– Вы могли найти хотя бы нескольких, они бы нашли других. Мы же договаривались, что по всем серьезным вопросам нужно собираться вместе.

– Ага, вместе. Совет что ли собрать? Чтобы итераторы нас засекли? Мне в прошлый раз хватило, когда половину моих иншмиров перекрыли. Я вообще тут самый пострадавший!

– Это вы-то пострадавший?! – еще один тонкий голос, явно женский. – У меня тогда любовь всей моей жизни пропала!

– Давайте без мелодрам, – строгий, уверенный голос заставил всех замолчать, даже сипение прекратилось. – Вы можете сейчас вернуть этот свиток? Подумайте, я спрашиваю, можете ли вы сейчас попасть в те стаб-миры?

– Нет. Я же говорил, я уже пытался. Я не думаю, что модераторы знают про свиток, но они точно что-то подозревают. Зачем тогда нужно было всю цепочку иншмиров перекрывать?

– Вы трогали свиток? Этот артефакт меняет энергоряд и иншера, и простого человека необратимо. Ну, только, как говорят, достойного человека. –Вер прямо почувствовал презрительный взгляд, направленный на толстяка. – Если вы его касались, итераторы могли понять это.

– Я что, глупый? – раздались смешки и восклицания. Народу в иншмире было, наверное, человек пятнадцать. – Свиток в стаб-поле был, я ничего не трогал.

– Нужно его проверить!

– Нужно было принести свиток сюда, вызвать меня.

– Я боялся, что меня обнаружат. Видели бы вы, что случилось в том архиве, когда я его нашел. Там сразу полиция появилась и модераторы еще, наверное.

– Прекратите врать, никого там не было! – голос, перебивший толстячка, был тот же самый, но говорил враз, как будто говоривший раздвоился. Ясно, клон, это же какое-то собрание иншеров! И точно у них там не все чисто.

– Я пойду. – Воцарилась тишина, но дыхание перехватило не только у кого-то из иншеров, Вер тоже чуть не подпрыгнул – это был голос отца.

– Это опасно не только для вас, – строгий голос звучал чуть удивленно. – Это опасно для всех. Если вас поймают, просканируют энергоряд, потом найдут и нас. Надо ли напоминать, чем мы рискуем.

– Я не боюсь ни изоляции, ни смерти. А энергоряд мы почистим заранее, на случай, если поймают. Но там свиток оставлять нельзя. У меня больше всех возможностей проникнуть туда незаметно.

– Нужно обсудить. Я сразу предлагаю послать кого-нибудь другого. Свиток уже может быть для нас потерян, но еще и вас потерять мы не можем.

Иншеры заговорили враз, эмоции разрастались, но послушать происходящее дальше не удалось. Пространство окуталось туманом, стало растягиваться, изгибаться, звуки зазвучали как на древней замедленной пластинке – однажды Вер обнаружил такую технику в каком-то недоразграбленном музее – и вскоре совсем исчезли. Сознание снова полетело по туннелям, затягивалось куда-то, и потом иншмир совсем исчез – автоматика вернула пользователя в реальность.

Боль в виске и где-то за ухом держалась долго. Вер и на кровать ложился, и руками голову тер, и умылся даже – ничего не помогало. В доме уже все спали, стояла тишина. Подросток открыл окно, но ветерок, еле живой, тяжелый и влажный, давил духотой, наносил запахи старого района трущоб – подкисших продуктов, машинной смазки переработки и чего-то явно замершего давным-давно где-то в прошлом. Три куцых деревца перед окном – целый парк по меркам района, дом-то был еще престижный – еле колыхались сонными тяжелыми листьями, чуть поблескивали в полутьме от пролетающих над ними дронов.

Окно пришлось закрыть, легче-то от этого не стало. Наоборот, стало как-то муторно на душе, нерадостно – улица навевала не совсем приятные для подростка-одиночки ассоциации. Вер уставился сквозь прозрачную мембрану вверх на звезды. Вот бы куда попасть-то! Там, наверное, хорошо, много места и можно быть одному и заниматься, чем хочется. Ну, не совсем одному – Кнопку с мамой Вер бы обязательно забрал с собой. И отца тоже. Наверное, им бы там понравилось, там – ну не там, но где-то ведь точно должна быть настоящая, хорошая реальность! Взгляд Вера переместился с еле видимых звездочек на торчащий, нелепый на фоне живого неба шпиль – обеспечительное здание местной провайдерской компании, и сразу настроение пропало окончательно. Нет, лазать по иншмирам, особенно по игровым, подросток, конечно, любил, но реальность ему нравилась больше – зачем тогда этот мир, если не узнать, что в нем. И пусть, кому надо, по иншмирам и сидят – тут тоже немало тайн для исследователя!

