А всё из-за кого? Нет, она же не указывает ему, как дышать, с кем гулять, и, в конечном итоге, почти не интересуется, что происходит у него в личной жизни? Почти…

Историю с Танькой Барминцевой все давно позабыли, а Карина Боровицкая осталась для Космоса всего лишь приятельницей, дочкой отцовского друга. Лиза не спрашивала, почему так вышло. А Фил, словно по секрету всему свету, советовал Павловой искать разгадки в собственном зеркальном отражении. И уже потом передавать приветы Космосу…

Вот ещё!

Лиза упорно не хотела попадаться Космосу на глаза, по крайней мере, пока он не остынет, и не признает, что перегнул палку. И потому третий день только и жила тем, что обдумывала случайное происшествие, приключившееся вместе с ними в кинотеатре «Октябрь», куда Лиза отправилась вместе с компанией одноклассников — Славкой Громовым, Томой Бессоновой и Лешей Звенигородским. Почему бы и нет, если погода располагала к развлечениям, а свободного времени было навалом?

Громов всю дорогу шутил, рассказывал небывалые истории, половину которых придумывал налету. Звенигородский безуспешно пытался закадрить Томку. Она вообще согласилась составить компанию исключительно Лизе, с которой Бессонову связывали приятельские отношения.

В очередной раз Гром захотел удивить девчонок, врываясь в клумбу недавно рассаженных на аллее цветов. Заодно подарил Павловой милый букетик желтых тюльпанов, на что внимательная Тома сразу же заметила, пока парни удалились в очередь за билетами:

— Все это неспроста!

— Просто порадовать парень захотел, Том, ничего большего.

— Не думаю, Лиз, — тихо отвечала одноклассница, расправляя складки на новеньком крепдешиновом платьице, припасенном для прогулок, — а я тебе никогда зря говорить не стану!

Лиза любовалась цветами, которые пахли яркой весенней свежестью, разглядывала прохожих и ждала Славу. Освежить картинку перед глазами хотелось нещадно. Одноклассник обещал места на самый удобный ряд.

Но внимание привлекла знакомая высокая фигура в толкучке окружающих, и руки, оживленно жестикулирующие, и, вероятно, показывающие спутнице всю величину земного шара. Девица, в которой Лиза узнала пресловутую одноклассницу брата Зойку Москалькову, беспечно смеялась, и разве что не бросалась на шею парня в бежевом костюме.

И всё бы ничего было в этом юноше, если бы он внезапно не обернулся вполне привычным Космосом Холмогоровым, и не посмотрел на Лизу крайне удивленным взглядом. А после сеанса не выловил бы в проходе, и не выбросил бы желтые цветочки в ближайшую урну. Забывая, что где-то в кинозале он потерял Москалькову.

Рассчитывал провести лишний вечерок с давно глазеющей на него трещоткой, но планы изменились. В корне.

— Откуда взялась? — почему-то Кос давно невзлюбил бедного Громова. И Лиза, равнодушно на это реагирующая, не понимала космических вывертов. — Сынка прокурорского откопала, да?

— Откуда надо! — у Лизы не получалось отнекиваться. — Пусти! Я не с тобой сюда пришла.

— А говорила утром про школу с книжками!

— Иди к мордахе чернявой, вперед!

— А цветочки-то хреновые, я дарил круче.

— Ты их уже выкинул, чудище инопланетное!

— Брат разве не учил, что вечерами нельзя далеко не шастать? — слова Космоса звучали странно.

Слишком странно, будто бы это не он успокаивал её в минуты слабости, и не укутывал теплым пледом на озере, где год назад отмечали очередную важную дату. Что-то менялось…

— Вам направо, мне налево! — вспомнив, что на крыльце кинотеатра её ждет Тома, Лиза бросилась бежать.

Прочь, чтобы его не видеть!

— Балда, — услышала рассерженная Павлова в свой адрес, — до дома-то проводить?

— Сама дойду!

Разговор упорно не шёл из головы. Славка, конечно же, не обиделся внезапной пропаже Лизы, тем более Тома сумела придумать правдивую легенду, почему одноклассница внезапно куда-то исчезла…

Она её просто подождет, и в провожатые к ним набиваться не стоит.

