«Сказала «А», говори и «Б» — приказала себе девушка и, выдохнув, как перед совершением полного безрассудства, произнесла:

— Они в состоянии аффекта были. Просто… в шоке. Люди иногда говорят, о чём не думают. И сегодня такой же случай был.

Пчёла молчал. Не понял, как так вышло, но слова Князевой звучали в его голове церковным набатом. В детстве он, ещё не раскрыв своего нрава бурного, временами дурного, отцу говорил, что это звук правды. А он смеялся…

— Меня долго не было, но именно потому и могу сказать, как всё со стороны выглядит, — пояснила Князева, перевела коротко дыхание кашлем в себя. — И когда я приехала, то сразу поняла, что ваша дружба, квартет этот, с годами только крепче стал. Все поняли, Витя, что это кто-то другой. Тебе этого просто не надо.

— Уверена? — хмыкнул Пчёлкин.

Он чувствовал себя отстраненным, словно Анька не с ним, не о нём говорила, но при этом не удержался от усмешки. Интересно было бы обернуться с улыбкой дьявольской и на Князеву посмотреть так, чтобы у неё все мысли в голове спутались; весело же!..

Только Анна сказала так, что, наоборот, только Пчёле карты спутала:

— Уверена.

Как отрезала. И не поспоришь тут — поверила и всё. Он обернулся, понял, что Князева знала, что говорит. Не алкоголь за неё утверждал, Аня в похмелье не преувеличивала.

И тогда Пчёлкину как-будто горло ублюдским галстуком до невозможности стянули.

Она сказала так, чтобы не разбудить никого:

— Я видела тебя, когда взрыв прогремел. У предателей так глаза не стекленеют. И потому, да. Я уверена, что ты бы брата моего двоюродного не убил.

Витя слушал Княжну, на неё смотрел, словно пытался понять, насколько искренней она была, как собственное тело на слова Ани отреагировало. И… она была так честна, что Пчёла решил вдруг, что хочет её поцеловать. Девушку, которая ему поверила, которая поняла мысли все.

Девушку, которую хотел поцеловать, наверно, ещё в день её прилета.

Пчёлкин выдохнул и решился. Да, раз хочет, то поцелует. Что, он, права не имеет? Раз думал об этом до этого, раз сейчас думает, то сделает! Да и, в конце концов, когда Витя вообще отказывал себе в поцелуе с девчонкой, которая нравилась?

Пчёла сократил расстояние между ними за шаг. Обеими ладонями сразу за талию обнял и на себя потянул так, словно боялся передумать. Потянулся к Ане, представляя уже сладкий «триумф», ещё одну «победу» свою, и сердце вдруг сократилось где-то в горле.

Князева прижала руку к губам Вити раньше, чем поняла, что он собирался делать.

Пчёлкин замер, когда почувствовал, что его отталкивали. Раскрыл глаза; кончики пальцев Ани давили на переносицу, а сама ладонь рот ему закрыла. Князева от рук, что теплыми были даже в мёрзлые сумерки, избавилась, восстанавливая дистанцию между ними.

А потом она дала ему пощёчину — не очень сильную — и кинулась вглубь квартиры, уже не переживая разбудить ни Сашу с Олей, ни Фила с Тамарой, ни Коса, ни отца его, ни мачеху молодую. Тапочки Юрия Ростиславовича слетели с ног Ани у самого порога гостиной.

Витя понял, что ему отказали, что оттолкнули, только когда фигурка мучающейся от бессонницы Князевой скрылась за поворотом.

Тогда тишина утра сменилась шумом крови, что сильно стал в уши отдавать барабанами. Витя замер, считая удары, не до конца осознавая произошедшее. Стоял возле двери, к косяку которой мог Анну прижать. Мысли, почти что затихшие за желанием поцеловать Князеву, теперь звучали громче. Как будто их кто-то в рупор диктовал.

Пчёлкину казалось, что он нырял, как в омут, в думы свои, но, пытаясь всплыть, головой ударялся об лёд. И тонул, тонул, тонул.

Витя вышел с балкона. Прошелся в каком-то укуренном тумане до комнаты, в которую, вроде как, Аньку отправил дядя Юра. А перед глазами, блять, как заевший кусочек киноплёнки: как Князева назад пятиться, не даёт себя поцеловать, как по лицу бьёт — не сильно, словно для приличия — и уходит, теряя, подобно Золушке, совсем не хрустальные туфельки.