Голова не проходила, и Вер решил выбить клин клином – снова погрузиться в сеть. Играть не хотелось, совсем не хотелось испытывать никаких эмоций, ну а что ж тогда? Вер решил полазить по новостным каналам, только вот бесплатные каналы всегда забиты так, что и не протолкнуться. Подумав, подросток развернул настольный экран и потыкал поднадоевший интерфейс – мож чего и нового найдется. Нашелся приватный чат-канал. Ну, это не проблема! Нужно только взломщик найти не палевый. Через несколько минут Вер свернул экран, подергал инфоклипсу за ухом, откинулся в кресле. И тут же накатило жуткое ощущение раздвоенности.

Народу, правда, было немного – человек сорок, все иншеры на первый взгляд, хотя с краю толпы стояло и несколько явно одиночек. Хотя кто ж их знает на самом деле. Вон у той бабушки с сумасшедшими глазами явно несколько клонов по сети бродит, чего ж она такая дерганая! А чего она стоит-то? Бабушка, словно читая мысли, повернулась, сформировала себе кресло – иншмир позволял, и уселась. Только не лицом к сцене – там как раз заканчивалась очередная музыкальная композиция, а боком, повернувшись к одинокой голосфере. Там, судя по всему, было что-то явно для бабушки интересное – еще один какой-то музыкальный концерт, но там было совсем уж что-то древнее и непонятное. Четверка артистов играла на странных древних инструментах, периодически подпевая себе. Вал всматриваться не стал, хорошо, что хоть звука не слышно, – такую архаику он не любил.

На главной сцене композиция закончилась, голограммы артистов убрали инструменты – несколько гаджетов и интерактивный мелофон, и исчезли. Это-то, конечно, посовременнее, но Вал сюда не за этим шел. А где ж новости-то? Ожидаемое не заставило себя ждать. Сцена изменилась, на фоне объемной картинки какого-то древнего производственного комплекса – ну кто ж сомневался-то, это ж, наверное, чат-канал ретро-любителей! – появилась девушка, явно ведущий новостной ленты.

– Этот час мы начнем необычно, но не пугайтесь – начнем мы его так, как вы и ожидали. – Раздался гул одобрения, даже бабушка развернула кресло к сцене. – Я вижу, что на наших каналах народу прибавилось. – Теперь гул почти перерос в восторженный рев, впрочем, ненадолго, опытная ведущая сразу взяла толпу под контроль. Вер догадался, что смотрят ее не только эти сорок ретро-любителей – новостная лента шла по нескольким закрытым сетям.

– Но сначала я скажу о том, что заполняет мои мысли уже несколько часов. Как всем известно, наше инш-сообщество является квинтэссенцией всех этапов – и непростых для нас этапов, этапов всей эволюции нескольких рас, временной отрезок которой уходит во мрак тысячелетий. Но не это главное в нас, главное – это идеалы, разделяемые всем сообществом. Мы впитываем в себя толерантность с начала эволюции энергоряда, мы взращиваем мудрость с самого осознавания своей сущности, и мы увеличиваем постоянно спектр наших возможностей во благо нашей иншерной расы. Мы – иншеры, и наши возможности постоянно возрастают во благо всем живущим! Мы помогаем даже внешкам победить в себе прирожденную лень и глупость, помогаем им встать на единственно истинный путь. Ведь не секрет, что уже давно итераторы могли бы обходиться совсем без них, управлять ограниченной реальностью можно и из наших миров. Мы можем все. И оборонять наш сегмент Вселенной, и, если захотим, освоить новый, и научить рожденных в реальности новому для них, настоящему миру. Но это не все, – девушка сделала паузу, кокетливо махнула ресницами.

– Настоящие иншеры, те, кто мудростью итераторов, отцов и матерей нашего мира, обладают гораздо большими возможностями, чем привязанные к своим телам, несут ответственность за остальных. Я иншер, рожденный в сети, и хоть мои возможности выше и нас больше в несколько раз, я всегда хорошо относилась к другим. По законам нашего инш-сообщества иншеры вправе менять свой энергоряд, чтобы достичь высот, данных, например, мне про праву рождения, но есть одно но.., – девушка снова замолчала.