Зайцев В. Я. был интеллигентным, рассудительным человеком, осторожным в принятии решений. Я объяснил причину несогласия с решением его заместителя. Сказал, что если принято решение разобраться в делах ГТРК, то надо направить представительную комиссию, как минимум на неделю, провести анализ всей финансово-хозяйственной деятельности телекомпании и уже после этого понять, что действительно произошло с Курковой Б. А. При таком варианте я готов поехать в командировку и возглавить работу комиссии.
Совершенно неожиданно Зайцев поднял трубку прямой связи с руководителем Администрации Президента России Сергеем Александровичем Филатовым и кратко изложил ему суть моих предложений. Реакция Филатова была еще более неожиданной. Зайцев В. Я. сказал только одно слово: «Хорошо», – и повесил трубку. А мне предложил: «Садитесь в мою машину и поезжайте в Кремль, Сергей Александрович хочет с вами поговорить». Надо было видеть выражение лица Рыбакова И. Ю.! Так в первый раз в жизни я въехал в Кремль на машине с мигалкой и попал в просторный кабинет руководителя Администрации Президента России в 14 корпусе.
Разговор был короткий, мои предложения не обсуждались. Мне была поставлена конкретная задача. Филатов С. А. сказал, что в вину Курковой не верит, но положение очень серьезное, ее скоро могут арестовать, и моя задача – не допустить этого. Мне дается полная свобода действий на мое усмотрение, главное – Куркова Б. А. не должна сидеть в тюрьме. О необходимости полной поддержки моей деятельности предупрежден представитель Президента России по Санкт-Петербургу, и мне необходимо будет с ним встретиться и получить информацию о текущем положении в городе в связи с обвинениями Курковой во взятке.
В Контрольном управлении я быстро подобрал из сотрудников разных подразделений необходимых мне для работы в комиссии специалистов, объяснил им ситуацию, что едем с плановой проверкой ГТРК «Петербург – 5 канал»»; что, конечно, проверка связана с обвинением Курковой Б. А. во взятке, но в явной форме мы этим заниматься не будем. Надо проверить всю хозяйственную и финансовую составляющую деятельности компании, заключенные договоры, источники финансирования ее деятельности, распоряжение имущественным комплексом, включая возможное предоставление в аренду сторонним организациям. Была составлена программа проверки, члены комиссии распределены по направлениям деятельности. Распоряжения на командирование и отдельно на проверку Контрольным управлением деятельности ГТРК были подписаны, и 9 марта 1994 года комиссия выехала поездом в Санкт-Петербург.
Утром 10 марта при размещении в гостинице произошел интересный эпизод. Мне как руководителю комиссии был заказан двухкомнатный номер, остальным членам комиссии – однокомнатные одноместные номера. При регистрации в гостинице были перепутаны паспорта членов комиссии, и в двухкомнатный номер случайно поселили не меня, а другого сотрудника. После заселения, когда это обнаружилось, я не стал ничего менять, объявив, что этот номер в гостинице считается «штабным», и мы при необходимости будем там вечером собираться.
Оказалось, что таким решением я сразу, еще в начале работы, разрушил планы каких-то спецслужб, которые собирались тщательно следить за действиями комиссии и ее руководителя. Двухкомнатный номер был заранее поставлен на прослушивание, и пришлось срочно «соответствующим сотрудникам» заново заниматься оснащением моего номера. Телефон у меня в номере сразу после заселения перестал работать на некоторое время, наверное, подключали специальное оборудование.
А потом, в процессе проживания, я с помощью нехитрых приемов обнаруживал, что моими папками с документами кто-то интересуется. В дальнейшем все материалы по проверке я хранил в сейфе на территории ГТРК и опечатывал сейф своей печатью, которую предусмотрительно взял с работы. В течение всего периода пребывания в Санкт-Петербурге гостиничные «путаны» настойчиво предлагали мне свои услуги: и звоня по телефону, и подсовывая под дверь визитки, и просто поздно вечером стучали в дверь и уговаривали провести вместе время. Я думаю, это тоже входило в планы организаторов дела о взятке повлиять на результаты работы комиссии, а потом и скомпрометировать ее руководителя. Я все дни перед сном баррикадировал дверь мебелью, чтобы избежать случайных ночных гостей со своим ключом от моего номера.
