— На то была моя воля.

Она на миг даже слова все забыла. Будто обухом затылок огладили, пощечину дали, ударили под дых — и всё одновременно. В левом ухе загудел неприятный белый шум, от которого у девушки пошли морозящие кожу мурашки, когда губы сами разлепились, спрашивая:

— Что вы имеете в виду?..

— То, что вы подумали, Анна, — так же резко, точно ударяя наотмашь, сказал босс. — Или вы допускали, что убийство в «Софитах» будет совершено без моего ведома?

И Князеву — снова в лёд, в состояние какого-то дурного осознания, накатывающего волной.

Вагнер знал, что готовилось бригадой. Вагнер позволил этому совершиться. Значит, это было ему на руку? Так сильно повздорил с Беком, что даже не был против перспективы его смерти?..

— Но я, помнится, звонил вам по другому поводу, — подметил мужчина, чуть ли не полярно меняя тему беседы. Князева волосы, со вчерашней премьеры ещё завитые, поправила, а сама чувствовала себя куклой в руках Вагнера; у босса, видимо, привычным было занимать лидирующую позицию в диалоге, ведя его так, как это было выгодно.

Отвратительное чувство для Ани, но, вероятно, очень удобное положение для Кристиана.

— Я сказал, что вчера не смел вас задерживать. Решил, что вы и так находитесь под большим впечатлением от премьеры и… близости вендетты, — усмехнулся он почти беззлобно. Аня ответила такой же кривой улыбкой, какой герр не заметил.

— Но сейчас, надеюсь, эмоции вас уже попустили.

Князева усмехнулась бесшумно; конечно, попустили. После такого-то разговора с герром, какого Анна без зазрений совести могла назвать манипулятором, безусловно, она спокойна, как озерная гладь.

— Вы, Анна, помните, какое условия я ставил перед тем, как назначил временно исполняющей обязанности режиссёра?

— Чтоб всё прошло идеально, — отчеканила Князева.

Такую установку Вагнера не забыть; она себе её под нос повторяла аффирмацией, мантрой на каждой репетиции, да ещё и по нескольку раз. Это выступало стимулом и в то же время кнутом, щелчки которого вынуждали выжимать из себя, актёров, технической группы чуть ли не максимум.

Всё, для идеального результата. Всё, для получения статуса театрального режиссёра.

— Залу действительно понравилась постановка, — протянул герр так, что Анна, догадавшись, почти спокойно выдохнула. Тепло поползло приятно по венам, артериям и мышцам, прогнало мороз с кончиков пальцев.

«Я сделала это…»

— Карла была довольна. Очень. Сказала, что будто заново ознакомилась со своим же текстом, и попросила это дословно передать вам, Анна.

Князева опять улыбнулась; вчерашним вечером фон Кох, какой-то детской непосредственностью никак не похожая на человека, написавшего «Возмездие», напрягла излишней активностью. Но от мысли, как немка раскрывала в радости глаза, подруга Вагнера эмоциональностью своей уже не так раздражала.

Наверно, потому, что была от Князевой далеко.

— А если Карла осталась довольна, то, значит, вы справились со своей задачей, — подметил Вагнер, и без торжественности особой, будто подводя какой-то очевидный итог, он сказал:

— Поздравляю с полноправным вступлением в новую должность, Анна Игоревна.

Девушка распрямилась, будто ей под лопатками затянули исправляющий осанку корсет, и лицо сделалось таким, что Кристиан, увидев бы, одобрительно хмыкнул. Кончики пальцев зашлись в мелкой тряске, когда Анна сглотнула приятную сухость в горле, подобравшись, проговорила:

— Я не подведу. Сделаю всё, чтоб в стенах театра ещё не раз гремели аплодисменты. Спасибо, герр Вагнер.

Ответом ей была внезапная усмешка:

— Какой я «герр Вагнер», Анна?.. Зовите меня Константином.

