У меня мало что происходило на выходных, и я начал проводить в мультиплексе весь день. Как-то в субботу, проснувшись рано и не сумев снова заснуть, я направился прямиком в кино. Пришел в девять утра, за час до первого сеанса. Просто ждал снаружи, пока не впустили. Первым в программе стоял детский мультфильм, он меня не интересовал, но я все равно его посмотрел. Спустя полтора часа я прошмыгнул на историческую драму – я видел ее дважды, – а потом на новый боевик, который не видел, но уже пропустил первые полчаса. Когда он закончился, я обнаружил, что следом снова прокрутят его же, отсидел пропущенные тридцать минут и остался до конца. И опять я слонялся от зала к залу, пока не осталось сеансов. Вышел из здания в темноту. Поехал домой, а наутро повторил все заново.
Первый день в кино достаточно меня отвлек. Но на второй день я покинул кинотеатр с новым ощущением пустоты. Возможно, я просто был голоден, питаясь одним попкорном. Путь в подземке до дома, из Мидтауна до Астории, долог, а было уже за полночь. Все греческие рестораны закрыты. Я брел мимо малоэтажек. Большинство зданий в Астории относились к «довоенным» – этот термин я всегда находил странным, будто события происходили только до или после войны, единственной за всю историю человечества.
Придя домой, сразу заказал индийскую еду, которой с избытком хватило бы на двоих, решив проявить вежливость и угостить соседа. Но где-то в промежутке между заказом и доставкой он ушел. Я был благодарен за одиночество, хотя и не понимал почему, ведь я и так был один. Я не общался ни с кем уже много дней. И я съел все сам.
Причина, по которой люди не объедаются индийской едой навынос поздно ночью, – никто не хочет проснуться в четыре утра с ощущением, будто твой кишечник вот-вот разверзнется прямо в постели. Я бросился в туалет – к счастью, вовремя. Мне не хватило времени опустить стульчак, так что я неудобно устроился на краю унитаза, пытаясь не вспоминать, как давно я его чистил.
Я вернулся в постель, но не мог заснуть. Было темно, до рассвета оставалась еще пара часов. В квартире никогда не бывало комфортной температуры. В ней всегда стояла жара, даже зимой. Отопление контролировал комендант, который просто включал его на полную мощность, превращая все здание в липкую, влажную баню. Но летом было еще хуже. Я не накопил денег на кондиционер и каждую ночь лежал в кровати в поту. Ворочался. Таращился в телефон. Пытался натянуть одеяло на голову.
И раз уж я мучился от жары, ощущая, как калории испаряются с моего тела, можно было сделать еще одну мучительную вещь, которую я все откладывал. В темноте я отыскал ноутбук Марго. Нащупал его на столе – гладкие твердые края впились в мои ладони. Открыл крышку, синий свет зажегся почти как в мультфильмах, когда устрица раскрывает створки, чтобы показать то, что зреет в ней.
Компьютер снова запросил логин. Пароль Марго горел в моей памяти. Я осторожно напечатал M4v15B34c0n и нажал ENTER. Много недель я раскаивался, что забрал ноутбук Марго против воли Луизы. Но она дала мне задание – деактивировать профиль Марго, и это меньшее, что я мог для нее сделать. Я открыл браузер и начал набирать фейсбук, но ввел лишь «f» и «а», а браузер дополнил адрес, предложив вместо этого вебсайт под названием «Фантастическая планета».
Я исправил на фейсбук, снова ввел M4v15B34c0n, сработало – и внезапно увидел ее профиль. У нее было два десятка непрочитанных сообщений. Вошел в ее мессенджер.
Это оказались не старые, проигнорированные сообщения. Все отправлены за последние недели. Отправителей я не знал, но сообщения были почти одинаковые. Что-то вроде «Я очень по тебе скучаю, но знаю, что Господь теперь заботится о тебе». Смешные истории про Марго. Писали родственники, университетские знакомые. Никто из них не присутствовал на похоронах, насколько я мог судить.
Я не понимал, зачем кому-то писать Марго после ее смерти. Это выглядело странно показушным, только вот на деле было совершенно – насколько они знали – интимным. Послания оставили во мне чувство опустошенности, хотя, возможно, виной тому освободившееся после двух порций индийской еды место в желудке.
Одно сообщение привлекло мое внимание. Снова незнакомое имя. Белый парень, из типичного «университетского братства». Я предположил, что они с Марго вместе учились в колледже. На фото профиля он пил пиво на яхте, глаза скрыты темными очками, вид его выражал в равной степени высокомерие и самодовольство – плохой типаж белого парня, человек, с которым Марго ни за что не подружилась бы.
