Остаток ночи прошел спокойно. Больной спал крепко и спокойно. Вначале ему было не легко, но он справился.
Сейчас ему и правда стало легче, и я это чувствовала.
А во мне еще бурлили природные силы.
Думала потрачу на него сил больше. А, впрочем, еще на рассвете можно еще добавить парню порцию силы. Но сейчас хватит.
Я достаточно напитала больного силой и оставила его спать, а сама вышла на крыльцо. Вот так за заботами и не заметила, как время пролетело. Скоро начнет светать.
Дом начал просыпаться.
Я села на крылечко и вдруг я увидела всадников на дороге.
Они ехали по направлению к деревне, в которой я сейчас была.
Я поняла, что вижу все глазами Дара. Это было не вновь и сам отряд воинов меня не удивил, не смутил.
Вообще ничего.
И то что они к деревне едут тоже ничего.
А вот то, что впереди отряда едет Трофим, вот это меня напрягло.
Ну как напрягло — я не готова с ним встречаться.
И тем не менее я сидела на крыльце и смотрела глазами ворона на Трофима. Красив!
Собран, серьезен, губы поджаты, между бровей складка.
И постарел, что ли?
Нет, не постарел, а неухоженный какой-то.
Вот сидела, смотрела и анализировала трезвой головой, а в сердце ничего не шевельнулось.
Права Серафима: не мой он человек. А видеть его не хочу. Наверрное мне нужно еще время…
Так ладно.
Пойду еще раз на парня гляну. Он тоже уже проснулся.
— Ну как себя чувствуешь? — спросила с улыбкой
— Как заново родился! — парень даже сесть попытался
— Лежать! — остановила его я — Моя помощь тебе больше не нужна. Вижу что идешь на поправку. Я оставлю снадобья и объясню хозяйке когда, как и что надо делать. А ты уж, будь добр, дней пять в постели проведи. Иначе мои старания пропадут прахом. А твое здоровье на поправку не пойдет. Так что уж постарайся для себя. Твоему брату я тоже все объясню. Имей в виду не выполнишь мои рекомендации — за помощью не посылай и не приходи! Не приду! Ясно? А мне домой пора.
Должна была его немного попугать, а то ведь и правда вскочит.
Ну а пока его осматривала, еще немного силы влила. Теперь с ним точно все будет хорошо.
— Спасибо тебе огромное! Я знаю, что ты меня вытащила почти с того света. Я же уже чувствовал, как ноги отниматься начали. И даже бы если выжил — кому я такой калека нужен бы был. Спасибо! Век не забуду! И все, что наказала — выполню. — парень смотрел на меня почти влюбленно
— Да, из-за защемления и пережатого нерва проблемы с ногами вполне могли бы быть. — подтвердила я его ощущения, а потом улыбнулась. — Ладно, поправляйся! А мне и правда пора. Может и свидимся когда, а может и нет! Прощай!
Я вышла к его родным, рассказала им все, что сказала парню.
Предупредила, что это не шутки и дальше все будет зависеть и от них, и от него. Тем четче они выполнят мои рекомендации, тем крепче будет здоровье парня. Они старше и поэтому должны понять, что навредить его здоровью еще можно. Но если выполнить все как я говорю — у парня все будет хорошо.
Рассказала как давать ему зелья, как и где мазать мазью. Что в постели ему еще дней пять пробыть надо.
А потом можно вставать. Но на тяжелую работу он еще пару недель непригоден будет. А там сами заметят, когда можно будет ослабить контроль за ним.
Заверила их, что они дальше сами справятся, а мне пора идти.
Распрощалась и отправилась в сторону леса.
Дар и Лаки ждали меня там. Я попросила их остаться тут еще на пару дней, чтобы проследить, как за парнем ухаживают и что там с проклятыми девочками. Ну и конечно мне все показывать и послушать давать.
Забрала сокола. Его еще рано отпускать. И пошла домой.
Вышла на заповедную тропу и остановилась.
Перед глазами опять появился двор мужика, который за мной в лес приехал.
На двор прибежала запыхавшаяся женщина, которая проклятая. Она за руки тянула своих детей
— Тихон! Ведунья где? — обратилась она к хозяину дома
— Ушла на рассвете. Указания дала и ушла. Сказала домой пора — растеряно отчитался Тихон — А что случилось?
