– Он хочет покорить мир, – печально ответил толстенький либбла. – Пожалуйста, не дайте ему этого сделать. Мы хотим покорить мир сами.

– Не совсем так, – сказал Дедуля, – но все равно ничего хорошего. У Кэнтрелла теперь те же знания, что и у нас, и он сам может изготовить устройство ментальной связи. Уже через час полетит в Европу на стратолайнере.

– Это сулит неприятности, – сделал вывод Гэллегер.

– Да, я понимаю. Сдается мне, Кэнтрелл бессовестный тип. Это его стараниями тебя держали в кутузке.

Отворилась дверь, в кухню заглянул Кэнтрелл:

– А в саду опять труп. Только что появился. Ну да не будем из-за него беспокоиться. Я вскоре вас покину. Ван Декер не звонил?

– Ван Декер?! – Гэллегер судорожно сглотнул: у этого человека самый высокий коэффициент интеллекта в мире. – Ты не мог его…

– Не успел, – улыбнулся Кэнтрелл. – Все эти дни пытался связаться с ним, а он откликнулся только сегодня утром. Правда, обещал вечером приехать. – Кэнтрелл глянул на часы. – Надеюсь, не опоздает. Стратолайнер не станет ждать.

– Погоди-ка. – Гэллегер двинулся к Кэнтреллу. – Хотелось бы узнать, какие у тебя планы.

– Он задумал покорить мир, – пропищал либбла.

Кэнтрелл ухмыльнулся, глядя на малыша.

– Не такая уж и фантастическая идея, – сказал он. – По счастью, я совершенно аморален, а потому могу извлечь из этой возможности всю выгоду без остатка. Соберу лучшие мировые таланты и добьюсь успеха практически во всем. – Он подмигнул.

– Комплекс диктатора, – проворчал Гэллегер.

– Еще нет, – возразил Кэнтрелл. – Но не исключено, что однажды обзаведусь и им. Дайте только срок. Уже сейчас я практически супермен.

– Ты не сможешь…

– Да неужели? – перебил Гэллегера Кэнтрелл. – Не забывай, у меня твой тепловой лучемет.

– Ага, – кивнул изобретатель. – И те трупы на дворе – мои собственные трупы – появились благодаря тепловому лучу. Пока что лучемет есть только у тебя. Ясное дело, ты однажды решишь меня убить.

– Однажды – это лучше, чем прямо сейчас, или будешь спорить? – мягко спросил Кэнтрелл.

Гэллегер не ответил.

– Я снял сливки с лучших умов Восточного побережья, – похвастался Кэнтрелл, – а теперь это же проделаю и в Европе. И передо мной не останется преград.

Один из либбл горько заплакал, сообразив, что рухнула его надежда покорить мир.

Кто-то позвонил в дверь. Кэнтрелл кивнул Дедуле, и тот вышел в прихожую, чтобы вернуться с приземистым, коренастым, клювоносым мужчиной с пышной рыжей бородой.

– Ну вот я и здесь! – взревел гость. – Надеюсь, не опоздал? Отлично.

– Доктор Ван Декер?

– А кто ж еще? – грянул бородач. – Ну-ка, поживей, поживей, поживей! Я человек занятой. Займемся экспериментом, о котором вы рассказали по видеофону, о проецировании разума в астрал. Говорите, вряд ли получится? Я бы добавил, что и звучит нелепо. Впрочем, отчего бы не попробовать?

Дедуля пихнул Гэллегера локтем и шепнул:

– Это ему Кэнтрелл так объяснил, насчет астрала.

– Да? Послушай, мы не можем позволить…

– Не волнуйся. – Дедуля многозначительно подмигнул. – У меня, внучек, теперь твои таланты. Я применил математику и придумал ответ. Просто смотри. Тсс!

Больше он ничего сказать не успел. Кэнтрелл всех загнал в лабораторию. Кривясь и кусая губу, Гэллегер размышлял над проблемой. Нельзя допустить, чтобы затея Кэнтрелла удалась. С другой стороны, Дедуля считает, что нет причины для тревог, – у него-де все под контролем.

Само собой, либблы предпочли исчезнуть – наверное, отправились на поиски печенья. Кэнтрелл, поглядывая на часы, усадил Ван Декера в кресло. Он демонстративно держал руку в кармане, то и дело предостерегающе косясь на Гэллегера. Очертания теплового лучемета легко угадывались на флексоткани пальто.

– Сейчас я вам покажу, как просто это делается, – хихикнул Дедуля, подсеменив на тонких ножках к устройству ментальной связи и пощелкав тумблерами.

