— Ну, наконец-то, вещи разумные пошли!
— Да ладно Вам! Где Пчёла, а где разум?
— Вам в рифму ответить где?
— Да идите вы нафиг!
— Мы там уже!
— Все там будем!
Лиза не знала, когда и где они будут такими беспечными, несерьезными и каким ветром унесёт их юность, заставляя вспомнить, что время на всё отложит отпечаток. Когда-нибудь они с Космосом посмеются над тем, что могли так резко и нечаянно расставаться, чтобы в сотый раз понять — они не могут существовать по раздельности. Лиза посмотрит на день своего возвращения в Москву с высоты прожитых лет, чтобы убедиться — всё прожитое не зря. И она знает, что бывает и больно, и страшно. Но всё же любит, потому что живет этим чувством, отказывая себе в рациональности.
Космос смотрит на нее, и снова теряется в догадках: о чем Лиза может размышлять, отводя взор куда-то далеко, смотря сквозь фигуры друзей, и крепче сжимая его ладони. Глаза-алмазы поднимаются к небу, не находя на нём ни одной тучи, и, обернувшись к молодому мужчине, Лиза шепчет, стараясь не привлекать внимания друзей, раздающих советы новобрачным:
— Пойдем домой!
Московское небо перестало таить загадки…
Комментарий к 90-й. Подарок
Ребята в 90-м году:
https://vk.com/photo-171666652_456239135
========== 90-й. Такое короткое лето ==========
Комментарий к 90-й. Такое короткое лето
Космос и Лиза, 1990 год:
https://vk.com/wall-171666652_108
OST:
— Алексей Глызин — Ты не ангел (Космос/Лиза)
— Женя Белоусов — Такое короткое лето (Витя/Софа)
Москва, осень 90-го
Голубое небо приветливо улыбнулось девушке в цветочном сарафане, выбежавшей из подъезда типовой многоэтажки. Сентябрь и не думал вступить в свои права, остужая столицу своей обыкновенной прохладой. Лиза радовалась теплой погоде, как ребенок пестрой игрушке, и поэтому пребывала в хорошем настроении, несмотря на то, что институт отнимал львиную долю времени. Космос не считал правильным восстановиться на очном факультете, половину дня проводя в пыльных аудиториях, а Лиза, как и всегда, имела сто аргументов «против» отношения Холмогорова к образованию.
Тем более Софка заметно сдала, полгода проведя за партой без подруги. Как и Кос с Пчёлой, Софа громко смеялась, когда Лиза рассуждала о ценности красной корки, которая послужит домашней утварью для смахивания пара. Распределение в неведомую глушь снилось Софке в ночных кошмарах, но она знала, что дочь представителя партхозноменклатуры не тронут. Лиза надеялась на благоразумие подруги.
Помахав рукой Валентине Анатольевне, выглянувшей в окно, чтобы проводить племянницу взглядом, Лиза, не мешкая, прошла к огромному «Линкольну», в котором небрежно расположился его хозяин. Космос разложил водительское сиденье во всю длину, смотря десятый сон. Длинные ладони молодого мужчины лежали на животе, и его совсем не смущало, что он забыл закрыться в машине. Лиза поспешила воспользоваться ситуацией, просовывая голову в окошко, и наклоняясь ближе к спящему.
— Не так-то я представляла себе сказку о спящей красавице, дядька, — смешливо проговорила Лиза, и веки Космоса лениво разлепились. Сквозь дрёму он совсем не слышал, как в его расставленную ловушку прокралась белокурая хитрюга, но пугаться не собирался: притянул непокорную ближе к себе, пытаясь протянуть легкую девичью фигурку через небольшое пространство. — Не спи — замёрзнешь. Мне тебя потом лечить, а это занятие энергозатратное, ты много потребляешь.
— Не дождешься, не на того напала. Ты уже лекарство, моя красивая! Сожрал бы прямо здесь.
— Куда тебе подорожник приложить, волынщик? А может вазелином нужные места? Вернее.
— Подумай сама, я университетов не кончал, ни хрена не соображаю, охламон неотёсанный, как батя говорит! А ты за партой каждый день, как проклятая! Со мной это дохлый номер… Думай, давай, а то не уедем!
