— Я тоже, особенно до восемьдесят девятого года! Крыша у тебя так вообще конкретно поехала, насмотрелась на подружек, и большой и чистой любви захотелось… — Ник не мог объяснить себе, что Софа нашла в смазливом решателе с Западного Бирюлево, кроме его, собственной, морды лица. — И как там? Из «Метлы» приветы не доходят? Или сопли на кулак?
— Что ты как баба с базара? Сплетни собирать не надо. Пришел поддержать? Заодно таксистом для своей матери подработать? Пожалуйста! Благодарю за участие! Меня лечить не надо.
— Пришёл, потому что пришел, знаешь, не каждый день у вас в семье такая лажа происходит, — не у одной Софки странные опасения, связанные с будущим их дружного семейства, — говорю, лажа! Правда, пока твой папахен держит у себя все коды и ключи к запасному плану существования в швейцарских банках — все у тебя по плану будет.
— Бред какой-то, Ник, хватит! — и всё-таки она не умеет отсекать от себя паразитирующих людей. — Разберусь, если что. Спасибо за добрые пожелания!
— Понял, что без головы не останешься, как вариант. И к королю рэкетиров своему побежишь. Эта шайка теперь в определенных кругах известной будет…
— Мне все равно, и я людей за другие качества ценю.
— Не берусь судить тебя в этом вопросе!
— Это не твоя профессиональная обязанность.
Софка не может понять, почему Ник решился с ней разговаривать, если целых полтора года даже не пытался. Располагает ценной информацией и искренне решил поделиться? Так себе Робин Гуд. Знал, что Софе уж точно не станет лучше от его китайских предупреждений, но всё-таки упрямо пытался вывести на диалог, лишенный прежних добрых чувств.
Тот же Пума, рассказывая три года назад о Пчёлкине, был куда приятнее. Быть может, потому что раздражал её мамочку одним фактом своего существования, как и Витя. Ник же Мариной Владленовной уважаем, как самый лучший представитель современной молодежи. Вот такой фрукт!
— Что, дочка? — скажет Софке её мать, когда закроет дверь за Милославскими. — Поговорили? Как в старые и добрые времена, правда? Рассказывай…
— Ты специально его подсылаешь, но только ошибочка вышла, мимо! У меня есть Ви…
— Что ты заладила про своего Витю? — старшая Голикова не даёт дочери договорить. — Где он твой Витя? Деньги зарабатывает? Сколько кружитесь, и все хрен его знает куда! Сестричку он свою устроил, и подумала, что и сам туда же с тобой хочет?
— Выйди! Выйди в свою комнату, мам, поспи, и с утра к отцу иди, — у Софы нет сил для скандала, — а я сама потом к нему схожу, не забуду. Не сомневайся!
— Милая моя, — почти дружелюбно произнесла профессор Голикова, — я-то выйду, спать пойду, переживу, а ты… Так и будешь страдать? Подружки твои умнее вышли, у всех постоянно, хоть неизвестно, насколько там мирной жизни хватит.
— Я тебя поняла, мама!
Глупо было предполагать, что Марина Владленовна Голикова бросит свои излюбленные привычки. Софе снова кажется, что ей пять лет, мать отчитывает её, оставаясь, преимущественно строгой к любым проявлениям дочернего характера. Кто бы сомневался, что тишина в доме окажется обманчивой?
— Чего ты? — услышит Софка в телефонной трубке, когда решится позвонить Пчёлкину. — Бери свой шмот, и, мать её, тебе тут на метрохе минут пятнадцать.
— Скучал, медовый глаз?
— Как протрезвел, так вообще.
— Поверю…
— С чего бы тебе мне не верить, а, мать?