Комментарий к 1993. Глава 10. ❗Я искренне благодарю каждого из вас за комментарии. Спасибо вам за обратную связь и поддержку! Предлагаю не сбавлять оборотов, давайте обсудим эту главу и вместе порассуждаем над событиями следующей части – ведь там Витин день рождения 🤔😏

====== 1993. Глава 11. ======

Комментарий к 1993. Глава 11. Решила порадовать вас новой главой в день начала нового учебного года ❣️ Всем моим читателям школьникам-студентам желаю лёгкой учебы, простых экзаменов и хороших воспоминаний об очередном году обучения 😉

Остаток дня радио играло так, что Князева умудрялась перекрикивать играющие песни — и любимые, и просто заедающие. Приготовленный суп вышел аппетитным, очень сытным, а после душа Анна смотрела на себя в зеркало и подмечала, что у неё цвет лица стал румянее. Списывать все прелести на получение новой должности — какое, по сути, было очевидным ещё вчера — девушка не стала, но всё никак не могла перестать улыбаться отражению.

Мысленно Князева пометила пятнадцатое октября днём, к идеальности которого желательно стремиться и в любые другие сутки.

Пчёла пришел ближе к семи часам, когда город накрыл полумрак полноправно наступивших сумерек, а дороги Москвы стали красными от сигналов светофоров и моргания фар.

Аня с мужчиной за ужином поделилась вестью, что стала театральным режиссёром — теперь на полных правах. Витя пережевывал кусочек курицы, когда поднял на Князеву, сверкающую подобно начищенному до блеска металлическому блюду, свой взгляд — отчего-то очень уставший, но искренний блеском и прямотой, сказал ей:

— Умничка ты у меня, Анютка, — и в тишине доел.

У Ани коротко под сердцем что-то дрогнуло, леденея, когда Пчёлкин рот закрыл на замок. Она внимательнее посмотрела на юношу, когда он в брюках и рубашке, какие обычно снимал по возвращению домой, помыл за собой посуду, отказавшись от чая.

Пчёла почти ушёл из столовой. Девушка его одним вопросом остановила:

— Вить, всё хорошо?

Мужчина, к счастью её, не стал на ходу кидать односложное «да», которое скорее можно — и следовало — принять в той ситуации за «нет». Он обернулся, к Анне подходя; с высоты её роста, который не считала никогда маленьким, Пчёла всё-равно казался невероятно высоким.

И если бы время в тот момент замерло, то у Князевой бы навеки шея затекла так голову запрокидывать.

Витя руками крепкими, чуть влажными от горячей воды, обнял её за голову и поцелуй оставил на линии роста волос. В тот раз касание его губ вышло медленным, тягучим, таким, в какое волей-неволей вдумываться начинаешь в попытке понять собственные чувства, что будто зубцами вилы щекотали что-то в диафрагме.

Аня глаза прикрыла, когда Пчёла всё такими же теплыми ладонями лицо ей приподнял.

— Так, на работе завал.

— Это из-за Бека? — спросила сразу, даже не дав себе секунды на размышления, уместен ли был вопрос. Князева на лицо Витино посмотрела глазами-лазерами в старании ответ, который боялась услышать вслух, на лице его увидеть.

На миг воздух из квартиры будто пропал, оставляя только взятый на прошлом вздохе кислород.

— Не, на этот счёт всё тихо, — мотнул головой Пчёла, заменяя этим жестом пренебрежительный мах рукой.

Ане хотелось в это верить, и она почти верила. Только воспоминания расправы над наркодилером ещё были слишком свежи, отчего и вспыхивали под веками яркими красками. Ведь убийство всей компании одного из основных криминальных элементов города — вполне весомый повод беспокоиться.

На миг Князеву будто бросили в воды Северного Ледовитого океана, а потом кинули в засушливую Сахару. Должно было стать теплее, но резкий перепад температур чуть не убил.

Ей не было жаль Бека — ни в момент взрыва его авто, ни сейчас, спустя сутки. Он сам виноват, раз решил выйти на тропу войны, да ещё и за «стратегию» выбрал такой грязный метод, как удар с тыла.

Сильнее, куда сильнее Князеву волновали последствия для бригады Белова, для Вити — в особенности. Как бы она не была спокойна рядом с ним, столь суровая вендетта более чем способствует появлению проблем — равно как легальном, так и на нелегальном уровнях.

Пчёлкин, видимо, прочёл что-то на её лице, раз наклонился и ещё один медленным, тягуче-нежным поцелуем прикоснулся ко лбу Ани. Девушке сердце защемило, как будто в слесарных тисках, когда мужчина, пальцами зарывшись в волосы, негромко сказал, словно договаривался: