Спустя несколько недель случился удар…

– Люр, мне работу предложили в России, я вот не знаю соглашаться или нет? – Вика перебирала свои бусы в одной руке и поправляла густые каштановые волосы другой.

– Ух ты! Просто так предложили? Как они тебя нашли?

– Ну у меня резюме висит.

– Тебе же здесь неплохо платят. Подожди… Ты уже приняла решение?

– Да. Это минимум на год.

– Прекрасно, – Люр куда-то стремительно падал, – мне что теперь делать? Я полагаю, что предложили немало?

Люр научился читать между строк. В этом помог развод и куча литературы на тему отношений, психологии, манипуляций, НЛП, которую он проглатывал без разбора в альтернативу банальному запою. С ней же он не хотел видеть ни знаков, ни сигналов, потому что снова поверил и полюбил.

– У тебя же отпуск есть, приезжай. Я все вещи одна не увезу. Да, деньги хорошие и квартиру компенсируют. Посмотришь, думаю и ты работу найдешь. Не сомневаюсь, что ты приедешь.

      И она укатила…

Люр взял отпуск в солнечном феврале, заехал к ее родителям, взял тачку с коробкой вещей и выдвинулся к вокзалу. Привычный поезд до Москвы, Белорусский вокзал, короткая перебежка до электрички. Мысли и надежды тонкими теплыми струйками пробивали себе путь к снова каменеющему сердцу.

      Во Владимире было дико холодно. Пар изо рта можно было хватать и лепить снежок.

– Ух ты ж, Орьехова–Зьюева, твою мать! – он натянул шарф на нос и огляделся. Пассажиры включили турборежим и исчезли меньше чем за 3 минуты. На платформе никто не ждал.

– Холодно – внутри ждет, – он бросил окурок и потащил тачку к надземному переходу. Вика ждала внутри – замерзающая и нетерпеливая.

– Я тебе сообщение отправила, а ты без связи, – оправдывалась она без тени сожаления, а скорее с претензией.

– Я тебе писал перед выездом, что симки из командировок выбросил. Что к чему?

      После объятий и поцелуя Вика вернулась к Люру. Расслабились черты лица, интонация стала мягче, появилось мурлыканье. По чуть–чуть он отогрел ее замкнутость от переезда в неизвестность – и дни потекли идеально.

Люр рассылал резюме и занимался всякой мелочевкой по дому. Вечера коротали в обнимку. Она целовала его в нос перед уходом, он вилял хвостом при встрече с работы.

      Получив первые деньги, Вика очень захотела пальто. Она мялась и переминалась с ноги на ногу, как будто не заработала сама, а спрашивала разрешения.

– Значит мы идем за пальто, – обнял ее Люр, – ты такая клевая, когда строишь из себя маленькую.

      В торговом центре было светло и просторно. Гуляешь себе, глазеешь. Красиво, чисто, играет специально подобранная музыка и кругом бренды, бренды, бренды.

– Лениво люди бродят по торговым центрам, за рубль с чем–то технику берут под проценты, – заиграло в голове у Люра, – Каста, действительно, хороша…

      Они выбрали пальто по методу "под цвет глаз" – какое–то очень недешевое, оттого еще привлекательней. Люр приметил мужскую сумку–планшет, но стоимость его не устраивала. Вика предложила купить ее пополам, тем более, что 23 февраля на носу, а 14–ое прямо сегодня. С полными сумками покупок и продуктов они с заиндевевшими ресницами вернулись домой. Отметили сбычу мечт звоном хрустальных бокалов, выключили свет и, крепко обнявшись, отключились.

      На следующий вечер Вика вернулась с работы расстроенной: "Представляешь, это была вся получка! Я думала, что еще за квартиру начислят, а это было все".

– А уже завтра тебе надо хозяйке деньги отдавать? Думаю, коробка конфет, что я ей привез, не прокатит, а женщина она, с твоих рассказов, достаточно добрая. У меня есть нужная сумма, но это вообще все, что есть на карточке. До получки еще две недели.

– Купила пальтишко, блин. Может сдадим?

– Думаешь? Там объявление вроде бы висело. Да и вещь брендовая, – ему не верилось, что она расстанется со своей прелестью. А сумка явно не тянула.