Первый день работы комиссии был спланирован следующим образом. В 9.00 я договорился о встрече с представителем Президента по Санкт-Петербургу. В 10.30 была назначена моя индивидуальная беседа на территории ГТРК с Курковой Б. А., а в 11.00 официальное представление членов комиссии руководящему составу ГТРК, и только после этого комиссия должна была начать проверочные мероприятия. Я заранее по телефону договорился с представительством Президента России в городе о закреплении за мной машины представительства, чтобы не зависеть от ГТРК и по возможности скрыть мои перемещения и встречи в городе.
Беседа с представителем Президента не прибавила мне оптимизма. Он не сообщил ничего нового по обвинению во взятке Курковой, что было уже известно из газет. Отметил напряженную обстановку в городе в связи с предстоящими выборами в Законодательное собрание города и мэра и что на этом фоне у Курковой много недоброжелателей. Да она и сама неправильно себя ведет своей политикой передач на ГТРК. Добавил, что правоохранительные органы настроены решительно по отношению к Курковой, и сложно будет что-нибудь изменить. В завершение встречи я попросил организовать встречу с прокурором и мэром города. Договорились, что всю связь с Москвой я буду осуществлять только по спецсвязи представительства.
В назначенное время я подъехал к зданию ГТРК. У входа стояло большое количество журналистов, были и камеры. Пришлось отвечать на вопросы. Ответ был один. Прибыли с плановой проверкой, про «дело» Курковой Б. А. знаем, будем разбираться. Через несколько дней готов ответить на ваши вопросы более подробно. А сейчас, извините, надо начинать работать.
Первая встреча с Курковой была более интересной. Из беседы я узнал, что пропал ее заместитель Сыроежин М. И. (я первый раз услышал эту фамилию), уехал в командировку в Москву и исчез, говорят, что на него напали. Оказалось, что Куркова уже обратилась письмом 6 марта к директору Федеральной службы контрразведки Степашину С. В. с просьбой о розыске Сыроежина, при этом заодно и сообщила, что приезжает комиссия Контрольного управления. Интересно, с какой целью было сообщено в силовую структуру о комиссии Контрольного управления, и понятно, что эту информацию Куркова могла получить только от Филатова. На мой вопрос, кто такой Михайлов, написавший письмо депутату Государственной Думы и в прокуратуру, я получил уклончивый ответ, что она его не знает и узнала о нем только от мужа, который тоже встречался с ним только один раз, когда оформлял спонсорский договор. Другой полезной информации я от нее не получил, да и времени не было, следовало запускать работу комиссии.
На встрече с руководством ГТРК я зачитал распоряжение начальника Контрольного управления о проверке финансово-хозяйственной деятельности компании, представил членов комиссии, рассказал о программе проверки и документах, которые необходимо представить в комиссию на начальном этапе проверки. Договорились, что в дальнейшем все вопросы к руководству компании и необходимые справки и документы запрашиваются членами комиссии в письменном виде и только за моей подписью.
Комиссии для работы была выделена отдельная большая комната с компьютерами, а мне небольшая комната с сейфом для хранения документов и приема посетителей, с телефоном. Я заранее попросил подготовить объявление, что в ГТРК работает комиссия Контрольного управления и ее руководитель принимает сотрудников ГТРК в такой-то комнате в указанное время, и ему можно позвонить по указанному телефону. Объявление было вывешено на самом видном месте при входе в основное здание компании. Мне сообщили, что представитель Президента России по городу просил передать, что прокурор города ждет меня в своем кабинете в тюрьме в «Крестах» в конце рабочего дня, а мэр готов принять завтра утром.
