— Я нахожусь с ним на солнце, играю роль, и играю ее хорошо, — прошептала я. — Но я принадлежу тьме, по-настоящему и полностью. Мне приходится притворяться, что я люблю солнечный свет и размеренную жизнь, потому что я в ужасе от того, какая бываю в темноте.

Тишина вокруг нас гудела, как живое существо, и мое дыхание было учащенным. Будто я пробежала марафон, преодолев годы своей жизни, раскрывая все, что так усердно пыталась похоронить. Может, я просто больше не могла хранить свои секреты, и это имело прямое отношение ко мне, а не к этому человеку? Это легко сказать самой себе.

Но я знала, что дело не в этом. Если бы мне пришлось, я бы хранила это внутри всю свою жизнь.

Если бы не встретила его.

Кровать опустилась, когда он встал, и я сразу почувствовала его отсутствие. Паника закипела у меня в животе, я боялась, что именно в этот момент он скажет мне уйти, сообщив, что сыт по горло, решив, что я слишком испорченная и сумасшедшая, чтобы согревать его постель.

— Ляг на живот, — потребовал он.

Мой пульс подскочил от его тона, и я, не колеблясь, сделала, как он просил.

Его руки оказались на мне, пробегая по задней части моих бедер, проводя пальцами по тому месту, где я была наиболее чувствительна.

— Я сожру твою задницу, — сказал, двигая пальцами назад и вперед.

Мое тело сжалось в ожидании, киска пульсировала от желания.

— Потом, — сказал он, просовывая палец внутрь. — Я трахну ее. Ведь несмотря на то, что ты думаешь, Сиенна, на этой земле есть один человек, который сможет владеть тобой.

========== Глава 4 ==========

Я осталась на всю ночь. Пока солнечный свет не прокрался через комнату и не осветил пространство, в котором я провела несколько часов. Пространство, которое услышало мои секреты, мои крики удовольствия, мои стоны боли – пространство, в котором было больше меня, чем у меня дома.

Внезапно я почувствовала, что у меня нет дома. Как будто я там больше не помещалась. Это – единственное место, где мне комфортно.

С ним.

Он не выгнал меня после того, как мы закончили. Потому что мы так и не закончили. Вся ночь была полна секса, он требовал, чтобы я разрезала себя и показала ему каждую частичку, рассказала ему все. Он ничего не предложил в ответ. Но это меня не беспокоило. На самом деле, даже нравилось. Словно кто-то трахает тебя, полностью обнаженную и уязвимую, сам будучи одетым.

Даже никакой неловкости. Яркий дневной свет имел свойство прогонять любую близость, которая была создана в темноте. Что-то в нем взывало к тьме внутри меня.

Дневной свет принес нечто большее. Я смогла разглядеть его тело. Твердые бугры мышц. Темные волосы на груди. Татуировка на всю спину.

Я представляла его как изысканного, собранного мужчину, который контролирует все и вся. Что он принадлежит к поколению, которое считает, что татуировки предназначены для преступников и моряков.

Любая другая часть его кожи была лишена чернил. Загорелый, гладкий, мускулистый. Кроме спины. Каждый дюйм там отмечен. Рисунок был изысканным. Статная женщина с крыльями. Пламя и черепа окружали спокойный, элегантный образ. Намек на то, кем он был. Ключ к его глубинам. Это что-то символизировало. Может быть, кого-то. Ангельская девушка, окруженная смертью.

Я не спрашивала его об этом. Какая-то часть меня боялась задавать вопросы. Не потому, что я боялась ответов, а наоборот. Чувства, которые я испытывала к этому человеку, уже были сильными, ошеломляющими и опасными.

Поэтому я позволила ему взять от меня больше. Позволила ему трахнуть меня в задницу. Позволила ему опустошить свои внутренности, отметить каждый их дюйм. Я еле как оделась, мои конечности были такими тяжелыми.

Я наблюдала, как он надевает рубашку, костюм, двигаясь плавно, смело. Этот человек уверен в себе. Пока я осматривала богато украшенную спальню с камином, балконом с видом на акры земли на окраине одного из беднейших городов мира, я задавалась вопросом, чем он зарабатывал на жизнь.