В послании написано: «Ты всегда была стервой, но я буду скучать».
Какого черта? Какое утешение получал этот человек, называя Марго стервой после ее смерти? Я уже хотел ответить ему, что он козел. Тревожный знак, когда призрак посылает вас к черту. Может, послание было какой-то шуткой для своих. Может, парень был настолько близок к Марго, что мог называть ее стервой? Я не хотел думать об этом. Удалил сообщение.
Я тянул время.
Когда учетная запись на фейсбуке удаляется навсегда, ее невозможно восстановить. Вы уверены, что хотите навсегда удалить свой профиль?
У фейсбука мрачный язык. Будто бы окончательное удаление серьезнее смерти. Я нажал ДА.
Когда вы сделаете это, пути назад не будет. Пожалуйста, поставьте галочку в следующем поле для подтверждения.
Я поставил галочку.
Вы ведь знаете, что делаете?
Я знал.
Я не был уверен, но все равно продолжил.
УБИЙСТВЕННАЯ_ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ.WAV
Главные вовсю обсуждали ежеквартальные показатели, когда Дэниел ввалился на совещание, истекая кровью, которая хлестала из огромной дыры в груди.
– Ты тут все перепачкаешь, – сказал главный технический директор.
– Фу, всю мою рубашку заляпал! – гаркнул главный финансовый директор, сгребая в кучу свои распечатки, пока Дэниел не окропил их изливавшимися из него жидкостями.
Тут вмешался генеральный директор.
– Это совершенно неуместно. Дэниел, приведи себя в порядок, – потребовал он, прежде чем приказать главному финансовому директору продолжать презентацию.
Тот постарался не нервничать из-за помехи. Кликнул указкой, и на экране появился следующий слайд.
– Как видите, убийства выросли на одиннадцать процентов по сравнению с предыдущим годом, что лишь слегка недотягивает до нашей цели в тринадцать процентов, – объявил он, беспокоясь, что слушатели будут разочарованы.
Гендиректор вмешался:
– Нам нужны вызовы в нашей работе. Тот факт, что мы наблюдаем двузначный рост в ЭТОЙ экономике, весьма впечатляет.
Зал вежливо поаплодировал, признавая достижение. Затем гендиректор встал, чтобы еще больше подчеркнуть, как велик этот показатель. Главный технический директор, главный маркетинговый директор, директор отдела контроля производства и прочие начальники последовали его примеру – встали и захлопали. Дэниел продолжал истекать кровью на столе.
– Кто-нибудь вызвал врачей Дэниелу? – спросил главный технический директор.
Главный маркетинговый директор достал телефон и вызвал врача, а потом кивнул главному техдиректору, что все под контролем:
– Будет минуты через две.
Главный финдиректор перешел к следующему слайду:
– Мы объясняем этот годовой прирост в одиннадцать процентов двумя факторами: во-первых, повышением эффективности убийств, что, очевидно, тесно связано с развитием наших технологий и производственных процессов, которого достиг главный технический директор. – Главный финдиректор кивнул главному техдиректору, тот улыбнулся в ответ, признательный за упоминание. (Главный финдиректор знал, что это пригодится позже.) – Мы не просто убиваем больше, мы делаем это хитрее. Это и помогает нам опережать конкурентов.
Следующий слайд.
– Вторая причина, по которой нам удается поддерживать уверенный рост убийств, – мы все лучше управляем нашими убийцами. Все убийцы должны соответствовать строгим стандартам, убийц сравнивают, чтобы вызвать в них чувство соперничества. Мы поощряем хорошую работу бонусами и наказываем – простите, это неподходящее слово.
Главный финдиректор махнул в сторону Дэниела:
– Скажем так: мы не поощряем плохую производительность.
Как по команде, Дэниел застонал, затем булькнул, закашлялся и выплюнул лужицу крови на стеклянный стол для совещаний. Зал разразился хохотом.
– Я… был… я попал в засаду, – слабым голосом проговорил Дэниел.
– Эта неудача скажется на ежедневной статистике Дэниела, которую мы отправляем ему по почте каждое утро, – объявил главный финдиректор.
Наконец появился врач. Он извинился за вторжение, схватил Дэниела за ноги и поволок его обмякшее тело к двери. Перед тем как исчезнуть, врач попросил окружающих быть поосторожнее с размазанной по полу кровью – не дай бог кто-то поскользнется и получит серьезную травму.