Он дошёл до не особо примечательной двери, сам не до конца понимая, что говорить бы думал, даже если бы и решился к Князевой постучаться, и увидел вдруг под порогом свой сложенный пиджак.

Пчёла засмеялся в тишине так, что не побоялся разбудить никого.

Анна за стеной замерла, боясь случайным вздохом себя выдать. Руки вдруг ледяными стали, словно Князева в прорубь их макнула, а сердце, наоборот, застучало сильно по ребрам, что, наверно, стены квартиры Холмогоровых разнести могло своими ударами.

Они не догадывались, но одновременно прижались к двери. По разные её стороны замерли, смотря прямо перед собой и догадываясь, какую ошибку совершили. Оба.

Комментарий к 1991. Глава 5. Буду искренне рада вашим положительным оценкам, комментариям. Так же приветствую конструктивную критику – не только по отношению к новой обложке, но и к своему произведению в принципе💘

Спасибо за прочтение!😚

====== 1991. Глава 6. ======

Комментарий к 1991. Глава 6. У меня появился телеграм-канал. Всех желающих буду ждать по ссылке в шапке профиля❣️

На время стало тихо. Как ранним утром Анну до дома довезло такси с невзрачными номерами, так Князева на какие-то дни даже забыла о произошедшем на свадьбе Белова. Она помнила, как двадцать седьмого мая домой пришла, чувствуя себя уставшей до невозможности, и под душ забралась. Долго стояла под теплыми струями и вылезла, только когда осознала, какой счёт за коммунальные услуги может прийти.

Ни Саша, ни другие бригадиры не давали о себе знать несколько суток. Вероятно, искали предателя, и Аня не думала отвлекать двоюродного брата от «дел». Это куда важнее было, чем решение Князевой осесть на неопределенное в Москве, девушка понимала. Поэтому сидела тихо в гостиной своей временной квартиры на Скаковой, читала «Похитителей бриллиантов», лишь изредка обращаясь к русско-французскому словарю, а в перерывах между тренировками по оттачиванию первоклассного акцента с характерной картавостью слушала новости по радиоприёмнику, в каждой ежечасной сводке думая хоть что-нибудь о Риге услышать.

На девяносто восьмой час от возвращения с дома Холмогоровых в дверь её квартиры кто-то постучал. Анна в тот миг как раз воду кипятила, чтобы выпить кофе с песочным печеньем; страница излюбленной книги Буссенара со слишком громким хрустом перелистнулась, на миг даже свист чайника заглушая.

Девушка не сразу подошла. Поняла, кто за порогом стоять может, но быстро дыхание перевела — ведь прятаться вечно тоже нельзя.

Отложила «Похитителей» на столик и, оттянув немного вниз рубашку домашнюю, подошла к глазку. Очень близко к двери стоял Космос — уверенно стоящий на ногах, не шатающийся из стороны в сторону от алкоголя. Совершенно этот Холмогоров не походил на Коса, который в день свадьбы предлагал в окно Ольги и Саши пальнуть из огнестрела.

Анна улыбнулась отстраненно и дверь открыла.

— Анька-а!.. — вместо приветствия протянул радостно Холмогоров. Раскинул руки, словно думал девушку покружить в объятье, но потом вглубь коридорчика прошёл, Князеву за пальцы взял. — Ну, ты совсем затихла!

— Привет, Космос, — улыбкой ответила ему девушка и щеку подставила под дружеский, почти отцовский поцелуй мужчины. Почувствовала от него запах сигарет — наверно, привычный для всей бригады — и на миг перестала дышать, чтобы не чихнуть от горечи в носу.

— Проверить тебя решили, — пояснил Кос, доблестно наклонив к Княжне голову и проходя в сторону гостиной. Анна на него обернулась, но не успела спросить, для каких целей; мужчина ей прокричал. — Чего чайник не снимаешь?

— Не успела ещё, — так же громко ответила ему Князева. Потом обернулась, чтобы дверь закрыть, но не успела к замку подойти.

На пороге появился Пчёлкин, который до этого выше по лестничной клетке стоял в ожидании выхода Ани.

Она остановилась в двух шагах от Вити, но по инерции чуть не столкнулась с Пчёлой. Анна сама не заметила, как задержала дыхание и посмотрела на мужчину чуть исподлобья, не в состоянии вдруг ни назад отойти, дистанцию соблюдая, ни обнять в приветствии. Она спросила вдруг у себя, с каких пор объятье за место «привета» стала использовать, и, не найдя ответа, почувствовала, как нутро сократилось болезненно. Перед глазами замелькали картинки воспоминаний.