— Не суть…
— Вот-вот…
— Жди…
Обвинять Пчёлу во всех немыслимых грехах не хочется. Разбираться в том, чего ему в этой жизни не хватает, нет малейшего смысла. Ревновать — на век Голиковой достаточно, особенно пока невестой Саши Белого является симпатичная скрипачка. Поэтому Софа внушает себе, что ничего не изменилось, и продолжает любить, будто бы непоколебимая уверенность в Вите не подвергалась гонениям. Это помогает ей жить…
Комментарий к 91-й. Новая жизнь
Космос/Лиза:
https://vk.com/wall-171666652_233
========== 91-й. Превратности весны ==========
Комментарий к 91-й. Превратности весны
Космические Холмогоровы:
https://vk.com/wall-171666652_261
Москва, апрель 1991-го
Весенняя пора несла на своих плечах шумные события. И если день рождения Коса прошёл в своем классическом алкогольном режиме, то прощание Белова с холостяцкой жизнью потревожит не только сердце его матери. Например, поведение Софки неминуемо подвергнется деформациям, потому что она остаётся единственной незамужней девушкой в компании подруг. Пчёла должен жить с пониманием, что от него ждут чуда. Неуместного, когда каждая недомолвка сменяется игрой в молчанку.
Подписывался ли он на такое? Нет, не по голове шапка Мономаха, и звезды с неба ловить не под силу. Пчёла и рад бы положить конец цирку, пожелав Софке ровной дороги, но… Зачем-то пытается держаться за прежнюю привязанность, как за спасательный круг. И в тяжкие для Голиковых времена, бросить Софу благородным делом не считалось. В конце концов, она осталась вместе с ним, когда будущее ничем пригодным не светило. Не думала же девчонка, что на Пчёлу нападет опасная привязанность, чреватая полной безнадегой.
Оля, Оля, кто бы знал?!..
Любовь нечаянно нагрянула к Вите Пчёлкину, и оставила его в полных дураках! А он не должен даже дышать на Сурикову. Подумаешь, что сходил в консерваторию за компанию с Саней, и влип в болото глубокого безразличия. Пчёла отдавал себе отчёт, что лучше никому не станет, если он, поражая искренностью, признается Ольге в своей большой и чистой любви. Поэтому он будет молчать, а что до друзей…
Они могут подозревать его в чём угодно. Чем бы ни тешились, братья, но Пчёлкин раскалываться не собирался. Не на того напали…
И Лиза в ту же колоду. Занесла же нелегкая в гости…
— Я тебе пирожные припёр! И где твоя благодарность родственная? — на кухне у Холмогоровых тепло. И лишний раз залететь к сестричке на огонёк не лень, раз уж в институт она сегодня не явилась. Слишком кислый видок для такого заведения, и зевает Лиза с завидной периодичностью. Семейная жизнь не жалеет никого, но Пчёла не видел, что между сестрой и другом что-то изменилось. Разве что пропадают из поля зрения чаще. — Лизок, давай жить дружно! Кушай и не чавкай, а с Софкой разберусь. Забились?
— За что купила, за то и продаю! Софа и так в напряжении, а тут я выслушиваю от неё добрые пожелания в твою честь. После проблем у отца она заметно сдает, как будто не видишь… Вить, включать надо было соображалку!
У Лизы на все свое мнение, и в этом она никогда не изменит себе. Относительные перемирия Вити и Софы сменялись постоянными недовольствами. Голикова давно не чувствует, что путает берега, и продолжает высказывать все претензии Холмогоровой. А она не пожарная служба, и не может отвечать за поступки взрослого человека.
— Чё сразу про соображалку-то, а, мать?
— Поиграться в салочки не выйдет. Здесь нужна зрелость, и, заметь, я не про биологическую. С последней у тебя все в ажуре лет с пятнадцати…
— Цвету и пахну, мать её, а как же? Не грузись, где бы моя не пропадала? — Пчёле и самому не по нраву, что сестра выслушивает матерные дифирамбы про его боевые заслуги. И как не просить Софу не вмешивать в их личные дела третьи лица, то все равно ничего не выходит. Если Софка загорелась идеей добраться до человека, то, как правило, она не отступает. Уши будут пухнуть круглосуточно. — Коса в свидетели возьму, как придёт… Нам не привыкать прикрывать друг другу задницы. Ой, бля…
— С этого места подробнее, — подловить на слове полосатого несложно, — и по списку, года с восемьдесят шестого.
— Ничего криминального, — к тому же Космосу, в отличие от него, не за что оправдываться перед женой, — я образно, мелкая.
— Хорошо, я спрошу у космонавта, не поленюсь, но… — Лиза не особенно скрывала, что мнение Космоса для неё — самое значимое из всех возможных. — Я беспокоюсь, и если тебе все так осточертело, а я знаю, что это так, то найди способ выбраться из этой ямы без драных рукавов. Поговори с ней!