— На голову себе приложи, и не подорожник, это полумера, а кота — они всякую дурь на себя перетягивают, — метко подметила Лиза, чувствуя, что мстительная рука Коса ущипнула её ниже спины, — а я ложных прогнозов не даю… Балбесина, пусти!
— Чтобы твоя хвостатая гадина меня обделала? — Космос не собирался разжимать свой стальной захват, и дать Павловой шанс на свободу. — Фиг тебе, сама будешь осматривать…
— Какой из меня «Айболит»? — у Лизы заметно затекла поясница, ей хочется саморучно поднять Космоса за грудки и потянуть в сторону дома без его любимой железной махины, но природное упорство не даёт ей уступить. — Так, укол поставить могу, в задницу, чтобы наверняка!
— Нет уж, хорошая, я тебе покажу, как лечиться надо народными средствами, — о недопонимании черного кота Тутанхамона и его хозяина Космоса можно складывать легенды, помноженные на количество испорченных домашних тапок и перегрызенных проводов, но Юрий Ростиславович сам вручил былого любимца Лизе, которая с этой животинкой чуть ли не целовалась, — и без сопливых обойдёмся! Я ж мальчишка решительный…
И Космос стал доказывать свою правоту, не отпуская Лизу от себя, целуя её сухие губы и безнадежно нарушая аккуратность прически, в которую были забраны золотистые волосы. Лиза впервые за день может позволить себе расслабиться, покорно плавая в родных объятиях, но, к несчастью, они не в том месте, где следует смотреть цветные сны. Ей хочется снова и снова касаться лица Космоса, проводить носом по мужественным скулам и тихо сходить с ума от переживаемого счастья. Когда воздух стал слишком горячим, Лиза посчитала, что теорема их многолетних отношений в доказательствах не нуждается, и, оторвавшись от лежебоки, заставила его подняться.
— Я домой хочу, Космик, и мы уже минуты на три были бы ближе к цели, если бы не твои лапищи. Что, так соскучился? Ревную, люблю?
— А ты чё думала? По самые гланды! С утра один совсем, с твоим котом сволочным, днём Пчёла, мать его, заскучать не даёт! Тащил меня сегодня на другой конец Москвы, с человеком интересным потолковать, а на деле — опять кого-то подтянуть в пехоту хочёт, мало ему всё… Думал, что к тебе опоздаю, — Космос успокаивается, ощущая так близко аромат лёгких польских духов, и не спешит перебивать его, закуривая в замкнутом пространстве, — но это ещё полбеды! Ты подумаешь, что я обкурился в конец, но нет, тут завязка есть, хуже некуда… Для меня так точно, но я обещал.
— Колись, Космодром! А то так не уедем. Или пешком домой пойду, через всю Москву.
— Домой мы щас точно не полетим, ты прости, в спящую красавицу проиграешь потом. И я тебе завтра учагу прогулять разрешаю… Железно!
— Да ладно? А я и не надеялась, Космос, — Лиза пригладила темные волосы парня ласковой ладонью, и поцеловала его в щеку. Девичий нос, прислонившись к гладкой коже, чувствует любимый запах импортного табака и одеколона. Павловой не хватало этого целый день, но она успокаивала себя, что они не разлучаются надолго, и никто не собирается друг от друга уезжать. Зимы хватило. — Так! Какая учага? Я всё-таки не в ПТУ учусь! Зачётку показать?
— Твою мать, опять начали за здравие, а закончили за высшее образование, нахер-нахер, как хорошо, что меня пронесло, так и остался абитурой, — Кос никогда не уставал спорить с Павловой, и в тайне лелеял надежду, что однажды грызение гранита науки вызовет у неё неизбежный кариес. Но это бы вызвало опасения — значит, его умницу кто-то подменил. Чем бы дитя ни тешилось… — Ладно, сейчас Белого подхватим от тёти Тани, или сам придёт, тут рукой подать. Поддержать его штанины пойдем. На общественных началах…
— Курс молодого бойца проводишь? — что на этот раз придумал Сашка Лизе неведомо, но все разговоры Белого о расширении и самостоятельности их небольшого движения вводили её в тоску. Пчёлкин и Фил старательно внимали другу, Космос подкидывал новые идеи и способы ведения кампании. Лиза, на чьей кухне чаще всего происходили данные собрания, старалась не припоминать, что истории с Люберецкими и вечными гонками от ментов, стояли у неё поперёк горла.
— Не поверишь!
— Говори уже.