– Поаккуратнее, старик! – предостерег Кэнтрелл недобрым голосом.

– Что-то не так? – вскинулся Ван Декер.

– Нет-нет, – ответил Дедуля. – Мистер Кэнтрелл боится, что я сделаю ошибку. Исключено! Этот шлем…

Он надел шлем на голову Ван Декера. Заскрипели перья самописцев, вычерчивая волнистые линии на картах. Дедуля проворно собрал карты, но вдруг споткнулся и завалился на пол; бумаги разлетелись во все стороны. Прежде чем Кэнтрелл успел отреагировать, старик вновь очутился на ногах. Бормоча ругательства, он собрал карты и положил их на стол.

Гэллегер приблизился, посмотрел через плечо Кэнтрелла. Ого! Оказывается, потрясающий коэффициент интеллекта Ван Декера – не миф! Его мощные таланты на графиках видны как на ладони.

Кэнтрелл, разбиравшийся в работе телепатической машины, поскольку перенял математические способности Гэллегера через Дедулю, удовлетворенно кивнул. Он надел шлем себе на голову и двинулся к устройству. Бросив взгляд на Ван Декера и убедившись, что тот сидит на месте, перекинул тумблеры. Заполыхали лампы, тихий гул перерос в визг. И оборвался. Кэнтрелл снял шлем. Когда он полез в карман, Дедуля небрежно поднял руку и показал маленький блестящий пистолет.

– Не вздумай, – сказал Дедуля.

У Кэнтрелла недобро сузились глаза.

– Брось пистолет.

– Не-а. Я смекнул, что ты хочешь нас прикончить и разбить машину, чтобы остаться уникальным. Не выйдет. У этой игрушки очень слабый спуск. Может, ты и успеешь выстрелить, но и сам сдохнешь.

Кэнтрелл обдумал услышанное и спросил:

– Ладно, что дальше?

– Проваливай. Мне не нужна дырка от теплового луча, а ты не хочешь получить пулю в брюхо. Живи и дай жить другим. Честная сделка.

Кэнтрелл тихо рассмеялся:

– И впрямь честная, старик. Ты ее заслужил. Но не забывай: я знаю, как построить такую машину. И я снял сливки. Ты тоже можешь это проделать, но получится не лучше, чем у меня.

– Значит, силы равны, – сказал Дедуля.

– Да, равны. Мы еще встретимся. А ты, Гэллегер, не забывай о том, отчего у тебя на дворе появляются покойники. – Натянуто улыбаясь, Кэнтрелл попятился к выходу.

Гэллегер вскочил.

– Надо сообщить в полицию! – рявкнул он. – Кэнтрелл теперь слишком опасен, нельзя его отпускать.

– Успокойся, – помахал пистолетом Дедуля. – Я же сказал, у меня все на мази. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя обвинили в убийстве? Если Кэнтрелла арестуют – а предъявить ему совершенно нечего, – то полиция обнаружит лучемет. Лучше пусть будет по-моему.

– По-твоему – это как?

– Микки, давай, – ухмыльнулся Дедуля доктору Саймону Ван Декеру.

Сдернув рыжую бороду и парик, тот торжествующе захохотал.

– Двойник! – ахнул Гэллегер.

– Точно. Пару дней назад я позвонил Микки и объяснил, чего хочу. Он загримировался под Ван Декера, связался с Кэнтреллом и договорился встретиться сегодня.

– Но как же карты? Они показали ай-кью гения…

– Я их подменил, когда уронил на пол. Заранее изготовил фальшивые.

Гэллегер нахмурился:

– Все же это не меняет ситуацию. Кэнтрелл на свободе, и он чертовски много знает.

– Не гони коней, внучек, – сказал Дедуля. – Дай мне объяснить.

И он объяснил.

Часа через три в телевизионных новостях сообщили, что над Атлантикой из стратолайнера выпал некто Роланд Кэнтрелл.

Гэллегер уже знал точное время его смерти. Потому что в тот момент с заднего двора исчез труп.

Причиной было разрушение лучемета.

Это означало, что Гэллегеру уже не придется погибнуть от теплового луча. Если только изобретатель не сделает это оружие заново, что, конечно же, не в его интересах.

Машина времени вышла из стазиса и заработала в нормальном режиме. Гэллегер догадался почему. Она была настроена на выполнение конкретной задачи – фиксировать смерть Гэллегера в определенном диапазоне вероятностей. В этом диапазоне она и застряла и не смогла остановиться, пока не исчерпала все вероятности. Трупы на дворе могли появляться только в тех вариантах будущего, где Гэллегера убивал тепловой луч.