Что-то подсказывало мне, что он не банкир. И не адвокат.

Прогулка по дому – нет, гребаному особняку – подсказала, что столько не заработаешь законным путем. Нельзя накопить такое количество богатства, не нарушая законов. Без пролития крови.

И все же я не спрашивала.

Даже имени.

Он знал мое, он знал обо мне все. Поэтому, как бы отчаянно я ни хотела увидеть его снова, я не задала ни единого вопроса. Нельзя больше видеться. Он разрушил бы мою жизнь.

В этом я уверена.

Разрушение было бы прекрасным. Я жаждала, чтобы он разобрал меня на части. Но он не из тех людей, которые потом могли бы собрать по кусочкам воедино. Ему бы понравилось видеть меня сломленной.

Когда мы вышли через парадную дверь, на подъездной дорожке стояла черная машина, на которой мы приехали из ресторана. Тепло пробежало по коже, когда водитель вышел и открыл дверь. Это был тот же человек, который подвозил нас прошлой ночью. Который был менее чем в футе от нас, пока мы трахались.

Прошлой ночью я была слишком ошеломлена, чтобы обращать на этого человека какое-либо внимание.

То, что я его не заметила, красноречиво говорило о влиянии мужчины рядом со мной. Потому что этого водителя невозможно не заметить. Этот человек пробудит инстинкты самосохранения, дремавшие годами.

На нем не было костюма, как обычно носят водители. Только темные рваные джинсы, мартинсы и скромная футболка с эмблемой группы «Modest Mouse». Каждый дюйм его видимой кожи был покрыт татуировками. Его волосы были шокирующе белыми и зачесаны назад на затылке. Он мог бы быть гребаной моделью с его стройным, высоким, мощным телосложением. Необычные, но очаровательные черты лица. Но глаза отличали его от других. Они показывали, что этот человек не подходит для обычной жизни. В них что-то было не так. Что-то дикое. Возможно, он вообще социопат.

И он смотрел прямо на меня. Как будто знал, как я кричу, когда кончаю.

Он и правда знал.

Мой желудок сжался, и что-то внутри меня вспыхнуло под его пристальным взглядом.

Но я недолго смотрела на него. Другой мужчина потребовал моего внимания.

— Увидимся снова, Сиенна, — пробормотал он, не сводя с меня глаз. Его руки легко легли на мои бедра, такой естественный жест. Как будто мы не были незнакомцами.

Я не была для него чужим человеком. Не после всего, что я рассказала ему прошлой ночью. Всего, что я ему дала.

А он был для меня незнакомцем. Он не показал ни одного своего демона. Я тоже их не требовала. Что-то в этом дисбалансе власти привлекло меня. Кроме того, я подозревала, что если узнаю что-нибудь еще об этом человеке, то не смогу уйти.

Моя кровь закипела, когда реальность всего, чему я позволила случиться, всего, чему я подверглась, легла на мои плечи.

— Нет, не увидимся, — прошептала я, мой голос был слабым даже для моих собственных ушей.

Он не ответил. Ему и не нужно было этого делать. Понимающая ухмылка сказала мне все. Мне хотелось возненавидеть его за эту ухмылку. За ту власть, которую он имел надо мной. За все, что он теперь знал обо мне. В этих глазах было чувство собственности.

Но я не спорила и ничего не говорила. Я вырвалась из его хватки и села в машину.

Я не оглядывалась, когда мы отъезжали, но знала, что он наблюдает за мной.

Вместо того что бы сосредоточиться на этом, я переключила свое внимание на водителя.

— Как тебя зовут? — спросила я.

От меня не ускользнула ирония в том, что я спрашивала имя человека, который слышал и видел, как я занималась сексом.

— Феликс.

Ее глаза встретились с моими в зеркале. Нечто шевельнулось внутри меня. Нечто, которое должно было полностью насытиться после прошлой ночи. И этого утра.

Но это был другой вид голода. Я видела холод в этих глазах. Они были лишены чего-то. Мужчина, с которым я провела ночь, был холоден – это меня и привлекло к нему, – но в нем также был жар, искра.

А здесь не было ни искры, ни человечности. Это пугало. И все же это также возбуждало.