– Ладно, скажу ей, что я дура, потом отдам. У коллег я тоже не могу одолжить. Еще не раззнакомилась.

– Конечно, именно с этого вы и начнете ваши отношения, может все–таки сперва нужно подумать об аренде, а не о плюшках?

      На следующее утро Люр неожиданно получил сообщение от Джонни – нужно было оформить моментальную карточку без имени для перевода денег, которые они вдвоем выручили от честно присвоенного, бесхозного технологического добра. Джонни успешно его продал какому-то вахтовику, пока вез на Павелецкий вокзал.

Люр подпрыгнул на пятой точке от хорошей новости и через 5 минут уже семенил в ближайшее отделение банка… До конца дня он улыбался этому странному совпадению. Денег хватило с лихвой.

– На, держи, – альфа–самец экстренно завалил мамонта в одиночку.

– Откуда? – Вика не успела снять пальто, – у тебя же ничего не останется.

– Ты паспорт забыла, я на твое имя в быстрозайме взял, – отшутился Люр и поймал женский ледяной взгляд. Однако через 10 минут все ей рассказал. Вика опешила еще раз. Идиллия была восстановлена.

– Давно я мечтала о браслетике от "Pandora" из белого золота, там шармы докупаешь разные. Вроде индивидуального конструктора, – Вика врастала в новую роль успешной девушки. В рамках самого короткого месяца в году это было уже чересчур.

Люр снова заметил этот странный блеск глаз в зеркале. Он пробивался сквозь склеенное из пыли и соплей доверие, которым он наслаждался спустя долгое время подавленного существования. А его снова использовали как красивый аксессуар, которым можно похвалиться перед людьми и дома потешиться. Он стоял в ванной и смотрел на текущую воду: "Почему я позволяю ей себя так вести? Рядом, я сказала! Еще и разрешения типа спрашивает. Мой самый любимый вид между ног!" С голосом был явный непорядок. Люр умылся холодной водой и еще раз удивленно посмотрел в зеркало.

      Неминуемо наступил день отъезда…

      Она висела на шее, а у него щемило под ребром. Это был конец. Лезвием Люр мысленно скользил по воспоминаниям, вырезая все признания, слова, эмоции и доверенные секреты. Проще было перерезать сухожилия. Второй раз страшнее, ведь ты уже знаешь, что будет… Или подозреваешь… Медленно уплывающая кудрявая ведьмочка на перроне в стильном пальто вклеивалась в память между уже вырезанными воспоминаниями. И это напоминало Любомиру какую-то дешевую мыльную драму на одном из федеральных каналов.

      Путь домой сопровождался густым черно–сизым туманом вокруг человека с туристическим рюкзаком. Он не замечал никого по пути на Белорусский вокзал. От него отскакивали наглецы, пытающиеся обогнать и ущемиться плечом вперед, сам же он не щадил внезапно останавливающихся в потоке людей, которые бездумно шли за толпой, а им, вроде бы, не туда. Возмущаться в потоке бесполезно – снесут и не обернутся.

      Он вышел на работу и в ней утопился. Снова. Опять и снова. Телефон разрывался от любовных посланий Вики – она скучала, ей было одиноко. Он скучал тоже, но она сделала свой выбор.

– Люб, увольняйся, я не могу так. Продашь машину, найдется тебе работа здесь, – она рыдала в трубку, – к ребенку будешь приезжать по возможности.

– Прежде чем отказаться от всего ради большой любви, спроси, от чего готова отказаться большая любовь ради тебя, – он дистанционно вбил и без того невысокую девушку по пояс в землю, – почему ты перекладываешь ответственность на меня? Я же тебя отогрел и поддержал, хоть ты поставила меня перед фактом без обсуждения. Ты пообещала всегда говорить правду, даже неприятную!

– Да, я знаю, но только сейчас я поняла, – у нее была истерика.

– Давай так, через две недели я тебе звоню, за это время ты осознаешься быстренько, а там мы решаем, что же делать? Такие фразы, как "хочу за тебя замуж" и "детишек тебе родить" просто так на ветер не бросают. Тем не менее ты приняла решение.

Через две недели трубку подняла абсолютно незнакомая девушка, чего Люр и боялся. Разговор быстро закончился – замуж уже никто не хотел, тем более детей. Формулировка была похожа на "отсутствие контакта со своими истинными желаниями".