***

Кос, давно покинувший гараж Пчёлкина, где тот в очередной раз что-то мастерил, битый час высиживал на детской площадке. И скажите спасибо, что не раздавил своей массой старые железные качели.

Время клонилось ближе к девяти, а ни дома, ни вместе с братом Лизы не было. Ведь если честно, то Космос и сам не знал, чего это на него нашло в кинотеатре, куда она, разумеется, имела право пойти. Не за ручку же её в шестнадцать лет водить, не маленькая, но… весенние месяцы, мать его, творили с ним что-то неладное, попробуй, блин, объясни, «кто виноват» и «что делать»?

Может быть, предок был прав, и следовало поступать, на чертов ученый физфак, чтобы не мотаться без дела, и направить, в общем-то, светлую голову в полезное для общественных дел русло?! Нет, уж, выкусите. Добрый пятак сидения на одном месте ровно теперь явно не его стезя, как бы папаша не надеялся. И в баре, где он подрабатывал уже не первый месяц, неплохо-то и платили.

Наверное, все эти Таньки, Светки и Юльки, даже вчерашняя Боровицкая, давно на одно лицо, и, потеряв им счет, Космос не видит надобности скрывать разочарование…

Принимать бесхитростное явление, что сошедшая с перрона Лиза, с красными от московской зимы щеками, блестящими глазами, стала, очевидно, не подругой… а очень уж волнующей его скудное воображение…

Кем?

Нет, смешно же, ёлки-палки! Ведь когда-то давно, еще в школе, они с пацанами условились: сестра Пчёлы — тема запретная. И ни Валерка, ни Белый грани не переступали, совершенно ровно общаясь с красивой голубоглазой блондинкой. Вот уж кто был для Лизки старшими братьями в истинном смысле этого слова. Пчёла, как ни крути, сходил за брата-близнеца, дурного и ленивого.

Нет, ну Санька, конечно, разок тоже нарушил золотое правило, но получил снежком в морду, на этом успокоившись. Дело было год с лишним назад.

А Кос… Кос не умел быть таким ровным, хоть и упорно не признавал этого за собой, и в частом общении с Павловой никакого криминала не видел. Сам оказался в ловушке, которую и выстроил первым, допуская к себе. Бесновался в своей принципиальности, и в перерывах выкидывал всякие оборванные цветочки от негодных Громовых (положа руку на сердце, терпеть не мог этого попугая с незапамятных времен).

Как-то стремительно бежало время, не давая шанса подумать, а что, чёрт возьми, происходит? И куда ведут его эти неподвластные мысли? Пора что-то решить для себя?

Ну нет… не сегодня.

***

И почему-то Лиза его ждала. Этого долговязого парня, на плечи которого можно было забраться, ощущая себя малым непутевым ребенком. И совсем не удивилась, что Косматый, зачем-то усевшись на детские железные качели, оказался у них во дворе. Странно, что не покуривал, или хотя бы не держал сигарету за ухом, как часто делал. И почему один?

— Явилась? — почти крокодилья улыбка, сминающая на пути к настроению Павловой любые преграды, ломает барьер отчуждения.

— Не запылилась, генерал, — место на старых качелях уступлено ей, и Лиза удобно восседает на них, устремив свой вопросительный взгляд на Космоса, стоявшего перед ней, словно скала. — Всё же решил до дома проводить?

— Как дошла?

— Заботливый ты все-таки, морда…

— Прости, что поздно, родная!

— Кос, что у тебя за способность появляться там, где не надо?

— Только не надо кривляться, и изображать пияву, — Лиза не понаслышке знала, какие отношения сложились у младшего Холмогорова с мачехой. И пиява — вполне ласковое наименования сущности этой дамочки из Сызрани.

— Я не собиралась, — златокудрая бойко спрыгнула с качелей, отряхнув темно-синие джинсы, закрученные снизу. — Знаешь, что я забыла тебе сказать вечером?

— Валяй! — вальяжно интересуется Космос, когда девушка приближается к нему, и тянет за ладонь, усаживая на лавку.

— Балда — это ты, — заключает Лиза, задев кулачком плечо парня, — со всеми вытекающими!

— Ну, мать, это не дело! — Кос разводит руками, показывая, что не согласен с этой позицией в любом случае. — Всего-то лишь обеспокоился!