будет как надо.

Все пошло наперекосяк уже на следующий день. Перед физикой я упорно вчитывалась в учебник, стараясь сосредоточиться на предмете, а не на том, кто будет его вести.

Спустя пять минут после начала занятий в класс зашла Елизавета Марковна в яркой блузке и с улыбкой на лице. Под стать солнечной погоде.

– Я вернулась из декрета на пару неделек, уж слишком соскучилась, мои несносные детки, и, надеюсь, Вы по мне скучали? Я по вам очень, – улыбнулась она и, оглядев класс, остановила свой взгляд на мне. Девушка сочувствующе улыбнулась мне и раздала всем тесты для решения. Впервые мне стало абсолютно плевать, что я получу. Я лишь со звонком посмотрела на листок и поняла, что я знаю ответ на многие вопросы. Я могла остаться и попросить разрешения ответить. Но я не хотела. Мне было абсолютно все равно на оценку. Меня волновало совсем другое. Он ушел.