— Посмотри! Посмотри на нас!
— И что? — не понял Тихон
А я присмотрелась.
Молодец молодуха!
Она действительно была еще достаточно молодая и очень даже хорошенькая. Мне не интересно за что ее прокляли, но проклятье делало свое дело. Да, уже медленее, но еще более коряво, так как снимали его неумело и не до конца.
И то что я сейчас видела меня радовало.
И мать и дочь однозначно избавились от проклятья полностью.
Теперь восстановятся, но это они уже и без меня справятся. И все в их жизни будет просто замечательно. Если опять не нарвутся…
Но будем надеяться на лучшее. Они обе еще бледноваты, но чувствуют себя уже совершенно здоровыми.
Вон от беготни даже румянец у обеих появился.
Да и сын ее тоже лицом чище стал. Если выполнит все, что сказала ему — красавчик будет.
Смотрела на все это и улыбалась.
Ну а молодуха пока перед Тихоном крутилась, да детей показывала.
Еще мужик подбежал
— Мила! Ты куда так рванула и детей поволокла! Чуть легче стало и не догнать тебя! — пыхтел в сторону молодухи
— Здорово Тихон! — поздоровался мужик
— Здорово Кузьма!
Мужчины обменялись рукопожатиями
— Кузьма, растолкуй, что случилось? — попросил Тихон
— Да что случилось. Радость случилась! — расплылся в улыбке Кузьма — Милку же мою прокляли, когда она Иринкой тяжелая была. Ты же помнишь.
— Как же помню! — поддакнул Тихон — Она еще родила раньше
— Вооот! А вчера Ведьма твоя к нам зашла, да и помогла проклятье снять. Все сделали, как она велела. Спать ложились, девочки мои такие сонные и разбитые были, что я за них опять испугался. А сегодня встали — я сам их не узнал. Глаза светятся, сами живые и шустрые. Вон до ведьмы побежали, так только у тебя на дворе и догнал! А Степке средство дала. Глянь как лицо очистилось! Вот благодарить бежали!
— Да! Сильная ведьма оказалась, хоти и молодая. Не обманула молва про силу и умение Моромской ведьмы! Наш Фрол тоже на поправку пошел. Правда она ему еще пять дней вставать не велела, но это после всего чего мы пережили уже пустяки.
— Не велела, вот пусть и не встает! — это уже Мила свое веское слово вставила — Если надо, скажи, я послежу за ним.
— Спасибо Мила, справимся! — это жена Тихона подтянулась
Другие соседи, как я поняла, тоже на двор Тихона подтянулись. Обсуждали радостные изменения в семьях Милы и Тихона бойко.
Кто-то радовался за них, кто-то жалел, что не смог ко мне обратиться. В общем обычное деревенское собрание получилось.
Не смотри, что час еще ранний, деревня гудела уже, как в самый разгар застолья, когда медовуха развязала всем языки и расслабила природную сдержанность.
Разница только в том, что тут дракой и не пахло, как на пирах-застольях бывает. Я смотрела на все это и посмеивалась. Ну и чуть сожалела, тем кто не пришел о помощи попросить, не помогла.
Сил у меня еще много осталось. Многим могла бы помочь.
Все таки сердобольные мы, Ведуньи. С готовностью всем помогаем, однако сами не лезем.
— Ты, Марфушка, помни! Не гоже свою помощь всем подряд навязывать. До любой помощи человек должен сам созреть. Тогда и результат лучше и человек с полной ответственностью ко всему отнесется. А так навяжешься, а он твои советы не выполнит или выполнит не в полную меру, али вообще переиначит все и тогда результат может оказаться противу тому, что должно быть. Вот и обвинят тебя. Мол ведьма пакость сделала, да посмеялась! Поверь, себя человек винить ни за что не будет. Всю вину за нерадивость свою на нас ведуний сразу спихнет.
Вот поэтому и не пошла в помощь по деревне напрашиваться, хотя чувствовала, что нужна моя помощь еще здесь.
Я и к проклятой во двор не вошла бы, если бы не сокол.
Вот живность лесная — другое дело. Тут мы ведуньи сами к ним идем, если чувствуем нужду в нас.
Вот к соколу я и пришла тогда!
